В одном из разговоров с Мейсаном в ответ на реплику: «Ты так думаешь?» Тьери очень спокойно ответил: «Я не думаю! Я знаю…» Мейсана многие считают конспирологом, а на самом деле он никакой не конспиролог. Он действительно очень много знает, причем того, что в отношении Ближнего Востока, который является главным объектом его живого интереса, не знает, пожалуй, никто. В этом его сила, и в этом его слабость. Все знать невозможно, и в отличие от людей, обладающими значительно меньшей степенью информированности, Мейсан допускает множество ошибок, но при этом всегда их легко признает. Проблемы Мейсана в том, что он предельно честен, до наивности. И честно, откровенно ангажирован.
Он ангажирован правдой, так, как он себе ее представляет. Иначе невозможно представить себе, как бы он мог существовать в заданных его оппонентами условиях. Условия, заданные ими, таковы, что более или менее безопасно Мейсан может существовать в очень ограниченном перечне государств, которые по тем или иным обстоятельствам, с той или иной вероятностью не готовы прислуживать его оппонентам. И кстати, такая оценка Мейсана его оппонентов является лучшим критерием качества написанных им текстов.
Читать Т.Мейсана не только интересно, но и очень полезно, поскольку он переворачивает мозг, и вернуть его в исходное состояние также требует некоторых усилий. Это упражнение само по себе дорогого стоит.
Михаил Леонтьев
Часть первая. «Арабские весны». Взгляд из Парижа
Внешняя политика Франции, некогда определявшаяся жесткой стратегией Шарля де Голля, теперь последовательно сменяется поиском некоторыми политиками легких денег. Посопротивлявшись американскому империализму, Жак Ширак отказался от борьбы и впутал личные дела в государственные. Николя Саркози обслуживал интересы США, мимоходом выторговывая все, что можно, для себя самого. Еще дальше пошел Франсуа Олланд, заставивший Республику служить личной выгоде нескольких людей, образующих новую партию колонизации. Франция, пребывающая в постоянном поиске, где бы отхватить побольше денег, прислуживала и Турции, и Катару, и Саудовской Аравии.
Жак Ширак – «араб»
Жак Ширак относился к Хафезу аль-Асаду с подчеркнутым уважением. Он видел в нем выдающегося деятеля с собственным представлением о своей стране и проблемах региона.
Франция боролась против него в нескольких эпизодах гражданской войны в Ливане. Она публично возлагала на него ответственность за убийство своего посла в Бейруте Луи Деламара (1981), немедленным ответом на которое было нападение по приказу Франсуа Миттерана на Национальное бюро призывников в Дамаске, когда погибло 175 человек.
Хафез аль-Асад пришел к власти после поражения Сирии в войне с Израилем в 1967 году; он опирался и на сторонников партии Баас, и на авантюристов, к которым примыкал и его брат Рифат, постоянный партнер Франсуа Миттерана по игре в гольф и друг будущего короля Саудовской Аравии Абдаллы. В 1982 году, когда Рифат жил то во Франции, то в Сирии, он организовал покушение на парижской улице Марбеф на журнал «Аль-Ватан аль-Араби», резко критиковавший его. Его дружба с президентом Миттераном заставила полицию прекратить расследование. В преступлении вместо него обвинили его страну, и Франция выслала двух сирийских дипломатов, в том числе начальника Разведбюро Мишеля Кассуа. В конечном итоге дело не повлияло на отношения двух стран.
Жак Ширак был единственным главой государства, приехавшим на похороны Хафеза аль-Асада (2000). Когда вся страна была охвачена оппозиционными настроениями, Франция, поставившая на вице-президента Абделя Халима Хаддама как на следующего главу государства, узнала, что партия Баас указала на Башара аль-Асада как на преемника своего отца.
Принимая роль наставника, Жак Ширак – прозванный «арабом» за его признанный авторитет среди лидеров региона – пытался вывести Башара на международную арену. Но молодой человек не хотел, чтобы ему диктовали, как себя вести и как действовать. Ширак старался выторговать у новоявленного президента возможность для Франции эксплуатировать несколько нефтяных месторождений в Сирии. Как раз в тот момент, когда начались торги, выяснилось, что компания «Тоталь» (французская нефтегазовая компания, четвертая по объему добычи в мире. – Прим. ред.) вообще не была до них допущена. При этом проект «Тоталь» был поддержан сирийскими чиновниками высшего ранга, в том числе экономическим советником президента Нибрасом эль-Фаделем, который, как тут же выяснилось, вел двойную игру, проводя переговоры и с «Тоталь», и с владельцем сирийско-британской компании «Петрофак» Айманом Асфари. Узнав о такой коррупции, Асад наказал «Тоталь», исключив компанию из официальных торгов, что привело Ширака в ярость.
Подобная неудача поджидала Жака Ширака и в Ливане. Пользуясь авторитетом Франции, он выторговал у своего личного друга, премьер-министра Рафика Харири, право разведки ливанских территориальных вод в поисках возможных нефтяных месторождений. Операцию прикрывали два ответственных лица из Сирийских миротворческих сил – глава разведки Гази Канаан и вице-президент Абдель Халим Хаддам. Для своих исследований он направил корабль Морского министерства, но президент Ливана Эмиль Лахуд, узнав об этом, вызвал французского посла. Лахуд заявил ему, что страна не несет ответственности за личные договоренности господина Харири, и корабль французского военного флота должен покинуть эти воды.
Ширак в ответ на эти призывы к порядку уклонился от общения с сирийским и ливанским президентами.
Прочитав мою книгу «Чудовищная ложь», Жак Ширак, во время нападения 11 сентября 2001 года выступивший с поддержкой Соединенных Штатов, забеспокоился, что его провели за нос. Он приказал Генеральному управлению внешней безопасности досконально проверить все гипотезы, изложенные в книге. Проанализировав работу множества мобилизованных специалистов и многочисленных посольств, спецслужбы доложили, что хотя они и не вправе отнестись к книге с одобрением, однако все детали, которые «поддаются проверке» (это точная цитата), верны. Ширак, прекрасно знающий Саддама Хусейна, увидел в этом подтверждение, что Франции не следует поддерживать англосаксонские нападения на Ближнем Востоке.
Французский министр иностранных дел Доминик де Вильпен выступил против госсекретаря США Колина Пауэлла. Он срочно вылетел в Нью-Йорк, забыв на столе в Париже досье, приготовленное для него Управлением внешней безопасности. Не беда – его импровизированное выступление 14 февраля 2003 года сорвало неслыханные аплодисменты членов Совета Безопасности ООН и вызвало гнев Вашингтона. Вильпен воздержался от критики чудовищного обмана Пауэлла – о якобы поддержке президентом Хусейном «Аль-Каиды» в программе создания оружия массового поражения – однако подчеркнул: этой войне никаких оправданий нет.
