В эту ночь я плохо спал. Всё дело в том, что вчера вечером я встретил Егорку, своего давнего друга ещё по садику, который предложил с утра «рвануть» на рыбалку. Он так и сказал мне:
– Миш, а не рвануть ли нам завтра с самого утречка поудить рыбку!
И, не дав мне опомниться, тут же начал рассказывать, как он два дня назад наловил столько, что если бы не тетя Вера из соседнего подъезда, случайно проходившая мимо реки, то было бы не донести. Ну столько много, ну столько, что из ведра рыба вываливалась по дороге. И что, мол, когда они с тетей Верой подошли к дому, то за ними стояла очередь: впереди – одиннадцать кошек, а за ними – пятнадцать собак.
Я его тогда еще спросил:
– А почему собаки-то сзади? – он, не моргнув глазом, вот что ответил:
– Ну понимаешь, Миш, рыбы на всех хватало, да и собаки попались в то утро ну такие вежливые, ну такие добрые…
– Что пропустили кошек вперед – продолжил я за него.
– Ну точно! – подтвердил он, даже не покраснев. – А ты что, догадался?
– Нет, – соврал я в тон ему, – просто я из своего окна это все видел.
Ох Егорка и обрадовался. Он еще просил, чтобы я об этом небывалом случае всем ребятам нашим рассказал.
Однако, по правде сказать, мне и самому уже давно хотелось порыбачить, да всё случая не представлялось. А тут он меня прямо взбудоражил: «пойдем, не пожалеешь», и все такое. Ладно, думаю, а почему бы и не сходить: вдвоем ведь веселее. Сказано – сделано. Договорились на пять часов утра. Рано, конечно, но рыбалка – дело добровольное.
Проснулся я оттого, что на улице, за окном, кто-то постоянно бумкал каким-то металлическим предметом. «Бум-бум-бум» – неслось с улицы. Я глянул на часы: без пятнадцати минут пять! Вот те на – пора вставать.
Я вскочил, быстренько умылся, оделся. Есть мне не хотелось. Удочки, ведерко для рыбы, мой завтрак, банка для червей – все это я приготовил с вечера. Папа и мама в это время еще спали. А раз сегодня выходной, значит, они поспят подольше, чем в обычные дни, когда приходится идти на работу.
Я представил, как они проснутся, как умоются и позавтракают… а тут и я в дверях с полным ведром рыбы! Вот они удивятся и обрадуются! А чтобы они не сердились и не беспокоились, я оставил на столе записку: «Я на рыбалке с Егоркой. Буду скоро, готовьте большую сковороду!». Немного подумав, я дописал ниже дату и время, так как это делает мой папа: «8 сентября, 5 часов утра».
Выглянув в окно, я увидел Егорку и сразу понял, откуда доносилось «Бум-бум-бум». Этот умник сидел на лавочке и одной ногой бил носком туфли в предмет, стоящий рядом и похожий на мусорный бак. Бак гудел, не переставая, как колокол. Егорка то вскакивал, то снова садился на лавочку и все это время не отрывал своего взора от моего окна, не забывая при этом бомбить бак.
Увидев меня, Егорка замахал руками, опрокинув при этом тот самый злополучный бак. Он с ужасным грохотом покатился по тротуару.
Показав ему в окно кулак, чтобы не шумел таким ранним утром, я метнулся к двери. Осторожно, стараясь не разбудить родителей, выскользнул в дверь, тихо прикрыл ее и ринулся из дома, держа в руках удочку и ведерко.
Егорка радостно встретил меня. Он сидел на том самом баке, который еще недавно гремел и раскатывался по мостовой. Когда я подошел к нему, он вскочил с бака, перевернул его и взялся за огромную ручку.
– Приветик! – поздоровался со мной Егорка, – Ну что, двинули, – сказал он, пожимая мне руку, и шагнул вперед, гремя цепляющимся за асфальт баком. Я от удивления остановился.
– Слушай, Егор, а куда это ты урну тащишь? На кой ляд она тебе сдалась?
– Ты ничего не понимаешь в рыбалке, – обиделся он. – Это ведь самое настоящее рыбацкое ведро!
– Ведро? – я изумился еще больше. Такого ведра я в своей жизни не видел. Хотя, что я говорю, примерно такой металлический бак, который моя мама называет вываркой, есть и у нас на даче в сарае. В ней она еще в бабушкины времена обычно вываривала на плите белье, чтобы лучше отстирать грязь. Теперь мама уже давно делает это в стиральной машине.
Что и говорить: брать такую бандуру на рыбалку мне в голову никогда бы не пришло.
– Ты что, собираешься всю рыбу в речке выловить? – все еще находясь в оцепенении, задал я другу вопрос. Но он не смутился, а лишь озорно подмигнул мне и сказал:
– Всю, не всю, а столько, сколько донести смогу! А донести я могу мно-о-го, – и он согнул руку в локте, как это делают цирковые силачи, и пощелкал по мышцам пальцем. – Видал? – и я, хотя и увидел жиденькие мышцы друга, которыми он утюг разве что сможет поднять, скромно, чтобы его не обидеть, с сомнением покачал головой и проговорил:
– Так ты же не унесешь, если даже пол такого ведра рыбы наловишь!
– Донесу, – уверенно произнес Егорка и загремел дальше.
– А где же завтрак? – снова спросил я его, догоняя и заглядывая в это так называемое ведро, которое было пустым.
– Забыл, – честно признался он, – я ведь к тебе спешил. – А, ладно, – он махнул рукой, – я и есть то не хочу. Главное – рыбки побольше наловить.
– Это правильно, – наконец-то придя в себя, поддержал я друга, – только представь, как удивятся наши родители, когда, проснувшись, увидят такое количество рыбы. – А если еще нам удастся поймать сазана …
– Вот бы поймать сазана! – восторженно подхватил эту мысль Егорка и тут же своим баком-ведром зацепился за мостовую и чуть не врезался носом в рядом стоящую березу. Хорошо, что я еще успел поддержать его.
Мы шли к реке и представляли, как мы сядем, забросим удочки, начнется настоящий клев, да такой, что только успевай снимать рыбу с крючка! Егорка возбужденно показывал мне, как он тянет воображаемую рыбу, как она сопротивляется ему, едва не утаскивает его в реку. Наш хохот далеко разносился по улице в это прекрасное утро.
До реки надо было идти минут сорок. Сразу за нашими домами начинался пока еще незастроенный пустырь, за ним шли гаражи, за гаражами садоводческие участки с дачами, потом огромный овраг, речка-вонючка, поле. А за полем надо было пройти еще через березовую рощу, перейти по мостику через овраг, обогнуть свиноферму и аккурат тогда выйдешь к речке.
Мы шли по пустырю, перебрасываясь словами, и было видно, что Егорке очень неудобно было передвигаться с такой ношей. Он перекладывал свое ведро из стороны в сторону и еще два раза чуть не перевернулся через него. Мне надоело все это, и я предложил:
– Слушай, Егорка, а хочешь, я тебе помогу. Давай поменяемся ведрами, я все-таки повыше тебя и посильнее.
Зря я, конечно, сказал о том, что я сильнее. Егоркино лицо выразило обиду, и он возразил:
– Да это тебе только кажется. Да я одной ручкой его могу нести! – Он перехватил ведро, попытался вытянуть его на руке в сторону, но оно перевесило Егорку и с грохотом свалилось на тротуар. Мой друг тут же нашел оправдание:
