Принцесса была ненастоящей, от мысков туфель до пушистых перьев на шляпе, но, находясь в центре всеобщего внимания на приеме в фешенебельном лондонском отеле, Лидия Янг получала удовольствие от своего перевоплощения.
Ее костюм, имитацию дизайнерского оригинала, сшила на скорую руку ее мать, когда-то работавшая в Доме моды. Туфли, сумочка и часы были подделками, но самыми что ни на есть дорогими. От продукции известных брендов их мог отличить только человек, хорошо знакомый с подлинными вещами, да и то лишь при ближайшем рассмотрении.
Лидия тщательно изучала походку своей героини, ее жесты, ее манеру держать голову. Она работала над голосом и интонациями до тех пор, пока результат не удовлетворил ее, и над известной на весь мир улыбкой, ставшей теперь для нее такой же естественной, как дыхание.
Сейчас, общаясь и фотографируясь с гостями на презентации новой марки чая в роскошном отеле, который она в своей реальной жизни могла видеть только из окна автобуса, Лидия улыбалась.
Будут ли эти фотографии висеть у их обладателей на стенах в рамочках? – думала она. Стоять на полках, чтобы соседи и друзья думали, будто эти счастливчики действительно встречались с любимицей всей Англии?
Еще дюжина рукопожатий, дюжина фотографий с подаренной финансовым директором компании розовой розой, такой же неотъемлемой частью образа ее героини, как улыбка, – и все закончилось. Пришло время возвращаться к реальной жизни. Отвезти мать на прием к врачу и бежать в круглосуточный супермаркет, где Лидия работала кассиром. Возможно, сегодня она даже будет сканировать коробочки с чаем, в презентации которого только что участвовала.
«В этом есть определенная ирония», – подумала она, направляясь через просторный, отделанный мрамором вестибюль, в гардеробную, чтобы снова стать Лидией Янг и поехать домой на автобусе. Готовясь ловить на себе изумленные взгляды прохожих и слушать изумленный шепот у себя за спиной.
Люди на улицах кричали ей вслед «Роуз!», еще когда она была подростком. Ее сходство с любимицей Англии Роуз Нэпьер поражало, и дело тут было не только в цвете волос, правильных чертах лица и ярких голубых глазах. Она усиливала его, копируя прическу оригинала, и даже попросила мать сшить ей такой же короткий бархатный жакет, в каком леди Роуз красовалась на фото, появившемся на первых полосах всех газет на следующий день после дня ее шестнадцатилетия. Лидия копировала леди Роуз точно так же, как женщины поколения ее матери подражали другой принцессе.
А кто не хотел бы походить на всеобщего любимца?
Снимок, сделанный репортером из районной газеты, привлек к ней внимание крупнейшего в стране агентства двойников, и ее взяли на работу. Это сделало более насыщенной и интересной жизнь ее матери, прикованной к инвалидной коляске. Она изучала одежду леди Роуз и подбирала ткани для создания нарядов-имитаций. Кроме того, теперь у них было больше средств на оплату счетов.
Погруженная в радостные мысли, Лидия уже прошла половину вестибюля, когда вдруг осознала, что на нее никто не смотрит. Кто-то другой стал объектом всеобщего внимания.
Она застыла как вкопанная, когда этот кто-то обернулся и она столкнулась лицом к лицу с самой собой. Точнее, с той, кого копировала.
Леди Роуз Нэпьер.
Любимицей всей Англии.
Она была настоящей, от элегантной шляпки до дорогих модных туфель.
Сердце Лидии замерло. Сейчас ей больше всего на свете хотелось провалиться сквозь землю.
Положение спасла леди Роуз, улыбнувшаяся Лидии одним уголком рта.
– Мне знакомо ваше лицо, – сказала она, протягивая ей руку, – но, боюсь, вашего имени я не припомню.
– Лидия, мадам. Меня зовут Лидия Янг, – пробормотала девушка, схватив ее руку, словно это был ее единственный шанс на спасение. – Мне т-так жаль. Клянусь, это не было спланировано. Я не знала, что вы здесь появитесь.
– Никаких проблем, – ответила леди Роуз с понимающей улыбкой.
Эта женщина была сама доброта. Чтобы успокоить Лидию, она немного с ней поболтала, спросила, что та делает в отеле. Затем, уже направляясь к мужчине, ждавшему ее у двери, ее будущему мужу, если верить прессе, она обернулась:
– Интересно, сколько вам платят за то, что вы меня изображаете? Вдруг я как-нибудь решусь устроить себе выходной?
– Для вас я все сделаю бесплатно, леди Роуз. Вам нужно будет только позвонить мне.
– Не хотите вместо меня сходить на трехчасовой концерт Вагнера сегодня вечером? – спросила она и тут же покачала головой, не дожидаясь ответа Лидии. – Это шутка. Я бы вам такого не пожелала.
На ее губах играла улыбка, в голосе слышались нотки веселья, но на мгновение глаза выдали ее, и Лидия увидела то, что скрывалось за ее шикарной одеждой и внешней невозмутимостью. Поняв, что у леди Роуз какие-то проблемы, она достала из своей сумочки-клатча визитку и протянула ей:
– Звоните в любое время.
Когда три недели спустя она ответила на звонок своего мобильного телефона, хорошо знакомый ей голос произнес:
– Вы не передумали?
Калил аль-Заки наблюдал за тем, как дети посла резвятся под присмотром няни в пустом зимнем саду посольства его страны в Лондоне.
Он всего на пару лет моложе своего кузена. Мужчине за тридцать следовало бы иметь семью, детей…
– Я знаю, как ты занят, Кэл, но это всего на неделю.
– Не понимаю, в чем здесь проблема, – произнес он, подавляя чувство горечи и страха, который с каждым днем подкрадывался все ближе. Затем перевел взгляд с детей на их мать, принцессу Люси аль-Хатиб, красавицу жену его кузена. – С леди Роуз в Баб-эль-Сама ничего не случится.
Он не сомневался, что личный комплекс для отдыха, принадлежащий королевской семье Рамал-Хамрана, охраняется надлежащим образом.
– Разумеется, не случится, – согласилась Люси, – но ко мне вчера приезжал ее дед. Кажется, ей угрожает опасность.
Мужчина нахмурился.
– Что за опасность?
– Он не вдавался в подробности.
– Почему он пришел к тебе, а не к Ханифу?
– Это я предложила ей пользоваться нашим коттеджем в Баб-эль-Сама всякий раз, когда ей нужно будет вырваться из дому. Герцог не хочет ее тревожить. Он сказал, проще всего будет, если я под каким-нибудь предлогом отменю приглашение.
– Ты считаешь, он беспокоится понапрасну?
– Герцог пережил трагическую гибель сына и невестки. Понятно, почему он так оберегает свою внучку. Он даже в школу ее не пускал…
– Пойми, если с леди Роуз Нэпьер что-нибудь случится во время ее пребывания в Рамал-Хамране, британская пресса нас не пощадит! – И виноват будет он один. – А до тех пор эти щелкоперы будут продолжать лезть день за днем в частную жизнь Роуз в надежде сделать откровенные снимки, чтобы повысить рейтинг своих жалких газетенок.
– Им нечего снимать.
