ЯРИНА
— Аборт сделаешь. Нам не
нужен второй ребенок.
Пол уходит из-под ног. Я успеваю вцепиться дрожащими пальцами в
краешек стола.
Привычный мир треснул и с пугающим грохотом рухнул к моим ногам.
Дар речи отказывает напрочь. Я только и могу что потрясенно
рассматривать решительное лицо мужа, пытаясь устоять на ногах. Секунду назад я
«обрадовала» его новостью о второй беременности. Долгожданной. Недостижимой.
Такой желанной! Уже люблю эту крохотную маленькую точечку на УЗИ. И вот… невидимые осколки моей жизни, надежд и планов
валяются на полу, а часть злорадно впивается мне в душу.
— Аборт? — едва шевелю непослушными губами.
В ушах гулко отдается это страшное слово. Артур хочет, чтобы я
убила нашего нерожденного малыша?
— Да, Ярина. Аборт. Ты все верно услышала.
Я даже не способна собрать воедино все, что сейчас чувствую. Муж
хлестко бьет бездушными словами, а я даже не знаю, как можно на это
отреагировать.
Время замирает. Я в вакууме. Ничего не понимаю. Ничего не чувствую.
Еще бы ничего не слышать…
— Ты меня поняла? Аборт. Без вариантов.
Потрясение. Неверие. Шок…
Аборт?!
— Это же наш ребенок. Как ты можешь требовать такое, Артур?
— Очень просто. У нас есть Цветик. Все. Я больше детей не хочу.
Не понимаю, что происходит. Этот точно мой муж? Тот человек, что
таскал мне букеты полевых цветов. Который так жарко целовал на свиданиях и
уверял, что мы вместе навсегда.
«Ты мой
свет», — нежно твердил Артур. И я верила. И была его светилом вплоть до
сегодняшнего дня. До этой минуты.
— Я хочу этого ребенка, — потрясенно изрекаю я, мечтая зажать уши
ладонями.
— У нас есть дочь. Хватит. Больше не надо.
— А я? Меня ты тоже больше не хочешь?
— Не говори глупости.
— А как ты себе это представляешь?!
— Иди на процедуру и все. Сейчас таблетки есть. Медицина шагнула
вперёд. Безболезненный и здравый выход. Я не хочу больше это обсуждать.
Я смотрю в глаза человека, которого любила всей душой. Конечно,
бывали иногда и ссоры, и скандалы, и выяснения отношений.
Но я всегда чувствовала себя защищенной, любимой, желанной.
— Это твой ребенок, Артур! Ты мой муж! И должен понимать, что в
браке рождаются дети!
Я перехожу на крик, потому что эмоции берут верх над разумом.
— Не заводись. Давай ты остынешь. Подумаешь. Зачем нам еще один
ребенок? Цветик у нас есть. Нам есть кому дарить время и нас самих. Зачем тебе
еще кто-то? Скучно — удели мне больше времени.
— Ты сумасшедший? Я беременна, Артур… — лепечу дрожащим шепотом. —
Я этого ребенка у небес три года просила. Молила всевышние силы подарить нам
второго малыша… и я сейчас должна аборт сделать? Потому что тебе второй ребенок
мешать будет?
— Да не нужно нам это. Опять эти сопли, бессонные ночи, болезни,
крики, плач. Все, хватит! Обойдемся без этого. Не нужен нам второй.
Света не была самым тихим ребенком. Да, то зубки, то животик, и сон
плохой. К саду ну очень тяжело привыкала, в общем, наша дочь не из тех, про
кого говорят «у меня идеальный ребенок». Но в моих глазах она идеальна. Моя
любимая малышка.
Слезы наворачиваются.
Вижу супруга сквозь размытую пелену.
— Артур, я даже говорить с тобой не хочу после этого.
— Давай ты успокоишься…
Он тянется ко мне, но я отскакиваю в сторону.
— Не трогай. Не смей даже касаться меня. После того, что ты сказал…
— я пытаюсь подыскать слова. И не могу их найти. А что я сейчас сделаю? Уйду?
Куда?! Как?! Не представляю. — Я даже с тобой в одной комнате находиться не
хочу.
Разворачиваюсь, чтобы выйти, но:
— Просто остынь, — летит мне в спину.
От человека, которого я любила еще минуту назад.
Черт, долгожданные две полоски и вспышка неизмеримого счастья!
И аборт?!
— Я думала, что отец в семье — это смелый, ответственный человек.
Настоящий мужчина. Но вижу, что ошиблась. Я не буду избавляться от ребенка.
— Я не хочу, чтобы ты его рожала!!! — взрывается супруг. — И не
вздумай мне перечить! Ни копейки тебе на него не дам! Сама будешь содержать! Я
не хочу его!!! Не хочу!!! Услышала?!
Нет сил ответить.
Я просто выхожу на негнущихся ногах на кухню. Долго-долго смотрю в
собственное отражение в стекле, стараясь не скулить как раненая собака.
Слезы градом из глаз, губы дрожат. Руки трясутся. Я пытаюсь
сдержать громкий отчаянный крик боли и неверия. Хочется вопить. Орать на весь
квартиру. Потому что внутри полыхает разрушительный огонь. Уже все обуглилось.
И все болит. Душа растерзана.
«Ни
копейки на него не дам!»
Как будто я малыша нагуляла…
Громкий стук заставляет вздрогнуть. Это Артур со злостью хлопнул
входной дверью. Я стою, привалившись к стеклу. Все жду и жду. Не знаю, что хочу
увидеть.
Кажется, проходит целая вечность, прежде чем я замечаю осанистую
фигуру мужа. Он твердым шагом направляется к машине, припаркованной под окнами.
Резким движением распахивает дверь и проскальзывает в салон.
Включает зажигание.
Он сидит там долго. Слишком долго. Мой телефон оживает.
Артур…
— Алло.
— Ярина. Нам он не нужен.
Нам хорошо втроем. Ну не хочу я еще ребенка. Не хочу!
Я бросаю трубку.
Не могу это слушать…
В тот день Артур домой вернулся поздно.
Я всю ночь не спала. Закрылась в кухне-гостиной. В спальню даже
заходить тошно было. Только под утро, ослабшая от рыданий, поддалась слабости.
Мозг отключился. Я просто вырубилась. Будто тумблер переключили.
Полностью вымотанной и опустошенной, мне снились ненавистные
прикосновения Артура и его осторожный тихий голос. Почудилось, что супруг
поднял меня на руки и отнес в спальню. Уложил на нашу постель.
То, что это был не сон, я понимаю только под утро, когда доченька,
зевая, утыкается мне в плечо, бесцеремонно расталкивая.
— Мам, вставай. Нам же в сад надо.
— Цветик, сегодня выходной устроим. Погуляем по городу. В кафе
сходим.
Мне очень нужно оказаться подальше от дома. Вести дочь в сад сейчас
нет никаких сил.
Вдруг я подмечаю записку, сложенную вдвое.
«Не
горячись, Рин, просто обдумай. Не нужно нам это».
В порыве ярости я сминаю ни в чем не повинный листок.
Отвратительное ощущение внутри.
— Папа уже уехал? — заинтересованно спрашивает у меня Цветик.
— Не знаю, — выдавливаю я из себя подобие улыбки и беззаботный,
весёлый тон. — Наверное.
На Артура не похоже. Обычно он выезжает после одиннадцати, если нет
запланированных утренних мероприятий.
Но дома его, очевидно, уже нет.
— Мам, а почему у тебя глаза такие заплывшие?
Доченька вглядывается в мое лицо пристально, настороженно. При этом
озабоченно проводит пальчиком по распухшим векам. У меня даже глаза болят.
Ужас.
— Плохо спала, — отзываюсь я. Все слезы выплакала ночью. Сейчас
кроме пустоты во мне нет ничего. Только крохотная жизнь, которую я не позволю
оборвать никому. А тем более Артуру.
