Скоро будет снег… скоро, но не сейчас. А сейчас стоит удивительная погода и нужно ловить каждый миг упоенных лавандой ветров, облаков, запутавшихся в кронах покрасневших кленов-великанов, улыбок людей, спешащих к звонящей колокольне на горе… Смотреть вдаль, жмуриться и пропускать сквозь ресницы радужное солнце, такое непостижимо-огромное и отрешенное от всего людского своим величием.
Жизнь в городке текла своим чередом. Здесь каждый знал радости и горести соседа. И радовались, и огорчались чужому событию, как своему. Здесь не знали себялюбивого эгоизма, наоборот презирая это чувство полностью отдавались заботам и счастью ближнего. Пусть чуть медлительней проходили дни, недели, года в этом месте, пусть не так расторопны и не так разухабисто веселы были его жители, но чистота сердец их покоряла. Будто отдав уже сполна этому миру все наносное и ненужное, они нашли суть настоящего мгновенья. А раз найдя, уже не отпускали его, вросли в миг, соединились с самым бытием.
Облетели клены-великаны. Жители, насладясь душным, задумчивым летом, волшебно-взрывным, как яркий фейерверк теплых воспоминаний началом осени, ждали снега. Ведь всегда так бывает, пресытясь жарой и негой, мы, вдруг, задумаемся о поземке и скрипящем беге по сугробам…
Два незнакомца, два чужака, пара иных созданий, сами того не ведая, вторглись в мир утопический и иллюзорный. Они бежали. От чего? Куда? За плечами большие рюкзаки, куртки, повязанные на поясе. Люди вышли из леса и встали как вкопанные на обрыве против заходящего солнца. Прикрыв глаза рукой, смотрели молча на городок под ними, уютно расположившийся в устье реки и еще продолжавший свою беззаботную жизнь.
– Сейчас должен бы завыть волк… – со смехом сказал один другому. Оба улыбнулись в бороды и стали неторопливо спускаться по желтому, струящемуся из-под ног как вода, песку.
– Поставим палатку у реки, а утром потихоньку и осмотримся, что скажешь?
– Риторический вопрос. Ответ будет ожидаемым – короткий диалог людей, знающих друг друга не хуже своих пяти пальцев.
– И все же я в толк не возьму, что происходит с твоим компасом, было уже с ним такое, когда ты нес его в одном отделении с ножами… – моя руки в реке смеялся большой человек со светлой бородой и черными глазами. Глаза пронзали своим взглядом. Казалось ничто не сможет укрыться от этих умных, строгих, светящихся неоткрытою тайной глаз. В них была история вселенной. Ее недосягаемость и торжество науки. В них угадывался гигант человеческого дерзновения. Он походил на древних первопроходцев. Страстных, мудрых, жестких, не щадящих ни себя, ни других ради гения науки, ради человеческой цели восторжествовать во главе природы.
Второй пришедший выглядел немного не к месту. Он был очень тонок станом, его борода даже в этих обстоятельствах оставалась ухоженной. Рыжими волнами ниспадала она на загоревшую грудь. Человек часто задумчиво перебирал ее длинными тонкими пальцами. Пальцы доставляли своему владельцу массу неприятностей. Они-то навязчиво настукивали один и тот же ритм, то отбивали такт на колене, и тогда человек вдруг очнувшись от мучавших его дум и сомнений, смотрел на них как будто впервые. Он озирался по сторонам и вглядываясь, в уже почти облетевший подлесок, лихорадочно пытался вспомнить что-то, потом, словно сбрасывая оковы наваждения, садился вновь помешивать тушенку в котелке. И постепенно успокаивался. Его взгляд уже спокойно скользил по водам, бегущим у его ног, пока не останавливался на фигуре друга, удившего рыбу. Люди, долго находящиеся в изоляции от всего остального мира, становятся очень чувствительными ко всем видам человеческого восприятия …,ко всем и еще немного… Его друг почувствовав взгляд не поворачивая головы ответил на незаданный вопрос:
– Снова не клюет! Но я тут подумал, вся твоя истина давно протухла. Да-да, не сердись, но так оно и есть. Ты сам выбрал этот путь. Именно потому ты его и выбрал, -тут он поддернул удилище, но поклевка оказалась ложной.
– Ты живешь двойными стандартами. – продолжал большой человек с черными глазами, – Ты пытаешься усидеть на двух стульях. Так, брат ты мой, не бывает. Ты должен принять тот факт, что мы с тобою открываем новую эру в науке, если хочешь так это называть. Мы вошли в эту дверь… Только мы. – тут он нервно закинул удилище дальше, но сделал это слишком резко и снасть запуталась в траве. Он сел на берег.– поэтому и ответственность лежит на нас огромная.
– Ты хочешь сказать, что человечество с нашей помощью поумнеет? Сделает верный выбор? Что только мы способны на современность взглядов и своевременность…, если вообще это понятие можно здесь употребить… Вот ведь до чего мы с тобой дошли! Реальность?! Она нам не нужна! в том виде, в каком она принята везде, пусть ее кушают простаки, а мы, мы добудем абсолют! Так? Ты так думаешь?! – голос рыжеволосого человека сорвался и осталась тишина. Даже течение реки казалось приостановилось, покуда это не стало слишком антинаучным.
