Тонкие пальцы цепляются за жизнь, за карниз под окном, оставляя следы от ногтей на белой краске. Под тяжестью тела дерево трещит, еще мгновенье и оно треснет, но этого не происходит. Руки, которые только что так держались за жизнь, становятся мягкими как вата, пальцы по одному отпускают карниз. Ветер сдувает пыль и остатки краски, содранные ногтями с белого подоконника. Секунды падения превращаются в часы. Капли пота срываются с холодного лба и со скоростью 1 сантиметр в секунду, поднимаются на какое-то расстояние от тела и еще медленней падают. Короткие темные волосы взлохмачены, ветер развевает их, разделяя на пряди. Слезы то стекают по щекам, то поднимаются в воздух и летят. Летающие слезы мелькнуло в его голове, Как странно, летающие слезы. Вот они, те самые мысли перед смертью, неужели предположения о том, что человек видит всю свою жизнь перед смертью всего лишь обман? Существуют только глупые мысли о летающих слезах.
Метров между телом и асфальтом становятся все меньше, его больше нет, это просто тело, в котором почти угасла жизнь, хотя все еще живут глупые мысли о летающих слезах. Сердце все еще бьется, легкие наполняются воздухом, вдохи и выдохи становятся глубже, кажется, что он пытается в последний раз надышаться, зная, что воздух это последние что у него осталось, все, чем он может себя порадовать в эти последние секунды. А ведь слезы все еще летят, пронеслось у него в голове. Мысли почти испарились, но почему-то все еще живут мысли о слезах, а когда исчезнут и эти мысли что останется? Его тело все еще падает, а это ведь всего лишь вопрос времени.
Лицо его вначале было полно ужаса, страха, но трепет уже испарился, широко открытые глаза сейчас смиренно закрыты, морщины на лбу и вокруг глаз разглажены, губы расслаблены, если приглядеться, даже можно увидеть слабую улыбку. Наверно это и есть понимание того что, тебя ждет, будущего которое закончится через пару секунд.
Секунды все еще текут, в голове тикают стрелки часов тик-так, тик-так, кулаки расслаблены, пальцы плывут по воздуху, все мышцы расслаблены. Прощай,… прозвучала в его голове, Прощай…. Удар, секунды закончились, сердце перестало биться, губы больше не ловят жадно воздух. Из остывающего тела течет кровь темно красного цвета, а на губах все еще видна улыбка.
– Хорошо упал! Жаль такое тело, пропадает, хорошенький он, правда Ми-ми?
– Не называй меня так, старпёр, второй раз меня видишь и так фамильярничаешь.
– Я не старпер! Хотя, ты права, тело это уже износилось. А ведь когда-то я был очень хорош, высокие скулы, пышные губы, большие глаза, накаченные ягодицы. Какой я был.… А сейчас, мне место в метро уступают. – Глаза седого мужчины поднялись вверх и он тяжело и глубоко вздохнул.
– Хм… – Лишь кинула она.
– А ведь парень уже мертв, контракта ему не предложат, и я вполне могу использовать его тело как новую оболочку. – Его хитрые узковатые глаза блеснули, рождение нового плана всегда всем придавала яркий блеск глазам.
– Что? Что ты задумал? – Испуганные глаза широко смотрели на собеседника. – Ты, наверное, шутишь, что ты имеешь в виду, говоря о новой оболочке, ты хочешь взять это тело и одеть на себя как новенький костюм?
Страшное зрелище происходило далеко от центра города. Улочки были почти пусты, магазины поворачивали свои вывески, на окнах горели надписи «Закрыто». Только в круглосуточных магазинах горел свет, хотя витрины были на половину пусты. Местами встречались люди, которые по какой-то причине, все еще бродили по улочкам, освещёнными ярко синем светом. Этот холодный свет напоминал освещение в больницах, или еще хуже, в моргах. Единственное отличие было отсутствие трупов на холодных скамейках и грязных бордюрах. Там же изредка останавливался автобус, но никто из него не выходил, и конечно некто не входил, остановка была пуста. На остановке, под скамейкой, в старой, рваной куртке лежало три котенка, скорее всего их, выкинули, в таком районе три лишних рта сильно бы повлияли на жизнь.
