* * *
Нежность бытия
Обняла меня и мой мир
Скажи, кто твой кумир?
– Не сотвори себе кумира, —
Отвечу я.
Но в разгаре пира
Я признался:
Да был такой кумир —
Я девушку боготворил.
Она была модель.
Я сделал из нее сверхценность,
О, Боже, как я переживал,
И вспоминая жизни тленность
Взаимности я ждал.
Но взаимность все не приходила —
Сверхценности не отвечают на любовь.
* * *
Девушка моих
Одиноких ночей,
Спишь ли ты?
Видишь ли ты сны?
Или как и я
По ночам грустишь,
Рассуждая о смысле
Нашего со-бытия.
Мы разделены
Пространством, временем,
Луною.
Если хочешь,
Будь моей мечтою…
* * *
И помню я,
Как в начале бытия
Мы искали себя,
Но не находили.
Мы выходили в мир,
Шли к людям,
Но люди нас не принимали.
Как не приняли однажды
Учителя Света
Воплощенного Сына Бога.
* * *
Я прошел через бездну
И вышел на путь,
Путь тысячи рек.
Какую бездну
Имеешь ты ввиду
О юный Физтех?
– Философическую бездну
Автоматического письма.
Бездну субъекта,
Оторванного от объекта.
Отшельник я,
Убегающий от реальности
Отшельник.
* * *
– Ты река,
Сын мой, —
Сказала женщина-мать.
Слушай ее
И будешь терпеливым,
Как река.
И не только слушай,
Но и говори,
Умей убеждать, —
Так говорила
Женщина-мать.
– Ты физик, сын мой,
Ты понимаешь
В чем красота науки?
– Да, мама, понимаю, —
В умении оперировать
Формулами.
– Так пребудь в физике
И будешь всемогущим.
Ибо физика дает всемогущество, —
Так говорила
Женщина-мать.
* * *
– О ты, мой Ланселот.
Ланселот, утерявший
Свою Гвиневеру.
Прости мне мой упрек,
Мой друг.
– Предскажи мне
Судьбу,
О юный Лоэнгрин.
Слушай:
– Ты был влюблен,
Но девушку оставил.
И вот твоя судьба:
Искать ее и плакать.
* * *
Архитектоника понятия
Обросла смыслами
И темами.
И тот, кто не идет никуда,
Нисходит из надвременной
Дали,
Он приходит в мир,
Но мир не принимает Его.
Архитектоника понятия
Обросла смыслами
И темами.
И тот, кто не идет никуда,
Приходит ко мне.
Он стучит в дверь,
И я открываю ее.
* * *
Наступил конец
Эпохе Метафизики,
И лирики пошли
Нам вслед.
Я не сдамся,
Не откажусь от этой физики,
И девушку я укутаю в плед.
Она незабываемо абстрактна,
Как теория о четырех
Силах или взаимодействиях,
Чьи нити тянутся вдаль.
И знаю я, не пройдет и дня,
Я девушку укутаю в шаль.
* * *
Отличники идут в отрыв,
Не забывая учиться.
А учиться, значит, мучиться
До самого края.
И когда-нибудь мы узнаем,
Есть ли границы Вселенной.
Вселенная – это бездна,
Бездна на границе Вселенной.
Мы дойдем до самого края
И вытянем руку,
Понимая, что края нет,
Как нет конца звездам Вселенной.
* * *
– Мы оба из Касталии,
Мой Йозеф Кнехт.
Кнехт – значит рыцарь,
Рыцарь печального образа,
Рыцарь покинутой
Тобой девушки.
– Не береди старую рану,
Мой друг Плинио,
Друг Плинио,
Так и не ставший политиком.
Скажи, кто ты в реальной
Жизни, мой друг?
– Знаешь, Йозеф,
Я писатель,
Писатель, издавший
Все свои труды.
– Что? Ты думаешь
Это конец?
Ты думаешь,
Что ты исчерпал себя?
– Нет, я верю в Бога,
В то, что Он —
Великий Податель
Творчества и жизни.
Верю, что Он
Не оставит меня.
– И о чем ты думаешь,
Мой друг Плинио,
После стольких лет
Испытаний и борьбы?
– Я думаю, не вернуться ли
К науке,
Не вернуться ли
В Касталию.
* * *
Нас проклинают,
Нам кричат
Оскорбления вслед.
Но наша ноша легка,
Наш город умен.
И пусть те,
Чья жизнь похожа на сон,
Нам кричат
Оскорбления вслед,
Мы не отвечаем на них.
Наша ноша легка,
Наш город умен…
* * *
Я долго жил один
Среди дорог и странствий.
Порой лишь темнота
Кружила около меня.
Я уходил,
Уходил в темный вечер
И долго шел
Один, но в поисках тебя.
Мне попадались
Люди, пиво, братья,
Гортензия одна
И ночь сердцебиенья
Бытия.
* * *
Подражание Б. Г.
Я ранен светлой
Стрелой,
Меня не излечит время.
Я ранен в сердце,
Чего мне желать еще.
И после этого
Я сам ищу кого-то ранить
И самое главное —
Я знаю, кто я такой.
Я ранен светлой
Стрелой,
Меня не излечит время.
А в стреле той яд,
И яд этот – знание.
* * *
Мы идем дорогой перемен.
Мы идем, каждый день
Делаем шаг.
Мы идем и у жизни взамен
Требуем знак.
С детства мы любим
Читать,
С детства нам снятся сны.
Все, что мы хотим знать,
Насколько далеко до весны.
* * *
– Что, мой друг Плинио,
Существует ли
Наука ради науки?
– Да существует.
Есть такое понятие
Искусство ради искусства.
– Науку ты относишь
К искусству? – сказал
Йозеф Кнехт,
Вечный оппонент
Плинио Дезиньори.
– Да. Наука – творчество,
Творчество формул,
Творчество тем.
– Что, мой друг Плинио,
Тебе достаточно
Творить науку,
Запершись у себя
В кабинете? —
Сказал Йозеф Кнехт.
– Да, мой друг,
Наука самодостаточна,
Она приносит
Удовлетворение
Сама по себе.
– Да это так.
* * *
Я умер.
Я умер, любя.
Простите, ангелы,
Что так случилось.
Но и теперь,
Никого не виня,
Я не жалею о том,
Что сердце билось.
Все, что во мне боролось,
Все, что во мне жило,
Сквозь твои счастливые сны
Я переплавил
В инобытие.
Горы, годы, реки,
Ты и я
В мягком плене
Инобытия.
* * *
Мы были здесь раньше,
Мы были во сне.
А после встретились,
Но уже наяву.
И были объятия и слезы,
И секс, и радость, и любовь.
Мы расставались
Долго и трудно,
Как будто ножом по сердцу.
Право жаль, что ты проститутка.
* * *
Я раскроюсь перед вами едва ли,
Может быть, напротив, буду замкнут и угрюм,
Я как будто чем-то занят
И по привычке я много курю.
Заказываю свое пиво,
Старый мельник —
Дорогое, хорошее пиво,
Самое время для ностальгии…
* * *
Холодность отношений,
Холодность взгляда,
Не жди от меня приношений,
Не жди рая и ада.
Я не воздвигну тебе алтарь
И не буду на тебя молиться,
Но чтобы все было как встарь,
Должно написанное сбыться.
Ты двигаешь время,
Играя с часами,
Я знаю: холодность пройдет,
Любовь останется с нами.
* * *
Ты просыпаешься,
Встречаешь рассвет,
И кажется,
Что лучше в мире нет
Той мысли,
Что есть я у тебя.
Ты засыпаешь,
День прошел,
Сомнения, тревоги
Все позади,
Все уносит сон.
И только остается
Мысль,
Что есть я у тебя.
* * *
На улице одна
Ты бродишь так не смело,
Идешь в толпу,
Не замечая лиц,
И оглядываясь так не умело.
Тебя никто не ждет,
И никому нет дела,
Что парень твой
Вот вот уйдет.
Как будто
Ничего и не было
Между вами,
Как будто
Не встречали вы рассвет
Предутренними часами.
Как будто
Не бежали вы домой,
Обнявшись под дождем.
Да ведь он теперь с другой.
И никому нет дела.
* * *
Нет мы не были близки,
И я один сегодня.
И умирая от тоски,
Я жду твоего звонка.
Но почему ты не звонишь,
Казалось, я умею ждать,
Быть может, ты сейчас грустишь,
Как я грущу опять.
Мне не хватает тебя,
Твоих глаз, твоей улыбки,
И зная наше прошлое,
Я сказал бы: счастье зыбко.
Мы знаем прошлое,
Но будущего мы не знаем,
И только как летит время
С тобою понимаем.
Может мы упускаем
Возможность?
Нет, я не позволяю себе
Думать об этом.
Но в том-то и вся сложность,
Что не могу не думать.
Ты одна и я один.
Нет мы не были близки,
И сегодня, умирая от тоски,
Я жду твоего звонка.
* * *
Поэзия должна давать
