1. О религии.
2. О войнах.
3. Об отечестве, государстве.
4. О податях.
5. Об осуждении.
6. О доброте.
7. О вознаграждении за труд.
8. О пьянстве.
9. О смертных казнях.
10. О тюрьмах.
11. Богатство.
12. Любите обижающих вас.
13. О печати.
14. Раскаяние.
15. Об искусстве.
16. О науке.
17. Суд.
18. Суд уголовного.
19. Собственность.
20. Дети.
21. Воспитание.
Мальчик. Отчего это няня нынче нарядилась и на меня надела вот новую рубашечку?
Мать. А оттого, что нынче праздник, и мы пойдем в церковь.
Мальчик. Какой праздник?
Мать. Вознесенье.
Мальчик. Что значит вознесенье?
Мать. Значит то, что господь Иисус Христос вознесся на небо.
Мальчик. Что значит вознесся?
Мать. Значит полетел.
Мальчик. Как же он полетел: на крыльях?
Мать. Не на крыльях, а просто полетел, потому что он бог, и бог всё может.
Мальчик. Ну, а куда же он полетел? Мне папа говорил, что небо только кажется, а что там нет ничего, что там звезды, и за звездами еще звезды, и небу нет конца. Куда же он полетел?
Мать (улыбается). Всего нельзя понять, надо верить.
Мальчик. Чему?
Мать. Тому, что говорят старшие.
Мальчик. А ты сама мне говорила, что когда я сказал, что кто-нибудь помрет оттого, что просыпали соль, ты мне сказала, что не надо верить глупостям.
Мать. Глупостям и не надо верить.
Мальчик. А почему же я узнаю, что глупости, а что не глупости?
Мать. Потому что надо верить настоящей вере, а не глупостям.
Мальчик. А какая же настоящая вера?
Мать. Наша вера. (Про себя.) Кажется, я говорю глупости. (Вслух.) Так поди скажи папе, что мы идем, и надень шарф.
Мальчик. А после обедни будет шоколад?
Карлхен Шмит – 9 лет, Петя Орлов – 10 лет и МашаОрлова – 8 лет.
Карлхен. Потому, что наша Пруссия не позволит, чтоб русские у нас отнимали землю.
Петя. А мы говорим, что эта земля наша, потому что мы ее завоевали прежде.
Маша. Чья наша?
Петя. Ну, ты мала, не понимаешь. Наша – значит нашего государства.
Карлхен. Все люди так живут, что одни принадлежат одному государству, другие другому.
Маша. Кому я принадлежу?[1]
Петя. Так же, как и все, – России.
Маша. А коли я не хочу?
Петя. Да это уж ты хочешь, не хочешь, ты все-таки русская. У каждого народа свои царь, король.
Карлхен (вставляя). Парламент…
Петя. У каждого свое войско, каждый собирает от своих подати.
Маша. Зачем же так врозь?
Петя. Как зачем? Затем, что каждое государство особо.
Маша. Да зачем врозь?
Карлхен. Как зачем? Затем, что каждый человек любит свое отечество.
Маша. Не понимаю, зачем врозь. Разве не лучше всем вместе?
Петя. Это играть в игрушки лучше вместе, а это не игрушки, а важные дела.
Маша. Не понимаю.
Карлхен. Вырастешь – поймешь.
Маша. Так не хочу и вырастать.
Петя. Маленькая, а уж упрямая, как все они.
ОБ ОТЕЧЕСТВЕ, ГОСУДАРСТВЕ
Гаврила – запасный солдат, прислуга. Миша – барчук.
Гаврила. Ну, Мишенька, прощайте, милый барин. Теперь уж приведет ли бог повидаться.
Миша. Так ты и точно уходишь?
Гаврила. Да как же? Война опять. А я запасный.
Миша. С кем же война? Кто с кем воюет?
Гаврила. Да бог их знает. И не разберешь. Я хоть и читал в газетах, да не пойму досконально. Сказывают, австрияк на нашего обиделся за то, что он тех, как бишь их, в чем-то уважил…
Миша. Ты-то зачем идешь? Ну, цари поссорились, пускай они и дерутся.
Гаврила. А то как же? За царя, отечество, веру православную.
Миша. Да ведь тебе не хочется идти?
Гаврила. Кому же хочется. Жену, детей побросать. Да и самому разве охота после жисти хорошей.
Миша. Так зачем же ты идешь? Ты скажи, что «не хочу», и не иди. Что же они тебе сделают?
Гаврила (смеется). Что сделают? Силой потащут.
Миша. А кто же тебя потащит?
Гаврила. Да такие же вот, как я, подневольные люди.
Миша. Зачем же они тебя потащат? Ведь они такие же, как ты.
Гаврила. А то начальство. Велят и потащут.
Миша. А если они не захотят?
Гаврила. Нельзя.
Миша. Отчего нельзя?
Гаврила. Оттого… оттого, что такого закона нет.
Миша. Какой закон?
Гаврила. И чудно вы говорите! С вами заболтаешься. Пойти на последках самовар поставить.
Старшина и Грушка.
(Старшина входит в бедную избу. Никого нет, кроме 7-летней Грушки. Оглядывается.)
Старшина. Али нет никого?
Грушка. Мамка ушла за коровой, а Федька на барском дворе.
Старшина. Ну, так скажи мамке, что старшина, мол, заходил. Скажи, в третий раз поминаю, велел, скажи, беспременно принести к воскресенью подати, а то корову сведу.
Грушка. Как корову сведешь? Ты разве вор? А мы не дадим.
