Зомби. Они ни капли не похожи на тех, которых вы привыкли видеть в кино, ни черта подобного. Они бесшумны только в том случае, если вы глухи на оба уха и не смотрите по сторонам. Да, бывает, что они появляются из-за угла, который вы только что прошли, но, черт побери, оглянитесь лишний раз назад! Они не дышат. Они не хрипят и не издают вообще никаких звуков ртом. Они мертвы и не умеют дышать! Так что забудьте о том, что, перед тем, как отгрызть вам руку, он будет хрипеть и пугать вас. Прострелить голову – не помогает. Это не вирус, который живет в головном мозге. Это целая система микроорганизмов паразитов, которая захватывает все тело. Поэтому вы можете отрезать им руки и ноги, но оно будет пытаться двигаться. Вы все-таки можете прострелить голову, но оно продолжит двигаться. Только полностью уничтожив лицевую кость можно надеяться о том, что именно этот не убьет вас. Я не ученый и даже не ботаник, но точно знаю, что эти твари умеют видеть и слышать. Видимо, паразиты, засевшие внутри, не такие простые, как может казаться. И распространяется эта зараза быстро. Укус, глубокий порез, съел что-то, что было не достаточно чистым. А потом – БАМ! И все, ты либо жрешь чье-то сердце, либо валяешься с дырой в лице. Стаи? Да, они сбиваются в стаи, но не потому что они умные, или потому что их ведет на юг или север. Нет, просто если где-то появилась живая туша – они все ринутся туда. А когда сожрут ее, то не станут разбредаться, потому что не сообразят сделать это. Их ткани не восстанавливаются, поэтому старые зомби не умеют ходить. Их ступни стираются или ломаются, и в лучшем случае они просто ползают. Так что когда-нибудь они передохнут все, если не станут появляться новые. Они не умеют бегать, потому что их мышцы сильно деревенеют. Они мертвые, но не бессмертные. Моя задача и смысл остатка жизни – истреблять мертвых и пытаться спасти живых. Хотя, живые досаждают порой больше, чем ходячие мертвецы.
Сейчас разгар лета, и мертвяки активно сохнут и воняют. Если дует ветер с западной части города, где были районы с многоэтажками времен восьмидесятых, лучше сразу засунуть свой нос в кучу дерьма – дышать будет легче. Да, добро пожаловать в последний умирающий район уже мертвого города. Я – рабочий. Нет, даже лучше Рабочий. Мое имя ничего не значит, да и ни к чему оно. А это письмо я оставлю тем, кто будет работать после меня. Если вообще будет. И так, моя работа заключается в том, что я выбираюсь за баррикады этого почти живого укрепрайона в поисках новой техники, источников воды и вообще вещей, которые помогут выжить. У меня есть старый УАЗик, который является тотемом нашего обиталища. У меня есть пожарный топор и кое-что из огнестрельного. Причем последнее предназначено для живых. А еще у меня были оба глаза. Теперь один. И сломанная нога, которая вряд ли позволит мне бегать марафон. На что я их променял? На жизнь одной рыжеволосой девочки, найденной в чистом поле, как в былинной сказке, обернувшейся кошмаром. И эту сказку я сейчас расскажу.
В тот день, буквально неделю назад, все начиналось как обычно. Я собрал все необходимые вещи, проверил машину и выехал на работу. Напарников с собой не беру, потому что возникает ложное чувство безопасности, раз, и чрезмерное чувство ответственности за другого, два. Ехать пришлось далеко, так как все ближайшие места уже были разорены – стоянки, заправки, магазинчики. Я редко удалялся дальше, чем на радиус действия рации, но тогда пришлось.
Находить что-нибудь полезное становится все сложнее и сложнее, а возвращаться с пустыми руками так и вовсе нельзя. В итоге я решил заночевать в машине и продолжить свои поиски завтра, потому что пока был пуст. Ночлег я выбрал в паре километров от поселка, который только что осмотрел. На больших открытых пространствах не бывает как живых, так и мертвых. Первые боятся вторых, а вторые крайне редко бродят на природе. Так что я погасил свет, закрыл все двери и со спокойной душой лег спать. И вдруг, незваный гость постучал мне в ветровое стекло.
Сказать, что я испугался, когда услышал стук – не сказать ровным счетом ничего. Мне казалось, что меня засунули в бочку, в которой нечем дышать, и заставили читать Маяковского нараспев. Хотелось закричать что-нибудь на матерном русском, но не смог вздохнуть. Впрочем, через несколько секунд самообладание вернулось на свое место, а сердце и другие органы на свое.
– Мужик, ты че, приведение увидел?
Незваный гость был явно спокойнее меня. Да еще и ухмылялся! Забегая вперед, могу сказать, что его спокойствие поражало меня до конца нашей встречи. Наверное, благодаря ему все это и произошло. Спокойствие людей подкупает, особенно в этом мире. Главное знать, когда стоит признать хладнокровие безумием, но до этого еще далеко. Его имя я скажу чуть позже, когда для этого настанет момент.
– Хуже. Незваного гостя, – ответил я и потянулся за обрезанным охотничьим ружьем.
– Ладно, ладно… Впусти в тачку, а утром я тебе кое-что покажу.
Ружье было у меня в руках, поэтому я слегка успокоился.
– Идиот что-ли?
– Ладно, мужик, кончай. Тут холодно и эти ублюдки повсюду шныряют.
– Дам тебе тряпье, и можешь забраться на крышу. Если утром будешь все еще человеком, тогда и поговорим.
– Лады, – незнакомец ухмыльнулся еще раз.
Через слегка приоткрытое окно я дал ему какое-то штопанное, пропахшее маслом одеяло и дождался, пока он заберется наверх. Ружье этой ночью из рук я не выпускал и уснуть, как ни старался, не смог.
На утро незнакомец, тогда еще к моему великому сожалению, был нормальным живым человеком. Да еще и выспавшимся. Он рассказал, что пришел из поселка, который находится севернее. Там все погибли из-за голода. Как выжил этот парень? Когда стало ясно, что группа обречена, он и еще несколько людей ушли. Потом и они разделились. И сейчас он сидел справа от меня и рассказывал, как и что он делал эти несколько дней. А мы медленно ехали к восточной окраине этого городка.
– Там была трасса. И я точно уверен, что на ней осталось много брошенных автомобилей и может даже прицепов.
Так он сказал. На самом деле я все ждал, когда он достанет что-нибудь и начнет мне угрожать. Но ничего подобного упорно не происходило.
Итак, мы добрались до трассы. Я аккуратно встал рядом с машинами, чтобы не сильно привлекать посторонние взгляды. Вокруг было спокойно, как в гробу. Ничто не шевелилось, не шумело и не чавкало мясом. Небо давило своим радостным светло синим куполом, а вдоль обочины стояли брошенные машины с целыми стеклами. Некоторые закрыты, некоторые и правда с прицепами. Я с недоверием покосился на мужика. Он лишь беззаботно улыбнулся и развел руками.
