Андрей Яковлев
Портретное сходство
Рассказ
Екатеринбург. 2016г
1
Рассказать нашему автору эту историю заставил меня крик души. Именно так. Жить с этим тяжело, и я искал поддержки у близких мне по духу людей.
Представлюсь: зовут меня Михаил. Имя, конечно, выдуманное, но так проще.
По основной профессии я художник-оформитель, но вот уже лет этак пятнадцать нигде официально не устроен. Чем живу? Искусством, конечно. Пишу картины небольшого формата – пейзажи пригорода, с этого и имею свой кусок хлеба. На Урале уникальная природа и, пожалуй, в любое время года можно найти достойный ракурс.
На центральной аллее города места достаточно всем. Там, ближе к Театру оперы и балета, и выставляю свои «шедевры». Параллельно привлекаю гуляющих горожан и гостей города, рисуя быстрые портреты простым карандашом на листе ватмана альбомного формата. Если без излишеств, то на жизнь мне хватает, зато не от кого не зависишь.
В Советское время, после окончания художественного училища, где только не работал. На большом заводе художником, готовил «реквизит» для демонстраций – транспаранты с портретами вождей мирового пролетариата, разумеется, лозунги всякие. Потом был период работы на местной киностудии, если честно, то не понравилось, слишком много бутафории, и не только в декорациях, но и в отношениях между людьми. После распада СССР, в середине 90-х, по зову души, уезжал на пару лет в центральную Россию с группой единомышленников восстанавливать фрески храмов, утраченных частично или полностью при Советской власти.
Всё это уже в прошлом. Мне скоро пятьдесят. «Двушка» в центре, доставшаяся от родителей, отечественная машина для выездов на природу, масса свободного времени для творчества. Я всегда был аскетом, многого мне не надо и на судьбу мне грех жаловаться.
Семьи, правда, так и не завёл. Жил с первой женой лет пять, разругались, так до сих пор не общаемся. Был и второй брак. Познакомились с ней на творческой вечеринке одного моего знакомого художника. Но прожили не долго. Когда эта женщина переехала ко мне, всё время хотела заставить меня сделать ремонт, выбросить все мои старые вещи: стремянки, табуретки, наброски и прочее, в том числе картину, к которой я так привык. Она словно приревновала меня к этой картине. Мол, отношусь к этому изображению лучше, чем к ней. Хотя, пожалуй, она была права. В общем, с ней мы тоже расстались.
Так я и существую закоренелым холостяком, в квартире пропитанной запахом краски, разбросанных повсюду тюбиков, кисточек и старых холстов неоконченных работ, наваленных, где попало. В гостиной, в которой также всегда царил творческий беспорядок, на обшарпанной стене, до последнего времени висела одна-единственная картина – та самая, из-за которой ушла вторая жена. Это репродукция портрета графини Марии Лопухиной из Третьяковской галереи.
2
Картина действительно не обычная. У облика Марии – девушки, изображённой на портрете, есть совершенно чёткий магнетизм. Сам замечал, что посетители Третьяковки, где картина представлена в оригинале, идут по павильону и около этой работы художника Боровиковского останавливаются надолго. Когда их взгляды пересекаются с глазами героини портрета, сначала происходит не осознанный энергетический обмен. Посетителям хочется больше узнать об этом портрете. А судьба графини Марии Лопухиной драматична. Когда я впервые узнал историю написания портрета, то внутри меня, как будто что-то перевернулось, затронув глубинные чувства.
Но сначала, пожалуй, стоит сказать, как, вообще, я начал заниматься живописью. Подвигнул меня на это мой покойный батюшка – Александр Иосифович, проработавший больше тридцати лет педагогом в средней школе, из них последние десять – завучем. Именно он впервые привёз меня в Москву, и стал моим гидом по Третьяковке. Потом был и Питер, но тогда ещё Ленинград, со своим знаменитым Эрмитажем.
Позднее, в родном городе я поступил в художественное училище. Постигал основы живописи и портрета. Больше всего тогда меня захватил пейзаж. Нравилось искать уголки Урала, где природа раскрывала мне свои красоты. А я с помощью красок переносил эту красоту на холст, скрупулезно нанося мазок за мазком. В дальнейшем это стало моим делом на всю жизнь.
Как-то летом, накануне последнего года своего обучения, с группой однокурсников я вновь попал в Москву, естественно, пошли в Третьяковку. Уже более осознанно, чем раньше я вглядывался в представленные картины, внимательно впитывая информацию от экскурсовода. Вот мы попадаем в зал с экспозицией картин Владимира Лукича Боровиковского – художника, который много своих работ создал при дворе монарших особ. Как пейзажист, я тогда для себя пытался понять фон этих портретов.
– Как же так? – удивлялся я, оппонируя, к пожилой женщине-экскурсоводу. – На картинах присутствуют абсолютно не совместимые в природе вещи. Так не бывает!
– Молодой человек, – отвечала экскурсовод. – Поймите, в данных работах пейзаж смоделирован Боровиковским? Картина не была написана на фоне природы. Все атрибуты этого фона искусственны и призваны лучше раскрыть характер героя картины, подчеркнуть его достоинства. Могу с Вами в чём-то согласиться, но главное – это сам портрет.
– Главное – это сам портрет, – тихо повторил я за ней, пытаясь вникнуть в смысл этих слов.
– Совершенно верно, – подтвердила гид. – Вот, пожалуйста, одна из самых знаменитых его работ – портрет Марии Лопухиной. Юная и очаровательная графиня из рода Толстых. Посмотрите, как художник с помощью различных деталей фона подчеркивает достоинства и красоту своей героини. На картине ей всего восемнадцать лет. Нежность девушки подобна розе, лежащей рядом. Роза – символ красоты, которая так не вечна. А крона стоящего позади дерева напоминает вьющиеся волосы Марии. Поэты и художники, особенно того времени, ассоциируют русскую берёзку со стройной девушкой, и это намёк на привлекательность фигуры главной героини. Свободное белое платье, приталенное голубым шарфом, и пейзаж на заднем плане выдержаны в одних тонах, что подчёркивает чистоту души. Однако, фон искусственный, всё это смоделировано. Художник заставляет мыслить зрителя с помощью ассоциаций. Понимаете?
– Понимаю, – ответил я.
Мой взгляд переключился на Марию.
– Этот портрет был заказан Владимиру Лукичу Боровиковскому мужем юной графини, – продолжала экскурсовод. – Их брак, заключённый по настоянию родителей, был неравным по возрасту. Возможно, поэтому Мария, как и любая молодая девушка, очень страдала от отсутствия любви. Брак длился всего четыре года, Мария умерла от болезни, неизлечимой в то время. Есть мнение, что Владимир Лукич полюбил Марию Лопухину. Да, несомненно, я с этим полностью согласна. Ведь такой портрет мог написать только человек, влюблённый в свою героиню. Поэт Полонский, очарованный портретом, написал стихотворение, ключевые слова в котором стали: «Красоту её Боровиковский спас». Безусловно, если бы не художник, никто и не узнал бы о красоте Марии, о её печальной судьбе.
