Зина была очень красивая. И она всегда это знала – с самого-самого детства, когда она еще только начала ходить в детский садик и Алешка, внук Надежды Петровны, захотел дружить только с ней и только ей приносил яблоки. Ей все уже тогда завидовали.
Ее удивляла подруга Наташка, когда та ходила на всякие СТЭМы и КВН, чтобы найти себе жениха. Она не понимала, зачем его искать, если приходится, наоборот, отбиваться и отбривать лишних.
Из-за нее дрались мальчишки в школе, а потом наперебой подсовывали волшебные записки: давай дружить.
Стоило ей просто взглянуть на любого из них – и вуаля – он обязательно подходил знакомиться.
Как всем нормальным женщинам, ей иногда не нравились ее колени и пугали весы и объем талии, особенно весной, после зимних чаепитий, но это было снаружи и быстро проходило на каникулах. Внутри же Зина была уверенной. Такая игра: «Ой, я себе не нравлюсь…»
Внимание мужчин ей было привычно и неудивительно.
Она любила слегка флиртовать. Ощущение игры приносило приятное волнение, но она всегда знала ту черту, до которой хотела дойти. И за нее не переступала. Просто немного играла.
Миндальный разрез ее карих, почти черных, как бусинки, глаз, узкие скулы, улыбка и любопытство привлекали внимание. Она смело смотрела в глаза случайному прохожему, таксисту или бармену.
Они часто шутили с папой: «ПрЫнцесса!.. Нет, КОРОЛЕВНА!» – вспоминая известное и всеми любимое кино.
Любовь родителей была безусловной. Они не забывали гордиться Зиной перед всеми своими друзьями и рассказывать о ее успехах. Но воспитывали строго: ночевать девочки должны дома, ходить по улицам позже 22.00 неприлично и опасно.
Папа всегда внимательно слушал ее рассказы об очередном ухажере, но оставлял без комментариев: «Решай сама!» Мама вела допросы с пристрастием, волновалась заранее и рассказывала поучительные истории про дочек своих подруг.
«Умница и красавица», – хвалила ее бабушка.
Любовь в семье не приходилось делить с кем-то, и это было очень удобно всем.
Поэтому была Зина вертихвосткой, часто ходила на свиданья, подавала надежды, а потом отвергала нежеланных, мучила их всех. А сама крепко не влюблялась. Втайне от всех ждала своего Маленького Принца, который будет любить ее – Единственную Розу на планете – такой, какая она есть: за карие глаза и золотые роскошные волосы, за все ее округлости и даже пальцы.
Все ждала и ждала, когда же появится человек, который оценит ее по достоинству и будет так же достоин ее.
На одной из студенческих вечеринок на природе у костра наконец появился Он – широкоплечий, высокий, такой же светловолосый, как она. По сравнению с ним однокурсники Зины казались ей незрелыми мальчишками. Он принес дров, разжег костер и просто молчал. В темноте глаза его казались темными и глубокими. Зина не могла отвести глаз и пристально его разглядывала через костер. Виду он не подавал. А Зина волновалась все больше. Куда же исчезли ее чары? Почему он даже и мельком в ее сторону не посмотрел?
Сердце Зины отбивало четырехтактную дробь из тридцать вторых, она волновалась и краснела.
Она ждала и ждала. А ничего не происходило. Тогда Зина решила быть смелой, взять ситуацию под контроль, но для смелости выпила разведенного спирта вместе со всеми. Горячее тепло разлилось по телу. Мысли стали еще смелее. В голове сами собой рисовались картины.
Минут через сорок алкоголь подействовал. Мир поплыл, в голове зашумело. Стало как-то совсем нехорошо.
Она пошла к реке, чтобы привести себя в чувство. Это ей казалось замечательной идеей. Она думала, вот сейчас немного остынет и пойдет знакомиться сама. Сидит там и молчит!
А потом сознание выключилось.
Проснулась Зина вне палатки, укрытая теплым пледом и с мокрым полотенцем на голове. Она была во вчерашней одежде, на ногах следы песка. Смутные обрывки памяти принесли ей купание в реке, чьи-то руки и близко-близко такое родное и будто бы всегда знакомое лицо. Но спасателя рядом не было. Он исчез.
Иногда Зина вспоминала его, думала о нем, но нигде не встречала. Их пути не пересекались.
Он пропал месяца на два и появился на ее пути только зимой. Так же случайно. Зина пыталась остановить такси, чтобы добраться до дома. Частник тормознул, Зина открыла дверь и остолбенела. «Комсомольская, 25», – сразу охрипнув, произнесла она. Мурашки побежали от рук и дальше по плечам, по спине. «Пять рублей», – спокойно ответил он. Она села в машину, и щеки налились румянцем. Сердце колотилось, стучало в ушах.
«Только бы ничего не спросил», – думала Зина, боясь, что за ударами сердца ничего и не услышит, а сама ждала, что спросит, заговорит.
Он не заговорил, не спросил. Зина судорожно придумывала ходы и вопросы, и все рассыпалось.
Ничего не придумалось. Как заговорить с тем, кто на тебя ноль внимания? И это все совсем не шутка.
Вопросы застревали у нее на языке. Она чуть не выпалила: «Давайте знакомиться», – но это было слишком пошло и не в ее правилах.
Чуть не вырвалось: «Я от вас без ума», – но он же не произнес еще ни слова.
Про случай летом вспоминать не хотелось, было очень стыдно и непонятно, она ведь совсем ничего не помнила.
Уже около дома Зину осенило. Она, так и не дождавшись, попросила: «А вы в воскресенье заняты? Мне надо библиотеку от бабушки перевезти». «Могу, – ответил он. – Двадцать рублей». Договорились на десять утра у подъезда. Она вышла. Хлопнула дверца, и он укатил.
А Зина все стояла, как дура, со счастливым лицом.
Потом как водой облили: где же взять бабушку и библиотеку, что надеть, что сказать?!.
И зашумело внутри море. Волны накатывали и отступали. А волнение внутри оставалось. Но тихое, с надеждой. Зина улыбалась без причины…
В воскресенье Зина вскочила чуть свет, хотя с вечера заснуть удалось с трудом. В голове вертелось: «Скоро-скоро». Она частенько поглядывала на большие настенные бабушкины часы и прислушивалась, когда же ударит следующий час.
Часы были родом из ее детства. По ним она училась времени: «Когда маленькая стрелка дойдет сюда, а большая будет вот здесь, – терпеливо объясняла бабушка, – тогда и будут твои любимые «Спокойной ночи, малыши!».
Когда они получили свою новую квартиру, часы переехали вместе с ними от бабушки как добрый знак.
Вообще, чувство времени было заложено в Зине природой, она почти безошибочно определяла, который сейчас час.
Однако с годами Зина заметила, что время у всех людей разное. Вернее, не время, а его скорость.
Вот у бабушки время было длинным, как и ее рассказы: со всеми подробностями о походе в поликлинику. Они вместе с дедом долго ждали весну зимой, а летом – зиму. Время исчислялось годами.
У мамы время было выходным – и скорость была недельной, от выходных к выходным, от дачи до дачи.
