Прикладывая пропуск и поднимаясь на свой этаж на лифте, я всё ещё не могла осознать, что после многих лет усердной работы я, наконец, стала агентом федерального бюро расследований. За спиной упорная учеба в академии ФБР, бесконечные тестирования, успехи и провалы, и вот я здесь. Многие полагали, что моя внешность сыграла в этом ключевую роль, так как неоднократно слышала сплетни коллег о том, как именно я попала в главный офис структуры. Конечно, они не догадываются, что катализатором этого была трагедия всей моей жизни, результатом моих изменений стало нечто большее, чем просто природа – это работа пластического хирурга, которая вместе с командой великолепных специалистов создала практически новое лицо. Этой чудо-женщиной была теперь уже жена моего дяди Розали, она превзошла все ожидания и переплюнула саму себя. Когда я впервые увидела себя в зеркале, без скрывающих мое лицо повязок, мягко сказать, я была сильно удивлена. Лучший хирург страны сделал то, что казалось действительно невозможным. Следов ужасающего события почти что не осталось, лишь несколько маленьких шрамов под моими волосами справой стороны. Мой нос, форма глаз и овал лица – все изменилось, даже голос стал хриплым из-за операции на гортани. Конечно, я уже привыкла к новому голосу и вообще благодарна за возможность говорить. Но каждый раз, смотря в зеркало, мне становится невыносимо грустно и больно, ведь теперь лишь цвет моих глаз напоминает о прошлом.
Напоминает мне о ней.
Напоминает мне о них.
Опустив взгляд на черные брюки, поправляя невидимые складки, я перевела свои глаза на отражение в глянцевой поверхности лифта. Даже в нечетком отображении я могла уловить признаки бессонной ночи. Мои длинные волосы были распущены и находились в конкретном беспорядке, а мои попытки избавиться от него не увенчались успехом. Обычно, мои волосы ведут себя так после покраски, явно сопротивляясь тому, что они не хотят быть цвета темного шоколада.
Лишь, уже размытые образы в моей голове по ночам кружат в моих мыслях, и это наводит на меня неизгладимую тоску, от которой я никогда не смогу избавиться. И лишь пару раз я находила в себе достаточно силы взглянуть на старые фотографии, каждый раз обещая и сердечно клявшись, что это в последний раз. Я уже молчу о дневнике…
Сейчас я держусь.
Но вопрос о том, а как бы я выглядела в природном естестве в этом возрасте, все же появляется в моих мыслях. Боюсь, ответ на этот вопрос я уже никогда не получу.
Наконец, поднявшись на свой этаж, я абстрагируюсь от грустных мыслей и стоит переступить порог офиса, я снова могу почувствовать себя действительно другим человеком.
Агент Риггс.
Фамилия, которая мне никогда не принадлежала, но стала моей.
Мой дядя Эмерс, некоторое время спустя после трагедии в нашей семье, женился на своей девушке Розали и взял её фамилию – Риггс, так как на тот момент она уже была известным пластическим хирургом, и не хотела брать фамилию моего дяди. Да, дядя Эмерс не постеснялся принять фамилию своей женщины. К сожалению, в этом вопросе у меня не было голоса, ну и впоследствии это только сыграло нам на руку. Поскольку он оставался последним членом семьи на этой чёртовой планете, как мой единственный родственник, они удочерили меня без доли сомнения, я была их семьей. У них не было своих детей, и вопрос об удочерении даже не стоял, они просто сделали это, и вскоре после свадьбы моя новая фамилия ещё больше отдалила меня от тех немногих людей, кто жил в моем сердце и никогда не покинет его.
Пройдя за свое рабочее место, я успела разблокировать свой компьютер, когда передо мной материализовался Дерек.
Точнее, старший агент Миллер.
Более года назад, когда меня отправили на стажировку в тот отдел, где трудился Дерек, он, мягко говоря, меня невзлюбил. Ему было безразлично, что я являлась племянницей человека Главы управления в Лос-Анжелесском офисе, потому что сейчас мы находились в Вашингтоне, и это лишь дало мне преимущество попасть сюда благодаря тому, что мой дядя Эмерс немного "подтянул" нужные связи и меня перевели.
Дерек был старшим агентом, ставшим таковым в двадцать семь лет, что было весьма похвально, все знали, на чье место он метит. Сейчас ему было чуть больше тридцати, и до сих пор он по-прежнему воспринимал меня, двадцатипятилетнюю девушку, несерьезно.
Мое трепетное выполнение необходимых поручений и заданий заставили их сгладить углы и увидеть, что я все же достойна называться агентом. В особенности, этому послужил мой вклад в раскрытие последнего дела. Это вселяло гордость.
Что касается Дерека, он был более чем привлекательным мужчиной с кудрявыми темными волосами, чуть длиннее на затылке. Я знала, какое влияние он оказывает на женщин, и сама не была исключением. Я все еще чувствовала неловкость, когда его серые глаза обращались ко мне, хотя он был выше меня на голову, но это не мешало ему заставлять меня нервничать под напором его взгляда. Его нос был достаточно миниатюрным для мужчины, и иногда он напоминал мне о носе совсем другого человека.
Моего брата.
Абсолютно, он был в моем вкусе и первые полгода работы, когда мы пересекались с ним, я стеснялась его и боялась исполнить какую-нибудь глупость или сказать что-то лишнее, что могло бы добавить ему уверенности в том, что я несерьезно отношусь к этой работе, а может, и вовсе не гожусь для нее.
– Эддисон! Где ты, черт возьми, летаешь? Я звал тебя несколько раз…– накинулся на меня он.
Наконец, вырвалась из пучины своих бесконечных размышлений, я встретила его взгляд, в котором искрилось что-то непонятное. Как давно я отключилась и снова пропала в витки своих мыслей, у меня не было ответа.
– Что случилось? – откашлявшись, спросила я, убрав сумку в тумбу и вернув внимание к нему.
– Крейг ждет всех в зале, у него важное сообщение.
– Крейг? – воскликнула я от неожиданности.
Мэйсон Крейг был заместителем начальника бюро, и ему было около пятидесяти. Он был серьезным человеком, и многие его боялись, но я не испытывала подобного страха. Однако сейчас мое сердце забилось быстрее – я знала, что это может значить.
– Да! Где ты была все это время, Эддисон? О его приезде твердят уже неделю.
– Ты думаешь, у него что-то получилось?
– Не задавай вопросов, агент Риггс. Очень скоро мы это узнаем, пошли!
Поднявшись со своего места, Дерек взял меня под руку. В последнее время его прикосновения становились частыми, и я не могла разобраться в его изменчивом отношении. Скорее всего, он даже не понимал, что делал со мной. Мое сердце убегало в пятки, дыхание сбивалось, и мои ладони покрывались мерзким холодным слоем пота. Конечно, он был мне симпатичным до сих пор, и в глубине души мне хотелось, чтобы он чувствовал то же самое. Казалось, что впервые, за очень долгое время, я была готова к серьезным отношениям. Или, возможно, я просто навязала себе эту мысль и в действительности поверила в нее.
