Это утро в детективном агентстве «Шиповник» выдалось на редкость спокойным. Клиенты в дверь не ломились, и наш мудрый руководитель, Александр Сергеевич Баринов, закрылся у себя в кабинете с новым сборником судоку. Мы начальству не докучали: у каждого нашлось чем заняться.
Я неторопливо дописывала отчет по делу, которое мы закончили только вчера. Ничего особенного, обычная «родственная» кража: внучка позаимствовала у любимой бабушки кое-что из фамильных украшений и, довольно неловко, попыталась свалить на домработницу.
Домработницу, разумеется, тут же уволили и пригрозили тюрьмой, если не вернет украденное. Женщина, которая была отнюдь не глупа и имела вполне обоснованные подозрения насчет того, куда утекло золотишко, обратилась к нам… В общем, это даже работой назвать нельзя: нужно было всего лишь выяснить все подробности у заинтересованных лиц, свести их в единую таблицу и указать на явные нестыковки. А после этого, в присутствии все тех же заинтересованных лиц, задать несколько вопросов внучке.
Благородное негодование, которым сначала пылала барышня, сменилось нервными и агрессивными выпадами, а закончилось все бурными рыданиями и попытками объяснить свои поступки. Объяснения, на мой взгляд, были довольно нелепыми: дескать, бабушка в завещании эти украшения ей, внучке, и предназначила, так что она, можно сказать, брала свое… или почти свое. Не знаю, не знаю. Если уж девице так не терпелось пофорсить в бабушкиных колечках, могла бы и попросить. А тащить их из шкатулки потихоньку – это, как ни смотри, кража, деяние, предусмотренное Уголовным кодексом. И уж совсем нет оправданий попытке подставить невиновного человека.
Домработнице все равно пришлось уйти – хозяевам, после всех скандальных обвинений, неловко было оставлять женщину у себя и то, что они извинились, а она эти извинения приняла, дела не меняло. Но, по крайней мере, домработница ушла с высоко поднятой головой, с разумной компенсацией «морального ущерба» и с рекомендациями, в которых были использованы исключительно превосходные степени.
В общем, дело, как я уже сказала, рядовое. Из тех, по которым полный отчет написать – больше времени займет. Тем более если писать не торопясь и отвлекаться, как я сейчас, на посторонние разговоры.
Точнее, посторонние разговоры вела Ниночка, наша секретарь-референт. Обычно она загружена работой: кроме исполнения чисто секретарских обязанностей, на ней поиск всей необходимой информации по делам, которые мы ведем, база данных, не уступающая по своей полноте базе областного управления, а еще бухгалтерия, а еще отдел кадров… Но сегодня Ниночка, распечатав ежедневную сводку криминальных новостей, решила провести немного времени в кабинете оперативных работников, то есть в нашем с Гошей. Она устроилась на подоконнике и, болтая ногами, делилась последними новостями.
Я слушала краем уха и в основном помалкивала, а беседу с Ниной поддерживал Гошка – старший оперативник Георгий Александрович Брынь, мой напарник и наставник. Впрочем, основное его внимание было сосредоточено на каталоге Пекинской международной автомобильной выставки.
– Он пока не клиент, конечно, – рассказывала Ниночка, – а возможно, клиентом и не станет. Странный тип. Видала я неуверенных мужиков, но этот просто бьет все рекорды! Я даже шефу про него докладывать не стала: фамилию не называет, что ему нужно – не говорит и вообще никак не может решить, нужны мы ему или нет. Вчера позвонил, полчаса мычал, мялся, жался но все-таки решился. Пообещал приехать и поведать нам о своих печалях. Договорились на сегодня, на утро. Нет, перезвонил, отказался. То ли боится чего, то ли денег жалеет.
– Денег жалеет? – Гошка потер пальцем фотографию вишневого джипа, убирая с глянцевой бумаги еле заметное пятнышко. – Это нехорошо.
– Ты его еще не видел, а уже знаешь, что он – очень неприятный человек? – пошутила я.
Гоша шутку не принял.
– Раз он пытается сэкономить на решении своих проблем, то, прежде всего, он глупый человек. А иметь дело с дураками – это всегда неприятно.
– С дураками неприятно, а с умными сложно. – Нина засмеялась. Ее хорошее настроение даже бестолковый «не клиент» испортить не смог. – Нет в жизни счастья! Кстати, Витька Кириллов звонил. Он в городе, обещал зайти.
Я слепо уставилась на монитор, продолжая машинально стучать по клавишам. Кириллов обещал зайти. Он в городе… значит, что, был и не в городе? Уезжал куда-то? Сколько мы не виделись? Месяца четыре? Интересно, он хоть раз за это время обо мне вспомнил? Впрочем, нет, совершенно неинтересно. И сам Кириллов мне не интересен, он мне никогда не нравился, и я про него точно не вспоминала, и не думала, и сейчас думать не собираюсь…
– Кириллов, это «кстати, о дураках» или «кстати, об умных»? – коротко хохотнул Гоша.
– Не о дураках, конечно. – Нина на секунду задумалась и даже болтать ногами перестала. – Но если по справедливости, то и не об умных. Наверное, «кстати, о счастье».
– Где Витька и где счастье? – Напарник перевернул страницу и уставился на шикарный кабриолет нелепого розового цвета. – Кириллов и счастье – две вещи несовместные.
– Об этом я не подумала. Но ты прав, – ноги Ниночки снова пришли в движение, – Витька для счастья не создан. Я имею в виду простое счастье, житейское.
Делать вид, будто я заинтересована отчетом больше, чем разговором про Витю Кириллова, было глупо. Я откинулась на спинку стула и спросила, как смогла нейтрально:
– А что ты считаешь простым счастьем?
– Для мужика? Элементарный набор. Работа, хорошо оплачиваемая и не нервная, девушка симпатичная, с перспективами дальнейшей совместной жизни, отпуск в Египте, а по выходным – рыбалка с приятелями или преферанс.
– Счастье младшего банковского клерка, – подсказал Гоша.
– Ага, точно. Можешь себе представить Витьку младшим банковским клерком?
– И старшим не могу. Он на такой работе не выдержит. Через неделю, максимум через две или сам взорвется, или весь банк на уши поставит.
– Точно. А что касается отпуска в Египте…
– В Египте он был, ему там не понравилось, – многозначительно заметил Гоша.
– Я же не конкретно о Египте, – отмахнулась Нина. – Египет – это непринципиально. Есть еще Турция…
– И в Турции он был. Помнишь, лет пять назад? Там ему еще больше не понравилось.
– Помню. Но назвать ту его поездку отпуском тоже нельзя. Одним словом, Кириллов не любитель отдыха на заграничных курортах. А насчет рыбалки и преферанса я не знаю. Ты не в курсе, что он делает в свободное время?
– Насколько я знаю, спит.
– А когда выспится?
