1. Единственный и неповторимый
Ты стоишь в очереди в хипстерской закусочной в унылом квартале посреди холмов. Выбор большой, но от любого сэндвича гарантированно поправишься. Пастрами – полная противоположность Лос-Анджелеса.
Ты собиралась сделать что-то сама – например, тост с авокадо в своей сверкающей кухне с видом на Тихий океан. Но авокадо на кухне не оказалось, а в холодильнике остался лишь маленький кусочек масла, а с ним ничего вкусного не приготовишь. Можно было бы заказать доставку, но тогда почувствуешь себя избалованной и вялой. И хотя ты хотела масло Kerrygold, доставщику, наверняка, сказала бы: «Organic Valley или что-нибудь еще, только не Land O’Lakes». И ему, бедолаге, пришлось бы прислать не меньше двух сообщений: «Здесь есть только Breakstone’s или Horizon? Что брать?»
И ты сидела бы, в жалком отчаянии глядя, как волны набегают на каменистый пляж перед окнами, и прождала бы не меньше трех минут, прежде чем дать ответ: «Соленые». А светловолосой девушке, которая моложе, стройнее и беднее тебя, пришлось бы все это время торчать в холодном отделе супермаркета в блузке без рукавов. Иногда единственное, что может сделать тебя счастливой, это полный контроль над другим существом. Впрочем, тебе, конечно же, это никогда не помогало. Ты всегда была полнее, чем тебе мечталось, а контроль над другими людьми добавляет около пятисот калорий. Восхитительный тропический коктейль в баре рядом с Нобу – это еще сто калорий, когда пытаешься заставить свою помощницу расплатиться за твое плохое свидание, отвлекая ее от отличного свидания своим сообщением.
Стоя в очереди, ты вскрываешь пакетик сухариков. Если съесть половину пакета, это будет 170 калорий. Перед лицом медленно пролетает здоровенная муха, вялая к концу лета. Перед тобой стоит игривая пара. Молодой человек наклоняется и вдыхает аромат волос девушки. Она поворачивается, чтобы поймать его взгляд, и улыбается. Они не слышат, как на уровне уха низко гудит муха. Когда любовная игра заканчивается, молодой человек поворачивается и видит тебя. Поначалу он тебя почти не замечает, потому что подружка у него классная, а ты нет. Но потом он узнает и толкает подружку в бок.
– Эй! – говорит он. – Эй! Вы – Ари, Любовница-призрак! Верно?!
У тебя кружится голова, сухарик во рту разбухает до размеров кошмара. Стараешься прожевать его тихо, но эта задача невыполнима. Сухарик должен распадаться медленно.
У подружки молодого человека расширяются глаза – она тоже тебя узнает. Муха улетает прочь. Сзади распахивается и захлопывается дверь, и ты, пользуясь этой возможностью, поворачиваешься к выходу и быстро глотаешь сухарик.
– О боже, – восклицает девушка, – это же вы!
Ты снова поворачиваешься к ним. К губам прилипли кусочки сушеной петрушки. На девушке блузка без рукавов. Бюстгальтера она не носит, и соски игриво пляшут под тонкой тканью. Плечи у девушки гладкие и округлые. Ей двадцать пять. Тебе уже никогда не будет двадцать пять.
– Благодаря вам моя лучшая подружка вышла замуж за парня своей мечты! – говорит девушка.
Парень хмыкает.
– Это Люк-то парень ее мечты?
Девушка закатывает глаза и толкает его в бок. Теперь они оба смотрят на тебя.
– А что, нет?! Мы же через два месяца приглашены на их свадьбу! И это все благодаря вам!
Ты улыбаешься, хоть и не хочется. Лучшая подружка этой девушки кажется просто идеальной. Но, наверное, лишь потому, что она смотрит твое шоу. Это единственное психологическое шоу, которое пользуется на Netflix безумной популярностью. Дженнифер, твоя помощница по связям с общественностью, твердит об этом чаще, чем произносит собственное имя.
– О боже! Пандора с ума сойдет от зависти, когда мы расскажем, что встретились с вами!
К этому моменту парень уже утратил интерес к разговору. Он скребет по талии девушки – у нее черные джинсы с низкой посадкой, и ремень туго обхватывает бедра. Ему хочется лишь одного – трахнуть ее и побыстрее. Уж тебе это понятно лучше, чем кому бы то ни было в целом мире.
– Вы потрясающая! Вы – моя героиня!
Ты просто киваешь – неделю назад решила прекратить благодарить людей. И стать более холодной. Решение созрело в тот день, когда с улицы, через открытую балконную дверь донесся странный птичий крик. От этого шума захотелось зажмуриться и остаться в одиночестве. В тот день ты была дальше всего от Бога. Ты никогда в Него не верила, но тогда почувствовала, что целый океан замерз. Ощущала, как кровь отливает от ног. В тот день появилась карточка, легко покачивавшаяся над нежными побегами.
– Можно мне… Можно нам ваш автограф? Или что-нибудь?
Парню уже все наскучило. А ты уже ненавидишь эту девицу, которую встреча с тобой интересует явно больше, чем общение со своим спутником. Ненавидишь ее за такую власть. Счастливая. Слепое провидение одарило ее при рождении – крупные глаза, высокие скулы… Дома не закрывается балконная дверь. И некого попросить починить. Нет, кто-то есть, но ты пока не можешь его этим озадачить. Слишком рано. И так будет всегда.
– Следующий! Чем могу вам помочь? – кричит парень от кассы.
Сегодня воскресенье, и для тебя этот день, словно глотка кита. Иссиня-черный – навсегда. Люди всегда пишут и звонят тебе утром в понедельник, в 10.27, когда ты занята сильнее всего. А в воскресенье все молчат. Даже школьные подружки, у мужей которых выявили редкую форму рака, не проявляются. Даже они слишком заняты своей жизнью, чтобы звонить тебе в воскресенье.
Девушка и парень поворачиваются к парню у кассы.
– Один сэндвич с жареной свининой и «Единственный и неповторимый» с жареным сыром, – заказывает парень.
Ты вспоминаешь, что впервые пришла сюда с ним. Он показывал тебе Лос-Анджелес, словно открывая дверь своего сердца в залитый солнцем мир. Это его закусочная. Неприглядная, но благоухающая ароматом недожаренного хлеба, на холме над трассой в окружении высоких деревьев. Внутри можно купить бутылку вина. Можно прийти домой с выпивкой и сэндвичами.
– Помидоров к сыру не нужно, – шепчет девушка и тянет парня за серую рубашку.
– Помидоров к «Единственному и неповторимому» с сыром не нужно, – повторяет парень продавцу, и тот кивает.
– Двадцать долларов ровно.
Парень вытаскивает из кармана двадцатку. Та выглядит так, словно это последняя двадцатка на земле, и сердце у тебя замирает, когда девушка, уткнувшись в спину парня, шепчет:
– Спасибо.
