Корнелия Функе - Повелитель драконов

© М. Сокольская, перевод, 2014

© А. Ломаев, иллюстрация на обложке, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Посвящается Уве Вайтендорфу

В Драконьей долине царило сонное спокойствие. С моря тянулся туман, повисая между горами. Во влажной дымке слышался негромкий птичий щебет, солнце скрывалось за облаками.

Вдруг вниз по склону шмыгнула крыса. Она спотыкалась, кубарем скатывалась по замшелым камням и снова вставала на лапы.

– Я же говорила! – ворчала она себе под нос. – Я же им говорила!

Она повела острым носом, прислушалась и побежала к еловым зарослям у подножия самой высокой горы.

– Еще осенью… – бормотала крыса. – Я чуяла осенью, но они не хотели мне верить! Они чувствовали себя здесь в безопасности. В безопасности! Ха!

Под кривыми елями было темно, так темно, что не всякий заметил бы в скале расселину. Туман струился в нее, как в жерло трубы.

– Они ничего не знают, – ворчала крыса. – В этом все дело. Они ничего не знают о мире. Ровно ничего.

Внимательно осмотревшись по сторонам, она исчезла в расселине, за которой открывалась просторная пещера. Крыса прошмыгнула внутрь, но у самого входа кто-то схватил ее за хвост и приподнял:

– Привет, Крыса! Ты что тут делаешь?

Крыса потянулась укусить державшие ее мохнатые пальцы, но в зубах у нее осталось только несколько волосков кобольдового меха. Она яростно сплюнула.

– Серношерстка! – зашипела она. – А ну пусти меня сию минуту, грибожорка безмозглая! У меня нет времени на кобольдские шуточки!

– Нет времени? – Серношерстка посадила Крысу себе на лапу. Это была девочка-кобольд, ростом с ребенка, с пятнистой шерстью и светлыми кошачьими глазами. – С чего бы это, Крыса? Что у тебя за важные дела? Хочешь попросить дракона, чтоб защитил тебя от голодных кошек?

– Кошки тут ни при чем! – злобно прошипела Крыса.

Она не любила кобольдов. Зато все драконы любят эти мохнатые морды. Слушают их странные песенки, когда не спится. А если дракону грустно, никто не может развеселить его лучше, чем такой вот наглый, никчемный кобольд.

– У меня дурные вести, если хочешь знать! Хуже некуда, – прогнусавила Крыса. – Но я расскажу всё только Лунгу, и уж точно не тебе.

– Дурные вести? Гриб заплесневелый! Какие, интересно? – Серношерстка почесала живот.

– Отпусти – меня – немедленно! – прорычала Крыса.

– Так и быть. – Серношерстка вздохнула и спустила Крысу на каменный пол пещеры. – Но он еще спит.

– Значит, я его разбужу, – прошипела Крыса и побежала вглубь пещеры, туда, где горел голубой огонь, разгоняя тьму и сырость горных недр.

За языками пламени спал дракон. Он свернулся клубком и положил голову на лапы. Его длинный зубчатый хвост вился вокруг согревающего огня. Чешуя поблескивала в отсветах пламени, а на стене пещеры вырисовывалась огромная тень. Крыса подбежала к дракону, вскарабкалась ему на лапу и потеребила за ухо.

– Лунг! – крикнула она. – Лунг, просыпайся! Они идут!

Дракон сонно поднял голову и открыл глаза.

– А, это ты, Крыса, – пробормотал он. Голос у него был немного хриплый. – Что, солнце уже зашло?

– Нет, но тебе все равно придется встать! И разбудить остальных! – Крыса спрыгнула с лапы Лунга и возбужденно забегала взад-вперед. – Я же вас предупреждала! Но вы ничего не хотели слушать.

– О чем это она? – Дракон вопросительно посмотрел на Серношерстку, которая присела у огня, грызя какой-то корешок.

– Понятия не имею! – Серношерстка вкусно причмокивала. – Она с самого начала несет такую вот околесицу. Ясное дело, в маленькую голову много ума не поместится.

– Ах так! – Крыса задохнулась от возмущения. – Да я…

– Не слушай ее, Крыса. – Лунг поднялся, повел длинной шеей и отряхнулся. – У нее плохое настроение, потому что мех от тумана отсырел.

– Ну да! – Крыса ехидно взглянула на Серношерстку. – У кобольдов всегда плохое настроение. Я с самого рассвета на ногах, чтоб вас предупредить. А благодарность? – Ее серая шерстка встала дыбом от обиды. – Я еще должна выслушивать все эти мохнатые глупости!

– О чем предупредить? – Серношерстка бросила обгрызенный корешок об стену пещеры. – Бледная поганка! Если ты не перестанешь разводить таинственность, я тебе хвост узлом завяжу.

– Серношерстка! – Лунг сердито ударил лапой по костру.

Синие искры брызнули на мех кобольдихи и погасли там, словно падающие звездочки.

– Ладно, ладно, – буркнула она. – Но эта Крыса с ума может свести своими дурацкими разговорами.

– Вот как? Ну так послушай! – Крыса выпрямилась в полный свой рост, уперла лапы в бока и оскалила зубы. – Люди-и-и идут! – выкрикнула она так пронзительно, что по пещере прокатилось эхо. – Люди идут! Ты понимаешь, что это значит, листоройка, грибожорка косматая? Они идут сюда-а-а!

Внезапно наступила мертвая тишина. Серношерстка и Лунг словно окаменели. Только Крыса все еще тряслась от ярости. Усики ее вздрагивали, а хвост дергался по земле из стороны в сторону.

Первым зашевелился Лунг.

– Люди? – спросил он, согнул шею и протянул Крысе лапу. Она с обиженной миной вскарабкалась на нее. Лунг приподнял лапу и взглянул Крысе в лицо. – Ты уверена?

– Совершенно, – ответила Крыса.

Лунг опустил голову.

– Это должно было случиться, – сказал он тихо. – Они теперь повсюду. Мне кажется, их все больше и больше.

Серношерстка по-прежнему сидела как оглушенная. Внезапно она вскочила и плюнула в огонь.

– Этого не может быть! – крикнула она. – Здесь же ничего нет, что им нужно. Ничего!

– Ха! – Крыса перегнулась так низко, что чуть не упала с лапы Лунга. – Не говори ерунды! Ты ведь и сама знаешь людей. Нет такого, что бы им не было нужно. Нет такого, чего они бы не хотели. Ты что, забыла?

– Да, да, верно, – пробурчала Серношерстка. – Ты права. Они ненасытные. Хотят все забрать себе.

– Да, этого они и хотят, – кивнула Крыса. – И они идут сюда, говорю я вам.

Драконье пламя замерцало. Язычки стали опадать, пока темнота не слизнула их, как черный зверь. Так быстро угасить пламя Лунга может только одно: печаль. Дракон тихонько подул на каменный пол пещеры, и пламя разгорелось снова.

– Да, вести и впрямь дурные, Крыса, – сказал Лунг. Он посадил Крысу себе на плечо и медленно побрел к выходу. – Пойдем, Серношерстка, – сказал он. – Нужно разбудить остальных.

– Вот они обрадуются! – проворчала Серношерстка, пригладила шерсть и пошла за Лунгом наружу, в туман.

Зубцебород был самым старым драконом в долине. Он повидал на своем веку больше, чем мог упомнить. Чешуя его давно уже не блестела, однако он еще мог изрыгать пламя, и молодежь спрашивала его совета, когда не знала, как быть. Лунг разбудил Зубцеборода, когда остальные драконы уже столпились у входа в пещеру старика. Солнце зашло. Над долиной повисла черная, беззвездная ночь, дождь все не прекращался.