Яркий солнечный свет наполнил небольшую комнату, в которой, как обычно, я сидела за своим рабочим столом и пила недавно сваренный в кофемашине капучино.
В моей голове потихоньку зарождался распорядок дел на сегодня. Главным пунктиком были мои переговоры с книжным издательством «Эксмо», и для этого я подготовила вопросы, конечно, заранее.
В комнату забежал запыхавшийся сын, ему в этом году исполнилось уже десять лет, он быстрее, чем я думала, становился взрослым и был уже не малышом с детской игрушкой в руках.
– Мам, а ты у нас, получается, писатель?
– Пишу, сынок, верно, – ответила я, совсем не понимая, к чему клонится наша с ним беседа.
– А напиши какую-нибудь очень интересную и необычную историю про дворец со слугами и какими-нибудь сказочными персонажами.
– Ты же сказки читать не любишь и мне как-то говорил, что вырос из них.
– Так-то я вырос. Но просто захотелось чего-то необычного. Чтобы персонажи были сказочные. Таких, какие ещё никто не придумал. А ты вот, мама, возьми и придумай! Да, и ещё! Пусть в сказке будет зло и добро. Какие-нибудь злые силы. Может, колдун даже. Хорошо?
– Хорошо, сынок.
– А ещё любовь, и добро чтобы в самом конце книги победило.
– Сложную ты мне задачу задал. Чтобы персонажи были новые и никому не известные…
– Обещаешь, мамочка? – спросил Володя с надеждой.
– Хорошо, сынок, я попробую, – озадаченно произнесла я.
– Ну, тогда я жду, мамочка, твою новую книгу, – произнёс сын с довольной на лице улыбкой.
– Договорились. Ты будешь первый, кто её прочитает!
Пожалуй, начну я свой рассказ с одной очень холодной и фатальной зимы, она Филиппу полностью изменила всю его жизнь. Это произошло в 1991 году, в смутное время для России, это было время развала Советского Союза.
Шестнадцатилетний юноша вряд ли тогда понимал, насколько это исторически важный год для страны, но, по всей видимости, был год такой же решающий и важный для него самого и для города Эльбруса, в котором жила девушка с красивым и необычным именем Мирра Изобель.
Но об этом позже, ведь всё должно идти своим чередом.
С раннего детского возраста Филипп страдал остеопорозом. И его отличала от сверстников кривая осанка, у него даже был небольшой горб. Но увы, с мальчиком некому было заниматься физическими упражнениями, ведь родителей у Филиппа не было с самого рождения.
Мамы не стало после родов. А отца он никогда и не знал.
Потому что тот парень, который крутил любовь с его матерью Еленой, был из богатой и интеллигентной семьи, его родители узнали обо всём и строго-настрого запретили сыну жениться на девушке из рода простолюдинов.
Филиппа с самого рождения и по сей день воспитывала бабушка Нина Анатольевна. Но сейчас она прикована страшной болезнью к кровати, и Филипп всё своё свободное время вместо развлечений и друзей проводит рядом с ней.
Однажды он возвращался домой из школы, и его окружили ребята из класса.
– Ну что, Квазимодо, горбун из Нотр-Дам. Верно я, друзья, говорю?
Рядом с Филиппом образовался круг из пяти мальчишек.
– Верно говоришь, – вторили они самому главному из компании.
– Такой урод не должен ходить в школу и по улицам! Верно я говорю?
– Верно, всё верно, – кричали они.
Главного задиру звали Егором, он недавно из другого города переехал и пришёл учиться в их 9 «В», так получилось, что он с первых дней завоевал у одноклассников авторитет.
Почему, спросите вы?
Ну, во-первых, у него папа работал в администрации города, во-вторых, его старший двадцатитрёхлетний брат имел чёрный пояс по каратэ и, если вдруг что, то мог любому навалять за мелкого, об этом было объявлено ещё в первые дни учёбы в школе Егора.
Возможно даже, Егора и не любили в классе, а скорее, просто боялись. Но страх часто руководит людьми, что и не обошло почти всех ребят из 9 «В».
Егор невзлюбил Филиппа не только за уродливую внешность, но и за непреклонный, своенравный характер.
– Давайте сейчас накажем этого Квазимодо из Нотр-Дама, – закричал он, подбегая к Филиппу.
– Бей его! – кричали все вокруг мальчишки.
Филипп упал на снег и закрыл голову руками, произнося вслух полушёпотом слова:
– Не надо. Прошу, не нужно!
Мальчишки начали его избивать. Они испытывали азарт, а наибольшее удовольствие и триумф ощущал на себе Егор.
Все действия происходили во дворе не так далеко от дома Филиппа. Но он знал, что никто сейчас к нему не придёт на помощь.
Ему самому надо было идти к бабушке, ведь её по времени уже нужно было кормить обедом.
– За тебя даже вступиться совсем некому, бастард, – кричали они.
Откуда они знали такие подробности, неизвестно, возможно, Егор узнал это от своего отца.
В это время сердце бабушки почувствовало что-то неладное, и она громко закричала:
– Наташа, приди.
Так иногда она кричала своей соседке, которая жила через стенку. И в этот раз женщина была дома и услышала Нину Анатольевну.
У соседки были ключи от квартиры по такому случаю. Наташа зашла в маленькую квартиру и громко спросила:
– Что случилось, Нина? Филипп из школы ещё не пришёл?
– У меня на душе как-то неспокойно. Пойди погляди, может, случилось чего?
– Хорошо, сейчас пальто только накину и схожу. А ты лежи и, пожалуйста, не волнуйся.
Наташа, как и обещала Нине Анатольевне, накинула своё зимнее пальто и вышла из подъезда. Она шла именно той самой дорогой, которой Филипп обычно ходил в школу и возвращался домой. Наташа шла, разглядывая проходящих мимо неё прохожих и вглядываясь в каждый закоулок.
Она прошла ещё несколько домов и перешла дорогу. Неожиданно увидела мальчишек, которые собрались в кучу и кого-то пинали.
«Вдруг это они Филиппа бьют», – пронеслась дикая мысль в её голове. Но она постаралась не думать об этом, да и подойти молодая женщина не решилась к толпе воинственно настроенных ребят.
Она обошла ещё несколько домов, покружилась возле школы. Соседского мальчишки нигде не было.
Наташа стала возвращаться назад, и у дома, где были раньше мальчишки, она увидела сгорбленную фигуру, которая сидела на снегу, закрыв лицо руками, а когда она подошла ближе, то разглядела Филиппа.
– Что случилось? – спросила она.
– Меня сейчас одноклассники били, – ответил парень, вытирая руками мокрые глаза.
– Боже мой, миленький, пойдём, я тебя сейчас обедом накормлю и твои раны посмотрю.
Филипп изо всех сил старался держаться перед Наташей, не показывая боль и досаду, ведь он мужчина, а это означало для него, что он должен оставаться им до конца.
– Как там бабушка? – пересиливая свою острую боль под ребром, спросил он.
– Это она меня через стенку позвала. Почувствовала, что с тобой случилось что-то недоброе.
