В течение четырех месяцев я вынашивала идею начать вести дневник своей беременности… В течение двенадцати лет я вынашивала идею, собственно говоря, забеременеть… Или идея вынашивала меня. Сложно теперь сказать. В любом случае, в этой истории кто-то кого-то вынашивал.
Другими словами, сношение имело место… Итак… Я беременна. Всего два слова, а в этом, кажется, весь смысл жизни.
Беспечно порхающая бабочка начала превращаться в жирненькую таккую непоротвотливую гусеничку. И это было здорово! Порхать абсолютно не хотелось. Хотелось лишь медленно ползать и любоваться всеми своими выпуклостями. Я и раньше об этом подозревала и нисколько не удивилась, что так оно и оказалось. И никакой дикий токсикоз, безумные изменения вкусовых ощущений, убивающие трехлитровые банки соленых огурцов и килограммы извести с потолка не могут помешать мне чувствовать себя самой счастливой на свете! Не могут. Мда… При том, что никакого токсикоза и изменений во вкусовых пристрастиях я у себя так и не обнаружила, как ни пыталась. В своих мечтах в течение предыдущих лет я видела себя счастливо обнимающей унитаз и ползущей на работу с гордо-бледным лицом и кругами под глазами. Более того, была уверена, что У МЕНЯ-ТО все будет на-а-а-амного страшнее, чем у всех (у меня же исключительный случай), но, как ни странно, все четыре прошедших месяца скакала, аки кобыла, в результате чего очень надеюсь родить такого же жеребенка, так как мы с моим будущим ребенком оба родились (родимся) в год Лошади… Но все по порядку.
Что такое тесты для диагностики беременности – знает не понаслышке любая девочка старше восьми лет… Да и не каждого мальчика обошла стороной сия радость. Думаю, хотя бы раз в жизни этими полосками пользовалась каждая женщина. Сказать, что в своей жизни я сделала очень много тестов – это просто скромно промолчать. Потому что делала я их все время. До менструации, после нее, в самый ее разгар (а чем черт не шутит…), и, уверяю вас, я видела эту вторую полоску, видела! Более того, я видела и третью, и все последующие полоски на этих проклятых тестах.
Но беременной я, как ни странно, не была. Потом я, правда, понимала, что полоски эти были не более чем плод моего больного воображения. Вот сейчас задумалась, взгляд мой упал на маленькую вазочку на столе, в которой веером раскинулись (сейчас пересчитаю) восемь (!!!) положительных тестов.
Увидев первый из них, я, как ошалелая, начала повторять их через каждые несколько дней, чтобы наверняка исключить богатый урожай моего переразвитого воображения. Последний я делала уже после УЗИ, на котором явно был виден плодик в матке. Наверное, что-то в этом есть не совсем нормальное. Но я еще не подписалась под написанным, так что выводы о нормальности-ненормальности автора будем делать позже. Автор вообще временно гусеница. И вот теперь они стоят каждый день передо мной (и не только мной) на кухонном столе в вазочке. Видимо, имея своей целью ежеминутное напоминание о моем положении мне и моей половинке в случае, если вдруг мы станем жертвами амнезии или в одно прекрасное утро перестанем замечать мой уже откровенно выпирающий живот… Ну к примеру, как-то так… За чашкой утреннего горячего напитка (кофе мне нельзя, так что за чашкой какой-то горяче-полезной бурды…) и прослушиванием последних новостей взгляд кого-то из нас случайно падает на вазочку, сделанную в форме бочонка. И тут (вспоминаю курс психологии) вступают в силу причинно-следственные связи: бочонок-бумажки-полоски-тесты – оба-на!!! Да я беременна!!! В завершение темы хочу еще сказать, что тест я делала просто так, по привычке, ни на что не надеясь и даже абсолютно уже не переживая по этому поводу. Так бабушка покупает каждый месяц лотерейный билет, давно в него не веря и абсолютно не переживая об очевидном проигрыше, но потому что привыкла из каждой пенсии выделять эти пятьдесят рублей каждый месяц, а еще потому что «а вдруг…».
Так и я. Проделав незамысловатый с точки зрения мелкой моторики и высокой эстетики фокус, я тут же забыла о нем. И буквально ошалела, бросив на него случайный взгляд спустя некоторое время.
Сколько раз, сколько раз представляла я себе это мгновение, свою реакцию, реакцию второй половинки (о непорочном зачатии я напишу другую книгу). Представляла, как буду вопить от радости (если к тому возрасту я еще смогу вопить, а не шамкать беззубым ртом), но на меня напало какое-то тупое оцепенение. Я даже взглянула на себя в зеркало.
Наверное, для того чтобы увидеть в лице явные признаки беременности.
Потом, как зомби, прошла в комнату и аккуратно легла на кровать (видимо, уже с целью перейти срочно на постельный режим для сохранения беременности)… Ничего более остроумного, чем «я беременна», произнести не смогла.
Поэтому на еще более остроумное «это временно?» не нашлась, что ответить, потому что в мой измученный воображением мозг стали вползать разные страхи. Первый из них был самый страшный – «а вдруг это все неправда»…
Страхом, достойным пера Фрейда, стала мысль «а вдруг я не беременна»… Причем, на этот страх мало повлиял набор положительных тестов в вазочке (полоски на которых видела не только я (!!!)), а также первое УЗИ в три недели, на котором явно было видно плодное яйцо, прикрепленное в полости матки, и не менее явно написанное докторской рукой «бер. 2–3 нед.». Мне казалось, что все это какой-то полусон, полубред, полуфантазия моего больного воображения. Даже сейчас, сидя на работе и глядя на свое пятимесячное пузо, я испытываю небольшие сомнения в реальности происходящего и следующую за этими сомнениями невероятнейшую вину перед живым существом, который уже целых 25 сантиметров длиной, у которого бьется сердечко, который уже две недели как пинает меня ножками. А я в него еще не верю… Я тут же начинаю оправдываться перед ним. Говорю: «Ну, конечно же, я верю в тебя, не обижайся», что само по себе абсурдно… Иначе кому бы я это говорила, будь оно иначе. Но порой мне казалось. А вдруг я все ещё бабочка? Порхала-то я не меньше, даже совсем не в бабочкином теле. Страх лечь ночью на правый бок (возможно передавливание полой вены и лишение кислорода ребенка), на спину (уж точно передавливание этой самой вены) и ужжжас… – улечься во сне на живот и задавить ребенка.
В итоге я приноровилась спать на левом боку, рискуя получить пролежни по всей его длине. О! Как многогранен оказался левый бок! В течение ночи я могла бесконечно менять положение: на левый бок – ближе к спине, левый бок – ближе к животу (аккуратно, аккуратно), левый бок, но с рукой под ним, левый бок и с согнутой левой ногой, упираясь левой рукой в матрас (это уже в случае полной атрофии бока под утро).
