Редактор Роза Пискотина
Издатель П. Подкосов
Руководитель проекта А. Тарасова
Арт-директор Ю. Буга
Корректоры И. Астапкина, О. Петрова
Компьютерная верстка А. Фоминов
Иллюстрация на обложке Getty Images
© Я. Соколова, 2016–2020
© ООО «Сноб Медиа», 2016–2020
© ООО «Альпина нон-фикшн», 2021
Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.
Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
* * *
Я начала писать о своем приемном материнстве пять лет назад. В то время у меня было двое приемных детей. А еще у меня было куда больше оптимизма и куда меньше опыта. Первый текст я написала по просьбе моих друзей, которые тогда работали в журнале «Сноб». Я рассказывала им о том, как собирала документы, общалась с опекой, ездила в детдом, – о том, чего я ожидала и как все оказалось в реальности, – и в какой-то момент они сказали: «А напиши об этом». Я и написала. Сначала одну статью, потом еще одну, и еще, и еще. Сейчас я перечитала эти тексты с изрядной долей скепсиса. Я кажусь себе такой наивной! И такой легкомысленной.
Когда речь зашла о том, чтобы издать эти статьи в виде книги, я настроилась их переписать. Убрать благоглупости, добавить язвительности. Так будет честнее. Но потом я подумала, что переписывать прошлое вовсе нечестно. Ведь тогда я видела все именно так. Я была веселой, отчаянной, полной энтузиазма. Я верила, что любовь творит чудеса. Когда мне говорили о том, что у меня на глазах розовые очки, я думала: что с этими людьми не так? почему они настроены так мрачно?
Теперь я сама настроена довольно мрачно. И уже не верю в то, что любовь творит чудеса. То есть иногда, безусловно, творит. Но в случае с приемными детьми все гораздо сложнее. Предупреждали ли меня об этом? О да. Верила ли я в это? О нет. Да ладно вам, дети как дети. Да, травмированные и несчастные. Но и сами-то мы не так уж благополучны. Не надо нагнетать. Давайте решать проблемы по мере их поступления. Чуть больше терпения – и все получится.
Что-то, конечно, получится. Но не со всеми. И уж точно не всё.
При этом у меня и сейчас нет сомнений в том, что все дети должны жить в семье. Потому что именно детские дома, приюты и прочие сиротские учреждения деформируют психику ребят и не дают им развиваться, лишают их возможности стать обычными людьми. И вытащить оттуда хочется совершенно всех. Но иногда жизнь с таким травмированным ребенком – это очень тяжелая работа. И делать ее можно только при большой поддержке.
Увы, в наших реалиях такая поддержка – огромное везение. Обычно приемным родителям приходится разгребать все беды в одиночку. Часто, вместо того чтобы помочь им справиться с трудной ситуацией, именно их обвиняют во всех грехах. Все это бывает невыносимо. И провалы неизбежны.
Но я могла этого и не узнать. И продолжала бы считать, что любые проблемы решаемы, а любовь творит чудеса. Потому что с моей старшей приемной дочкой именно так и вышло. Все проблемы так или иначе решились, к нашей семье она очень привязалась, отличная девчонка, я ею бесконечно горжусь. Хорошая история, правда? Если бы я ею ограничилась, моя вера в себя и в свои возможности осталась бы незыблемой, как скала. И мы были бы образцовой приемной семьей.
Вот только я не ограничилась. И узнала много грустного. Что ж теперь делать.
Пусть старые статьи все же остаются такими, какие они есть. Да, сейчас я смотрю на многое иначе, но факты в моих заметках не искажены, я всегда старалась быть честной. Зато как впечатляюще менялись мои настроения и взгляды! Я так бодро начинала – а под конец совершенно потеряла почву под ногами, иссякло даже мое неиссякаемое чувство юмора. Но это и есть тот опыт, которым важно поделиться. В случаях, когда мне показалось необходимым что-то прояснить и дополнить с позиции сегодняшнего дня, я даю комментарии в сносках.
Часть первая
Время надежд
(записи 2016–2017 годов)
Глава 1
Как стать опекуном
Я обожаю детей и о том, чтобы взять ребенка из детдома, думала, кажется, всегда. Но я была уверена, что это очень непросто. Вдобавок все мужчины, с которыми у меня случались романы, сомневались даже в том, что стоит заводить собственных детей; о приемных и речи быть не могло. В 2013 году я одна растила пятнадцатилетнего сына Леву, одиннадцатилетнюю дочку Лею и только что рожденную малышку Ясю, с которой намеревалась оставаться дома как минимум до детского сада.
Тогда же я прочла множество статей, написанных в ответ на принятый нашей Думой запрет на усыновление российских детей американцами (так называемый закон Димы Яковлева). Из-за этих статей у меня сложилось впечатление, что без американцев мы просто пропадем: наши соотечественники и так неохотно берут детдомовцев, а уж детей с инвалидностью они и вовсе не берут. И эта тема меня не отпускала, я уже не могла перестать переживать за детдомовских детей. Стала смотреть базы с их анкетами, видеоролики, снятые в детдомах. И наконец подумала: раз я все равно сижу дома с ребенком, почему бы не взять еще одного и не сидеть сразу с двумя? Я осторожно поговорила об этом со старшими детьми. Лева с сомнением пожал плечами, зато Лея пришла в восторг. Она принялась смотреть анкеты и ролики вместе со мной, мечтая о новом братике или сестренке.
Теперь я ращу не только троих кровных, но и двоих приемных детей, двенадцатилетнюю девочку и пятилетнего мальчика, и хочу рассказать о том, как сильно мои представления о приемном родительстве разошлись с реальностью. Конечно, это только мой опыт: то, с чем столкнулась я сама, и то, о чем мне рассказывали другие приемные родители; ни на какие глобальные обобщения я не претендую, чего-то наверняка не знаю, а в чем-то заблуждаюсь.
* * *
Я считала, что взять ребенка из детдома – какая-то сверхсложная процедура. Что надо собрать уйму документов, и на это способны только самые героические граждане. Но список необходимых документов оказался настолько скромен, что мне стало даже неловко: для получения некоторых виз надо приложить больше усилий. Самое трудозатратное – это пройти Школу приемных родителей (ШПР); обычно ШПР занимает пару месяцев. А еще нужны справки о том, что ты где-то работаешь, где-то живешь, не был судим по серьезным статьям и вполне здоров. Добывание этих справок носит, скажем так, механический характер: необходимо просто дойти до некоторого количества учреждений. Ты приходишь за справкой о несудимости – и тебе ее дают, никто тебя при этом ни о чем не спрашивает
