Предисловие
Гетерогенные интеллектуалы и мыслители, относящиеся как к западному социуму, так и к другим уникальным и автономным цивилизациям, а также самые разнообразные метафизические учения, философские школы и сциентистские дисциплины обладают определенными концептуальными взглядами и доктринальными представлениями, касающимися полиаспектной и многомерной сферы антропологии. При этом, вполне понятно, что между первыми и вторыми существует определенный консенсус относительно таксономии интериорного ареала антропологической структуры. Так, и одни, и другие не отрицают, что последняя (структура) инкорпорирует в себя три основополагающих уровня и компонента: соматический, психический и ментальный. Безусловно, предельно маргинальные и экстравагантные рассудочные акторы и теоретические системы антигуманистического толка рассматривают и интерпретируют ее (структуру) в качестве эфемерного, галлюцинаторного и фантазматического конструкта, не имеющего никакого экзистенциального и эпистемологического семантического содержания. И даже если последнии обнаруживают и фиксируют те или иные признаки, предикаты и атрибуты, указывающие на ее (структуры) непосредственное наличие, то они пытаются посредством различных интеллектуальных и иных методов инициировать их немедленную полновесную и необратимую аннигиляцию. Соответственно, полностью игнорируя абсолютно эксцентричную и радикальную мизантропическую позицию вышеуказанных мыслителей и ментальных направлений и принимая во внимание теоретические взгляды философов и трансцендентальных течений, постулирующих многоуровневую (и/или полифункциональную) интегральную антропологическую матрицу, можно констатировать, что последняя является конвенциональной, общепринятой и нормативной полнообъемной онтологической и гносеологической неотчуждаемой парадигмой.
Между тем, вполне понятно, что наиболее острые и напряженные полиаспектные дискуссионные процессы и полемические практики касаются совершенно конкретной проблематики, непосредственно связанной с верификацией или фальсификацией как наличия пневматического измерения, так и свойственности его многомерной антропологической матрице. Конечно, представители не только ультрасовременного естественно-научного метанарратива, но и номиналистских и материалистических интеллектуальных взглядов предельно скептически и критически рассматривают всевозможные концептуальные сентенции и аффирмации, декларирующие о бесспорной и неопровержимой манифестации апофатической сферы как таковой. При этом, первые утверждают, что само существование последней (сферы) представляет собой сложнообъяснимый и пока еще, на данном технологическом и эпистемологическом этапе цивилизационно-хронологического развертывания, теоретически не доказуемый и экспериментально не подтверждаемый феномен. Тогда как предельно абстрактные и имагинативные догматические представления вторых не позволяют им – в той или иной степени – признать даже самые беспристрастные, нейтральные и неангажированные фундаментальные аргументации и позиции, корректно, системно, последовательно, непротиворечиво и непреложно фундирующие и конституирующие исключительно лишь потенциальную вероятность, а не релевантную реальность ее (сферы) непосредственной эманации. Вместе с тем, кристально ясно, что исповедующие идеалистические взгляды мыслители не способны негативировать манифестацию метафизического начала присущего, по их мнению, полифункциональной антропологической матрице. Естественно, наряду с вышеперечисленными ментальными позициями, также существуют как промежуточные трансцендентальные точки зрения, располагающиеся между естествознанием и материализмом, с одной стороны, и неоплатонизмом и идеализмом – с другой, так и всевозможные иные ноэтические представления. Соответственно, из вышеизложенного можно постулировать, что те или иные вопросы, касающиеся не только неопровержимого и верифицируемого экзистирования пневматического измерения, но и свойственности его многоплановой интегральной антропологической структуре, являются поливариантной и полисемантической проблематикой. В свою очередь, настоящее произведение, помимо экспозиции различных концептуальных областей и сегментов, рассматривает, интерпретирует и дескриптирует – в том или ином виде, а также с определенными поправками и допущениями – разнородные смысловые аспекты последней (проблематики).
Часть I. Гносеологическая методология
I. Интеллектуальные взгляды западной философии
Западная (и, шире, средеземноморская) философия, безусловно, является целостной и унитарной гносеологической и экзистенциальной матрицей, репрезентирующей собой в различные хронологические эпохи гомологичные и однотипные концептуальные конструкты и ментальные представления. И если последние на тех или иных темпоральных этапах ретранслируют себя посредством гетерогенных экстериорных модусов, то их интериорное семантическое содержание не претерпевает каких-либо существенных модификаций. Так данные мировоззренческие взгляды и идеи дифференцируются на такие базовые философские направления, как идеализм (платонизм и неоплатонизм), реализм (аристотелизм и томизм), трансцендентализм (концептуализм стоицизма и П. Абеляра, картезианский рационализм, кантианство и т.д.) и материализм (левкиппо-демокритовский атомизм, номинализм, бэконовский эмпиризм, позитивизм и т.д.). При этом последняя триада данных основополагающих и центральных интеллектуальных течений, в отличие от первого теоретического представления, может носить как субъективный, так и интерсубъективный характер. Тогда как платонический взгляд репрезентирует собой абсолютно бесспорную и неотчуждаемую объективную метафизическую позицию. Хотя, конечно, кристально ясно, что ее (триады) представители предельно критически и скептически, а также весьма негативно будут апперцепировать подобного рода аффирмации. Тем не менее, вполне понятно, что само осуществление абсолютно неопровержимой и неопреложной как фальсификации, так и верификации каких-либо ментальных воззрений при помощи гетерогенных дискурсивных практик и физических экспериментов носит максимально иллюзорный и химерический характер. Безусловно, важно понимать, что данное утверждение не обладает никакой легитимностью и релевантностью по отношению к объективности идеалистического взгляда. Поскольку если последняя (объективность) будет поставленна под сомнение, то данное положение вещей спродуцирует все аподиктические предпосылки для всеохватывающей и полновесной элиминации самой возможности объективности как таковой. Соответственно, необходимо подчеркнуть, что всестороннее отчуждение таких теоретических дефиниций, как объективность, безусловность, инвариантность и т.д. от семантического ареала полноценной метафизики автоматически инициирует их тотальную и полнообъемную релятивизацию и даже аннигиляцию. Таким образом, после данных немаловажных замечаний следует вернуться к рассмотрению вышеуказанной четырехчастной структуры западной философии.
