1. Глава 1
«Про ресторан помню. Буду вовремя», — смс от Серёжи подсвечивает экран.
Не успеваю ответить жениху, как вдруг…
БА-БАХ!!!
Лечу в сторону, а резкая боль обжигает висок.
Что случилось? Мы вылетели на обочину?!
От удара и резкого торможения укрывает паника. Кровь динамично бьет в виски.
Руки дрожат. Пытаюсь сориентироваться, но эмоции не позволяют.
Как только одеревеневшие пальцы справляются с ручкой, я тут же выскакиваю на улицу. И… упираюсь ошарашенным взглядом в номера своей машины. Это она столкнула мое такси.
Распахивается дверь. С громким хлопком приколачивая ее обратно, негодующе выбирается мой Сергей. Ничего не понимающий мозг тут же отмечает, что в своей машине Серёжа дверью так никогда не гремит.
Мой жених видный парень, — рослый, статный, широкоплечий, — и сейчас он в четыре шага подлетает к водителю такси, хватает его за грудки и ощутимо прикладывает спиной о корпус авто.
— Че творишь, баклан?! — мышцы играют под чёрной футболкой. — Ты мне тачку разбил! — кивает на потрёпанный черный мерседес. Мой. Сегодня Сергей взял его «по делам».
Но окончательно вышибает дух другое. С переднего пассажирского сидения МОЕЙ машины вальяжно выбирается длинноволосая блондинка и успокаивающе поглаживает живот размером с арбуз.
— Серёж, да оставь ты его, что с него взять! У него и страховки-то, наверное, нет. Поехали, опаздываем!
У меня аж во рту пересохло. И ноги ослабли.
«Опаздываем?!»
Сергей в ярости громко одергивает девушку, резко поворачивая голову. И в этот момент сталкивается со мной взглядом.
Жених мой в миг становится белее снега, округляет глаза. Кадык его нервно дёргается, руки виновато опускаются, освобождая водителя. А затравленное выражение лица не оставляет сомнений: именно он отец ребёнка незнакомой мне барышни.
Представляю, какую невинную сцену может разыграть Серёжа, поэтому тут же разворачиваюсь к блондинке и, не теряя больше ни секунды, быстро выпаливаю:
— Он отец? — большим пальцем указываю себе за спину.
— Ну да… — непонимающе тянет девушка.
— Куда спешили? — не отстаю, пока Серый меня силой не уволок в сторону. И не заставил слушать только его.
— Так… сорок одна неделя уже… — ладонь ее продолжает осторожно гладить живот. — Сказали ложиться...
— Дашка!!! — сильные руки опускаются на мои плечи, быстро отводят в сторону, разворачивая. Любимый зелёный взгляд полосует душу. А каждое слово бьет наотмашь. — Даш, ты погоди с выводами! Я сейчас все расскажу как есть!
— Ну попробуй, — издевательски выплевываю ему в лицо, скрещивая руки на груди в защитном жесте.
— Это все чистая случайность! У нас всего раз было!
— Какая это случайность? Ты мало того, что гулял, так даже не предохранялся!
— Я ее почти не знаю! Просто бабки на карту кидаю, и все! А сегодня она просто попросила ей помочь!
В голове не укладывается. Мой мир летит к черту. Вот прямо сейчас. Пока я, задыхаясь от эмоций, тону в омуте зеленых глаз.
— Я понимаю, ты сейчас очень потрясена, а я виноват очень, — кивает уверенно. Ещё немного, и у меня пар из ушей повалит. — Но я уже не исправлю. Даш, давай я сейчас ей попутку тормозну, ее подкинут до больницы, а мы с тобой домой поедем, там договорим, согласна?
— Куда мы уже уедем?! Ты мне мерседес разбил! Ты на моей машине ее рожать повёз!
Серёжа вчера сказал, что свой рендж ровер он оставляет у официалов на диагностику неполадок. И попросил на день дать ему моего мерина. Потому что «ну стооолько важных дел»!
— С аварией вообще нет проблем, — морщится. — Бате сейчас наберу. Все порешаем по-быстренькому. Даш, ты только, пожалуйста, сейчас не уезжай! Мы вместе поедем!
У Серёжи отец в мэрии города. Поэтому они всегда все решают «по-быстренькому»…
Отчаяние топит. Такое ощущение, что мир перевернулся. У моего жениха скоро родится ребенок. А у нас свадьба через три недели…
Блондинка на пару с водителем наблюдает за нами в четыре глаза. А у меня руки чешутся врезать жениху побольнее. Вот только уже противно его касаться. Внутри разгорается огромный огненный шар, выжигает все на своем пути. А после не останется ничего, кроме пустоты. Это ж сколько Серый молчал-то, а?!
— Ну ты и…
— Мерс застрахован! Ну че ты, Даш!
— Да «ниче»! — ору ему в лицо и начинаю обходить уже непригодное такси. Горько бросаю за спину: — Размножайся дальше. Только уже без меня.
— Да не убегай! — запястье обжигает стальная хватка. — Я накосячил жестко, я не отрицаю. И сожалею очень! Но теперь уже ничего не исправить, понимаешь?! Уже только остается принять…
Железная логика. Я принимать это должна? Я?!
— А меня кто-то в известность ставил, что я такое принять должна?!
— Даш…
— Мне нужно побыть одной, — отрезаю. — Не ходи за мной.
Срочно хочется смыть с руки его прикосновение.
— Я тебе другое такси вызову и сам тут разберусь, ладно? А ты спокойно поедешь домой.
Серьезно?! СПОКОЙНО?!?!
Он правда думает, что я сейчас вернусь в его квартиру?!
— Нет, дорогой. Ты сегодня без меня ночуешь. И завтра тоже.
— Даш, ну не надо так! Даш!
Наблюдаю за тем, как он поджимает губы, как крепкая грудь вздымается и ритмично опадает. Вижу, что он напряжен, как скрученная пружина. Старательно сдерживается.
— Не трогай меня пару дней. Мне надо прийти в себя. И еще я вещи хочу забрать. Созвонимся, — бросаю на прощание, с трудом, но вырывая все-таки руку из его захвата, и иду ловить себе попутку.
— Даш, какие вещи! Я с ней практически не общаюсь. Так… по необходимости!
Я уже понимаю, что это не мимолетный порыв, это не просто эмоции. Это уже разочарование. Но обсуждать дальше я пока не в состоянии. Иначе сорвусь на истерику, а мне нужно где-то взять силы. Чтобы не вспоминать его затравленное выражение лица. И успокаивающую женскую ладонь, что так ласково гладила округлый живот.
Стягиваю с пальца кольцо, подаренное еще зимой. Беру мужскую руку в свою, вкладываю платиновый обруч. Как я мечтала. С огромным булыжником. Дура была: разве об этом мечтать нужно?..
— Если бы ты с ней не общался, она бы не позволила себе командовать. И вообще бросать комментарии. Ты мне врешь сейчас. Вы давно знакомы и общаетесь довольно близко.
Серёжа пытается возразить, но тут же недоверчиво осекается, на мускулистой шее нервно бьется жилка. Он то открывает рот в порыве что-то произнести, то закрывает. Но в итоге не роняет ни слова. И больше не возражает.
И это таааак больно…
Нелегко принять невозможный обман. Осознать, смириться. Очень нелегко.
Хочется заорать на всю улицу: «Как это могло произойти с нами?!»
Серёжа неожиданно обнимает со спины, целует в шею, а я лишь тихо прошу отпустить меня:
— Не касайся…
Не чувствую ничего, кроме сильнейшего потрясения и разочарования. И глубина этих чувств утягивает на дно. Где нет кислорода.
