Глава 1. Замок под пятым солнцем
Тольдебраль… Замок, изумляющий великолепием и роскошным убранством… Странно было видеть его именно здесь, в Пропасти – царстве анархии и беззакония, колыбели темного, полуночного колдовства.
Морриган поморщилась. Не замок, а огромная золоченая клетка.
В натертых до блеска мраморных полах отражался свет гигантской свечной люстры, подвешенной цепями к потолку. В стеклянных плафонах парили сущности света, заполняя собой пространство разделенных арками залов и изгоняя полумрак. Всюду – яркий белый свет, мрамор и хрусталь. И посреди всей этой помпезности она – Морриган Блэр, бывшая охотница и потомственная полуночная ведьма.
Морриган слепила холодная красота замка Тольдебраль, заставляла чувствовать себя чужачкой, самозванкой. Чужеродным элементом, черной кляксой на идеально белоснежном листе.
Взгляд прищуренных черных глаз скользнул по королевской страже. Вышколенные бойцы, в ряды которых затесались и полуночники: не слишком амбициозные или просто склонные к насилию веретники, колдуны крови и хаоса и темные виталисты.
Прошла уже неделя, а неприятностей, которыми грозил таинственный «Доброжелатель», так и не последовало. И все же Морриган не оставляла мысль о записке, полученной в день коронации Доминика О'Флаэрти.
«Будьте осторожнее. Не все в Пропасти в восторге от того, что Колдуэлл был убит вашими руками».
Кому могло не понравиться то, что Морриган устранила Колдуэлла, который в неуемном стремлении восседать на троне Пропасти, убил шестерых лордов и леди? Его сообщникам? Но о таковых ни ей, ни Нику не было известно.
Беспочвенна ли угроза или нет, нужно быть начеку. Морриган не напрасно лезла из кожи вон, чтобы посадить Доминика О'Флаэрти на трон, заполучив тем самым Тольдебраль. Она поклялась защитить сестру. Ту, что однажды уже умерла, а после проведенного ритуала воскрешения отрезала себе путь наверх, в родной Кенгьюбери.
Клио хватило сполна подножек от судьбы, вознамерившейся сделать ее жертвой.
С энтузиазмом преданного своему делу изыскателя Морриган исследовала Тольдебраль. К ее удивлению, она потратила куда больше времени, чем предполагала изначально, хотя Доминик снабдил ее планом всех комнат замка. Включая те, что были тщательно сокрыты от посторонних глаз.
Тольдебраль оказался изъеден потайными ходами. Взять, к примеру, изваяния у стены в тренировочной комнате с иллюзорными манекенами. Морриган выяснила, что правильная комбинация нажатий на скульптуры открывала вход в оружейную. Среди стандартного оружия она отыскала револьверы, стреляющие особыми пулями, мечи, освященные силой Дану, и даже плеть-молнии – главное оружие охотников и охотниц, с которым Морриган не расставалась и по сей день.
«Пароль» (то есть верную последовательность действий) знали все боевые колдуны королевского дома О'Флаэрти). Знала его и Морриган – с недавних пор, как бы дико это ни звучало, советница действующего короля.
Каблуки ботфортов звонко процокали по мраморному полу. Один из боевых колдунов повернулся на звук или же учуял долетевший до него аромат восточных духов, неизменно сопровождающий Морриган. Взгляд стража скользнул по ее фигуре.
«Лучше бы за замком следил», – холодно подумала Морриган.
Ей не требовалось чужое внимание, чтобы почувствовать уверенность в себе. Еще раз колдун задержит на ней взгляд дольше нескольких секунд, она добьется его увольнения.
Грех не воспользоваться своим положением и близостью (слава Дану, не физической) к королю.
Морриган прошла мимо зала с роялем. Шкаф у дальней стены вполне логично и ожидаемо выполнял обязанности обыкновенного книгохранилища. Но ровно до тех пор, пока не выдвинуть определенные книги на точно отмеренное расстояние. И тогда шкаф превращался в дверь, ведущую в комнату, заполненную весьма любопытными свитками и древними фолиантами. А еще чужими гримуарами[1], которые наверняка являлись боевыми трофеями того или иного королевского Дома. Ни один обладатель магической силы добровольно со своим гримуаром не расстанется. Он – гарантия того, что род сохранит могущество ведьмы или колдуна и, конечно, его приумножит.
Изучение тайной изнанки Тольдебраль немного примирило Морриган с пафосом той части замка, что так демонстративно выставлялась напоказ.
– Осматриваешь свои владения? – раздался за спиной насмешливый голос.
Морриган круто развернулась. Дэмьен стоял, привалившись к стене.
«Надо же, мы сменили гнев на милость и решили в кои-то веки со мной поговорить?»
В последнее время отношения между ними иначе как напряженными не назовешь. Но виноватой Морриган себя не считала. Она не собиралась возводить мосты. Не она отвергла берсерка после поцелуя – страстного и желанного для обоих. Не она порой смотрела так, будто Дэмьен ее предал. Словно был ее врагом, проклятым нарушителем спокойствия, привносящим в ее жизнь только хаос.
Морриган ловила эти взгляды во время их редких и неизменно случайных встреч. Что-то невысказанное таилось в сумрачно-серых глазах в такие мгновения.
– Владения Доминика, – поправила она.
– А разгуливаешь как по своим.
Морриган фыркнула. Ничего не поделаешь – она привыкла все контролировать. Тольдебраль отныне – ее с Клио дом.
– Многое поменялось, – сказала она скорее себе, чем Дэмьену.
Для их семьи – определенно. Если бы не Доминик, она бы так и осталась лишь бывшей охотницей, отступницей, преследуемой Трибуналом, на который совсем недавно работала. Он сделал ее адгерентом – официальным единомышленником – Высокого Дома О'Флаэрти.
А после воцарения Доминика она из никому не известной в Пропасти не то полуночной, не то рассветной ведьмы превратилась в девушку, отстаивающую интересы короля, – с теми же пылом и настойчивостью, с которыми Дэмьен защищал его от врагов.
Да и Бадб, в свою очередь, немало поспособствовала переменам. Пусть ей и не пришлось, как Морриган, потом и кровью зарабатывать для лорда О'Флаэрти симпатию Высоких Домов и существ древней крови. Хватило древнего как мир женского трюка… Эффектная внешность, страстная натура, кошачьи повадки – и вот уже король по уши влюблен.
Конечно, по старой памяти ее еще называли «легендарной Бадб Блэр» или «той самой Леди Ворон», но воспоминания о былом могуществе словно истаивали. Мать Морриган и Клио, которая считала своим домом и мир теней, и мир живых, после смерти и превращения в лича[2] растеряла львиную долю сил.
Бадб больше не посвящали кровавые победы. Они лишилась армии из живых солдат и призрачных теней-охотников. Ей давно не приходилось поднимать боевой дух воинов и вселять в королей, подле которых она стояла, уверенность в их непобедимости.
