Кашляющий треск шокера разорвал пропитанную пустынным жаром тишину.
– Шевелись, раб!
По изрытой ветрами песчаной равнине тянулась вереница смуглых фигур. Обожжённые до самых внутренностей солнцем люди тяжело переставляли ноги. Несколько дюжих молодцов в камуфляже подгоняли несчастных тычками электродубинок.
Пленники периодически падали, поднимались, стиснув зубы, двигались дальше.
Среди темнокожей толпы белёсым пятном выделялся мальчик лет одиннадцати. Белокожий, русоволосый, голубоглазый. Диковинное инопланетное существо на общем смуглом фоне. Изредка пленники бросали удивлённые взгляды на странного попутчика. Но дальше вялого любопытства дело не шло – каждый занимался собственным выживанием.
Мальчику приходилось туго. Рваная одежда не спасала от солнца. Песок раскалённым наждаком грыз ступни. Полуденный зной расплавленным свинцом втекал в тело. Из раны на лбу сочились тёмно-вишнёвые капли. С потом и кровью уходила жизнь.
В какой-то момент организм не выдержал. Сознание мальчика провалилось в прохладные волны беспамятства. Словно радуясь нежданному отдыху, обмякшее тело рухнуло на песок. Последнее не понравилось командиру отряда.
– А ну вставай, отродье рабское!
Мальчик не шевелился. Гневные крики работали вхолостую. В ход пошла дубинка. Следом за дубинкой – тяжёлые ботинки.
– Я покажу тебе, как обманывать меня, ублюдок! Полежать ему захотелось…
Наёмник занёс ногу, целясь кованым каблуком в рёбра.
– Постой! Не бей мальца.
Громадный негр заслонил мальчика. Рука командира потянулась к кобуре.
– Что это ты задумал, черномазый? Хочешь получить пулю?
– Не станешь ты меня убивать – за меня дадут хорошую цену. Я всего лишь хочу понести парня. За него заплатят меньше. Но ты ведь не хочешь терять лишнюю сотню?
– Заткнись, черномазый. Бери это маленькое дерьмо и становись в колонну.
Чернокожий гигант с лёгкостью подхватил мальчика. Процессия двинулась дальше. По дороге встречались другие отряды. В колонну вливались новые пленники: мужчины, женщины, дети. Поток людей ширился, напоминая реку, вбирающую попутные ручейки.
Конечным пунктом путешествия оказался километровый межзвёздный транспортник. На корпусе светился контур эмблемы корпорации «Пояс Ориона»: ожерелье из трёх ярких звёзд на фоне переплетённых золотыми нитями планет.
В утробу корабля загнали несколько сотен человек. Помещения для пленников напоминали бараки: металлические стены и никакого комфорта. Система терморегуляции работала на минимуме энергопотребления. Горячий воздух быстро наполнился удушливым зловонием потных тел.
Мальчик очнулся. И пожалел о возвращении к жизни. Происходящее казалось кошмарным сном. Но сон не отпускал.
– Ты как себя чувствуешь, малый?
Над мальчиком склонился чернокожий спаситель.
– Болит всё. Где я?
– Где ты? – негр задумался. – Можно сказать – по дороге в ад. На невольничьем корабле. Сам-то ты откуда взялся? Говоришь со странным акцентом.
– Наш корабль разбился. Я потерял сознание. А потом пришли эти люди…
– Наёмники из отряда обеспечения. Нападают на захолустные планеты вроде нашей. Добывают новых рабов. Тебя как зовут?
– Максим.
– Максим? Интересное имя. А меня – Фрэнк.
– Рад с вами познакомиться, Фрэнк, – несколько церемонно ответил Максим.
Фрэнк заулыбался, хотя обстановка не располагала к улыбкам.
– И я с тобой рад познакомиться, Макс. Откуда прилетел ваш корабль?
– С Земли.
– Земля… – Фрэнк снова задумался. – Но это же сказка! Не существует такой планеты. Только красивая легенда.
– И вовсе не легенда, – упрямо ответил Максим. – Наш корабль отправился в картографическую экспедицию, составлял карту точек перехода. Родители взяли меня с собой…
Слёзы жгучим потоком обрезали рассказ.
– Они… погибли…
Фрэнк обнял Максима.
– Поплачь, если хочешь. Но думаю, твоим родителям хотелось бы видеть тебя сильным. И живым. Береги силы. Шансов умереть будет достаточно, а ты должен выжить.
Максим вытер лицо рваным рукавом.
– Я больше не буду плакать.
Файл: монография Вячеслава Белова «Крушение Корпораций». 2580 год, система Альтаис
«…как же случилось так, что рухнула столь гибкая и могучая система? Считалось, что сетевая структура Союза Корпораций нерушима. Нет единого центра – нет возможности уничтожить. Каждое звено системы самодостаточно. Идеальный политический и экономический организм.
Но любой организм можно отравить, особенно если яд медленнодействующий. Отравой стало рабство. Архаичный способ производства возродился благодаря главному идолу корпоратов – экономической эффективности. В экономической системе Корпораций рабство оказалось оправданным. Внутренняя структура звеньев Корпораций стала напоминать кастовое общество: главы корпораций; управляющие планет и предприятий; интеллектуальное сословие: учёные, инженеры, высококвалифицированные сотрудники; рабы.
Война с Евроазиатской Империей подожгла фитиль давно назревавших восстаний рабов. Щедрая военная помощь Империи позволила рабам взорвать структуру Корпораций изнутри.
Финальная битва в системе Корнефорос стала концом флота корпоратов. Остатки Корпораций покинули свои планеты и скрылись в глубинах космоса. Строится множество догадок о том, куда они направились…»
***
Пыль, мрак, духота, грохот отбойных молотков. Мир Максима состоял из каменных сводов рудника. День? Ночь? Никто не знал. Жизнь узников делилась на период убийственного труда и период мучительного сна. Сигнал подъёма, тошнотворный завтрак, изматывающая тяжесть отбойного молотка. Краткие перерывы на обед и ужин, провал в небытие.
Максим попал на планету с говорящим названием Dusty.1 Пыльный рудничный мир. К счастью, с кислородной атмосферой.
– Больно он тощий, не протянет долго, – сказал директор бериллиевого рудника, впервые увидев Максима.
– Зато отдаю почти даром, – парировал капитан невольничьего транспортника.
– Ладно, возьму этого заморыша. Но сдохнет он в первый день.
Максим не оправдал мрачных прогнозов. В тощем теле обитал упрямый дух.
Регистрация новоприбывших не заняла много времени. Клеймо-штрих-код на плечо – вот и вся процедура.
Жили рабы в основном под поверхностью. Жилые помещения вырублены в скале. Немногим счастливчикам дозволялась жить в бараках на поверхности.
Максима прикрепили к старику Сэму – старшему мастеру забоя.
– Научишь его всему, – приказал надсмотрщик.
– А покрепче никого найти не могли? Помощники мрут…
– Заткнись, и делай, что тебе говорят! Давно шокером не получал?
Сэм заткнулся. Вид старика внушал ужас: иссечённое шрамами лицо, отсутствовал правый глаз. Но под ужасающей внешностью скрывался добрый нрав. Десятилетия рабства не ожесточили Сэма.
