Две стороны одной медали.
На разных сторонах,
Но вместе навсегда.
Одна во тьму ушла,
Другая верить перестала.
Но смерть сведет их вместе,
Кто знает – навсегда?
Небольшая деревушка на юге Англии, 1899 год.
– Это – Мишель, а это – Рэйчел. Они помогут вашей деревне.
Девушек представил мужчина лет сорока. Он был одет в походный плащ, имел седые волосы и усы. Его звали Шон Аддерли.
В свет тусклого светильника в грязном трактире вышли две юные особы. На обеих были плащи, как у Шона, и капюшоны скрывали лица. Сидящий напротив Аддерли человек, известный как Рид Хауард, наморщил лоб и скептически взглянул на собеседника.
– Две девчонки? Они способны избавить нас от этого зверя? Вы смеетесь над нами? – его тон выдавал гнев, вдобавок он стукнул кулаком по столу.
Послышался смех, и мужчины вскинули удивленные глаза на одну из девушек, на ту, что была выше и сейчас снимала капюшон, открывая свое лицо. Темно-каштановые волосы с рыжим отблеском, остро подчеркнутый подбородок, пухлые губы, тонкий нос и изогнутые брови, которые добавляли взгляду надменности, предстали перед их взглядами.
– Скажи, что ты почувствовал, когда видел его? – девушка уже не смеялась, она говорила тихо, но так как в трактире больше никого не было, слова были отчетливо слышны и звучали зловеще. – Что ты чувствовал, когда убегал от него, боясь защитить ту женщину. А ведь она молила тебя о помощи… Ты чувствовал смерть. Свою смерть. – Девушка приблизилась и с иронией произнесла: – А сейчас корчишь из себя обиженную овцу, сомневаясь в нас? Прости, я не заметила, но разве у тебя есть выбор?
Рида оскорбили ее слова, и Аддерли это заметил. Переводя взгляд с одной на другого, он примирительно вскинул руки.
– Ладно, Мишель, успокойся. Мистер Хауард осознает всю опасность, и, я уверен, просто беспокоится за вас, – беззаботно улыбнулся Шон. – Ну что, Ридди, вы согласны на условия сделки?
Под насмешливым взглядом Мишель, Рид неохотно согласился и достал из куртки сверток.
– Да, вот ваша оплата.
– Отлично, Ридди, – Шон взял сверток и похлопал того по плечу.
– Мистер Хауард, – с нажимом произнес Рид. Ему не нравилось, как называл его этот проклятый охотник.
Шон уже встал из-за стола и направился к двери, за ним последовала Рэйчел, которая так и скрывала свое лицо под капюшоном. Мишель же задержалась на пару секунд.
– Не наделайте в штаны, мистер Хауард, когда ненароком услышите рык. Возможно, это просто собака, – она усмехнулась и проследовала за Шоном.
Дверь трактира захлопнулась, и свет моргнул.
Трое зашагали по размытой тропе, чавкая грязью под сапогами. Они направлялись к небольшому домику на окраине, давшему им приют на недолгое время. Начинало темнеть, и охотники не нарушали напряженной тишины, как вдруг одна из них не выдержала.
– Проклятье, Аддерли! Какого черта ты потащил нас в эту глушь? Ты же знаешь, что на женщину напал всего лишь волк. – Мишель задала вопрос, над которым думала последние дни.
– Ну, это как посмотреть, Шелли. Наш Ридди так не считает. Алые глаза, огромный рост и пасть с тысячью клыками – вот описываемый Хауардом образ, называемого тобой, волка. Да и потом, нам неплохо заплатили, – Шон довольно похлопал себя по карману. – Нам остается только убить этого серого поганца-людоеда.
Мишель хмыкнула.
– Да, насчет пасти мистер преувеличил… А ты что скажешь, Рэйчел?
Та, к которой обратилась Мишель, не ответила.
– Рэйчел, – повторила Мишель. – Что молчишь, сестренка?
– Я думаю, нам надо заканчивать с этой охотой, – сказала Рэйчел. Ее голосок был звонок, но отдавал угрюмостью.
Шон и Мишель переглянулись.
– Ты просто устала, – возразила Шелли.
– Вовсе нет, – тихо ответила Рэйчел.
Мишель сделала вид, что не слышала последних слов сестры. Она не хотела снова с ней спорить, а их наставник даже не пытался что-то сказать: подобный разговор всегда был тяжелым.
Компания дошла до домика. Шон открыл дверь и пропустил девушек вперед, оглядываясь через плечо и окидывая окрестность подозревающим все и вся взглядом. Не заметив ничего странного, он тоже зашел в дом.
Мишель уже развалилась на одной из двух грубо сколоченных кроватей, не раздеваясь, с удовольствием разминая затекшие мышцы. Рэйчел не спеша сняла плащ и аккуратно повесила его на крючок. Прошла к столу, и устроилась на стуле со спинкой, подтянув колени к груди. В единственной комнате темнота висела полотном, и Шон, по своей природной везучести, наткнулся на табурет. Выругавшись, он зажег свет и посмотрел на младшую из сестер.
Последние дни она вела себя слишком тихо для ее жизнерадостной натуры. Редко что-то говорила и совсем не улыбалась. Ее слегка спутанные светло-русые волосы были заплетены в косу, серые глаза уставились в пол. И что за мысли сейчас давят на нее?
Шон перевел взгляд на Мишель. Та, похоже, заснула и теперь чему-то сонно улыбалась.
«Совсем разные, – промелькнуло в мыслях у Аддерли. – Мишель – холодная и жесткая, Рэйчел… слишком человечная. И все же они – одна семья». – Шон с грустью улыбнулся этой мысли.
– Мишель! – прикрикнул он.
Девушка, встрепенувшись, подскочила, готовая обороняться.
– Какого… Аддерли, зачем так орать? Я не спала уже пару дней, – обиженно пробурчала она, снова повалившись на подушку.
– Нам нужно работать быстро, чтобы никто ничего не заметил, – сказал Шон. – Уже затемно, зверюшка наверняка выбралась из норки.
Послышался сонный смешок Шелли. Она неохотно села на кровати и повертела головой, точно пытаясь найти в комнате свою бодрость.
– Что ж, – протянула она, глядя на Рэйчел, – похоже сегодня я работаю одна.
Никто не ответил на эту реплику. Шон достал ружье и занялся любимым занятием: проверкой и чисткой, изредка прерываясь на глоток виски.
– Почему? Я пойду с тобой, – сказал он, спустя несколько минут.
Мишель вскинула бровь, не удивляясь манере наставника продолжать разговор даже спустя сутки. Мотнула головой:
– Ни к чему. Ложитесь спать, а я… приручу волчонка, – Шелли взяла ружье, зарядила его. Накинув плащ, она, без страха, вышла на улицу.
Рэйчел продолжала сидеть, отстранено уставившись в одну точку. Мужчина подумывал над тем, чтобы поговорить с ней, но не знал, как начать разговор, в этом он не мастер.
– Послушай, милая, – натянуто начал он, – ты сама на себя не похожа. Что с тобой происходит? – Шон спросил слишком резко, но, казалось, именно это и подействовало на девушку.
Рэйчел оторвала взгляд от пола и посмотрела на мужчину.
Всю жизнь, с тех пор как умерли родители, Шон был с ними. Он был наставником, другом, а для Рэйчел и отцом. Мишель после потери родителей несколько замкнулась в себе, стала грубой, никогда не называла Шона по имени, но всегда заботилась о сестре. Они были двойняшками. Рэйчел нуждалась в том, что предоставил ей Шон, в его заботе, советах, он заменил ей отца.
