Давайте немного поговорим о чудесах. Обычно так называют явления и события, которым не смогли найти рационального объяснения, и зачастую люди списывали всё на вмешательство божественной, потусторонней или инопланетной силы. В своё время в список чудес входили огонь и молния, но со временем границы людских познаний расширились, и для этих явлений подобрали правдоподобные объяснения. Тогда все вспомнили про Эверест, Большой Барьерный риф и Гранд Каньон, а когда нерукотворные чудеса приелись, настала очередь Пирамиды Хеопса, Великой китайской стены, Колизея и Тадж-Махала. Можно сказать, что на протяжении своей истории Человечество стремилось к чудесам. Но любая история когда-нибудь заканчивается, и в один далеко не прекрасный день – назовём его «завтра» – специальная экспертная комиссия ООН объявила, что запасов пресной воды на планете хватит приблизительно на шестьдесят или семьдесят лет. И тогда людям снова понадобилось чудо. Новые «колоссы» – из стекла, бетона и пластика – вытягивались к небесам, словно бы моля их о чём-то. Напрасно. Промышленность была нацелена на поиск доступных способов получения и переработки питьевой воды для нужд населения целого мира. Без значимых успехов. Космические зонды побывали на всех планетах солнечной системы в поисках пригодных для жизни условий или хоть каких-нибудь удачных альтернатив. В поисках чуда. Безрезультатно. И вот когда надежды на спасение Человечества уже почти не осталось, чудо произошло.
В техническом университете Эйндховена, девизом которого по совпадению было: «Mens agitat molem» («Дух движет материей»), в ходе эксперимента по изучению свойств радиоволн произошёл несчастный случай. Никому тогда ещё неизвестный молодой учёный по имени Астер Нортон был влюблён. Со студенческих времён сердце его принадлежало однокурснице Алисии, которая встречалась с его другом Артуром Хенли. Но после нескольких лет эта пара разорвала отношения, Астер начал ухаживать за Алисией, и накануне она согласилась пойти с ним на свидание. На следующий день Нортон летал в облаках и рисовал там себе картины счастливого будущего, одну прекраснее другой. По рассеянности он ошибочно ввёл на клавиатуре конвертера неверную и вроде бы бессмысленную команду, которую компьютер принял за новый алгоритм. Осознав свою оплошность, он бросился вручную отключать подвергшуюся значительной перегрузке аппаратуру и внезапно очутился в Австралии. К счастью, у похмельного лаборанта оказался с собой паспорт, и Астер Нортон запомнил введённую им команду.
Происшествие с исчезнувшим в Европе и обнаружившимся аж на другом континенте молодым человеком не удалось скрыть от общественности, и весь мир заговорил об открытии телепортации. Начались масштабные исследования. Менее чем через год были изготовлены и успешно протестированы первые телепортационные модули. Земные расстояния вдруг оказались попросту смехотворными. А затем кто-то предложил из научного интереса попробовать спроецировать телепортируемый объект, ну, например, на Луну… И стало понятно, что Человечеству наконец открылся путь к звёздам.
Сначала многие учёные отрицали возможность осознанного изобретения астролуча. Невозможно, невообразимо, чтобы такую технологию смогли придумать люди! Примерно так выразился Артур Хенли, когда они в последний раз втроём сидели за столиком в кафе. Нортон возразил, что если даже всё это было случайностью, то случайностью счастливой и открывающей двери в страну невиданных возможностей. Хенли заявил, что скорее уж это было внеземное вмешательство в историю Человечества в целом и в мозг Нортона в частности. Тогда Алисия сказала, что это сама судьба дарит землянам шанс. И, поглядев на Астера, добавила «давно заслуженный шанс». Хенли вспылил и ушёл, не допив кофе. На следующий день Алисия с Астером начали встречаться. Свадьбу сыграли через год. Перед ними открывалось блестящее будущее.
Но всё оказалось не так просто.
В астромодуле телепортируемый объект трансформировался в волновой пакет, и астролуч давал возможность переместить его в любую точку Вселенной в пределах строго определённого радиуса – максимум около двадцати одного светового года – пока не иссякал импульс, позволявший направлять пакет волн, то есть живого пассажира или груз, и удерживать его целостным. Единственная планета предположительно земного типа – Глизе 667 Сс – располагалась в двадцати двух световых годах. Шансы доставить туда пассажира живым оценивались астрофизиками как критически низкие. Была и финансовая составляющая – каждый запуск телепортационного модуля стоил немалых денег, а ресурсы ведущих государств, которые все как одно находились в экономическом кризисе, были весьма ограничены. Существовала ещё одна проблема. Астролуч преобразовывал содержимое астромодуля в пакет волн, а затем продуцировал исходный объект в заданной точке. Однако, размер телепортационного окна не мог быть большим, иначе неизбежно происходило отклонение от заданных координат. Один взрослый человек в такое окно помещался без труда. А вот какой-нибудь бронетранспортёр, чтобы этому человеку было, где укрыться от неблагоприятных и неизученных условий окружающей среды, можно было переслать ему вдогонку разве что частями в виде конструктора «собери сам». Иными словами, для организации хорошего семейного пикника потребовалось бы множество астросессий – чтобы переправить всех членов семейства, их любимую собаку, палатку, мангал – и каждая сессия была не из дешёвых. Стоит ли говорить, что строительство внеземных колоний в таких условиях оказалось практически невозможным?
