Купание красного коня или Пять суток ареста за дочь
Хотите верьте, хотите нет, а дело было так…
Женился я, по курсантским меркам, рано, уже в конце 2-го курса.
И я, и жена не севастопольцы. Когда я уже был на 4-м курсе, пришла пора жене рожать. Поскольку родственников у нас в Севастополе не было, и помочь было некому, решил я оправить ее рожать домой, в славный город Ворошиловград. Подошел к нач. факу, кап. 1 ранга Туру, и он, к моему изумлению, разрешил отвезти жену домой. Все прошло нормально. Жену отвез. В этот же день (видимо все-таки в поезде ее немного растрясло), 10 декабря 1985 года, она родила мне дочь, Сашу.
Через несколько дней, счастливый, я благополучно вернулся в Севастополь. Вернулся, естественно, не пустой, а с полной сумкой спиртного.
Первое, что поразило меня в Севастополе, это отсутствие на улицах курсантов. Обычно утром, а я ехал со съемной квартиры на Остряках, встречаешься со своими уже в троллейбусе, потом на Графской и далее в катере. Здесь же все было пусто. Я был в единственном числе. Стало немного жутко. Что же случилось в Севастополе за время моего отсутствия? Война? Эпидемия? Карантин? Учения?
Короче полная Ж…!!!
И только приехав в Голландию я узнал, что действительно, училище сидит без увольнения. Причина: все ищут пропавшую сов. секретную книгу. Отменены занятия, увольнения. Вся территория училища разбита на зоны, каждому классу нарезан участок и вперед. Завтрак – искать книгу, обед – искать книгу, ужин – искать книгу, отбой, и назавтра все сначала. Потерял книгу кто-то из «пятаков», не помню какого факультета, фамилия, по-моему, Корчак (или что-то подобное). Она попросту исчезла из его секретного чемодана.
Поговаривали, что это была чья-то месть, кто-то из своих подгадил. Было ли за
что или не было, судить не берусь. Говорят этот несчастный был старшиной роты у своих и не всем нравилась его политика, (тут меня уже поправляют про Корчака. Но я же ничего не утверждаю, просто пишу что сам запомнил и что слышал потом. Никого не хотел обидеть, но ведь книгу украли точно свои. Так просто она из секретного чемодана не пропала бы!). Забегая вперед, скажу, что книгу так и не нашли. Через несколько дней все стихло. Судьбу неудачника также не знаю – говорят, командовал где-то котельной, как сыр в масле катался. Но это только прелюдия и не является темой моего рассказа.
В этот же день, день моего приезда, после сампо, по старой флотской традиции меня, как «родившего» дочь, решили искупать в море.
Декабрь!!! Хоть и Севастополь, а все-таки холодновато! Ну, собственно, ничего – у нас с собой было.
Сразу же после сампо, спустился я вниз и только часы успел снять и документы из карманов вынуть, как меня подхватили на плечи и бегом, с улюлюканьем, криком, свистом, гиканьем, битьем железяками в тазики, потащили на пирс плавсредств. Мичмана, дежурного по плавсредствам, робко пытающегося что-то сказать и этому разгильдяйству воспрепятствовать, наша орда снесла напрочь. На пирсе меня, не долго думая, бросили в воду. Вынырнул, выплыл, крепкие подхватившие руки товарищей, вылез, накинутая шинель, застрявшие в горле матерные слова, поднесенный заботливой рукой Юрки Литвинова стакан водки и бегом в роту.
А дело было, как вы помните, в 1985 году – перестройка, борьба с пьянством и алкоголизмом и, как следствие, борьба с нездоровыми традициями (банкетами, презентациями, «пьяными» свадьбами, и т. д. и т. п.). Говорили (а может это просто курсантские байки той поры), что в те «трезвые» времена плачущих полковников и капразов вытаскивали из ресторанов и увозили в комендатуру, а что уж говорить о такой мелюзге как мы. Попалась под горячую руку и эта старая флотская (а может только Голландская?) традиция (кстати, может кто знает как в других училищах сие было и на других флотах. У себя в Приморье на ТОФе мы также делали, но поскольку там был сплоченный «голландский» коллектив и, может быть, удачно сия традиция была пересажена на дальневосточную почву) – если родился сын, значит родился моряк, отца с почетом утром несут на руках на камбуз, а если родилась дочь, значит отец – «бракодел», и его бросали в море. Вообще, хоть и не сильно мы выпили и не сильно буянили, да и не эта пьянка была поводом, но кто-то решил устроить образцово показательное наказание.
Оказывается сука-мичман с плавсредств заложил нас дежурному по училищу (приметил на рукаве четыре шеврона курсовки, проследил, гад, в какой подъезд мы зашли после «купания красного коня», далее вычислить нас уже было не сложно). Дежурный по училищу мужик мудрый, на рожон лезть не стал, подождал пока мы все отбуянимся, уляжемся. После этого пришел в роту, якобы с плановой проверкой.
Доклад дежурного по роте: «Во время дежурства происшествий не случилось!».
«Так таки и никаких?» «Так точно! Никак нет!»
Дежурный по училищу, старый мудрый капраз, тоже заканчивал нашу Систему и к делу подошел системно.
Зашел в сушилку, открыл калорифер, там сохнущая форма три. Проверил подпись на сушащемся обмундировании (а подписывали, как вы помните, хлоркой).
Удовлетворенно: – «Та-а-а-к! Опанасенко! Дайте план размещения личного состава по койкам!»
Я уже спал, когда меня разбудили и задали на ухо один только вопрос: «У тебя дочь родилась?». Ну и как я должен был ответить на этот хитрый и мудрый вопрос?
В общем утром на докладе меня со спокойной совестью вкладывают начальнику училища.
Далее события развивались следующим образом. Утром, после завтрака, нашу роту останавливает нач. фак. кап. 1 ранга Тур, уже раздраженный, злой, получивший свой пистон от нач. училища.
Раздраженно: – «Кто дежурный по роте?»
«Старшина 2 статьи Калимулин».
«Выйти из строя! Кто вчера бросал Опанасенко в море?»
«Я не видел?»
«За обман начальника факультета – 7 суток ареста!».
Молодцевато: – «Есть 7 суток ареста!»
«Старшина 2 статьи Опанасенко!»
«Я!»
«Выйти из строя! Кто тебя вчера бросал в море?»
