Карина Волк - Проклятое Дитя

1. Глава 1. Ярослав

Стре­ми­тель­но и на­по­ри­сто из-за го­ри­зон­та над­ви­ну­лась тёмная ту­ча и как-то ра­зом за­во­лок­ла не­бо. На­креп­ко за­то­чи­ла яр­кое солн­це в свою тем­ни­цу. Ста­ло хму­ро. На ка­кой-то миг всё при­тих­ло, но толь­ко на миг.

Мол­ния вновь блес­ну­ла, ос­ве­щая по­лу­тёмный ка­би­нет.

Стран­ное чув­ст­во тре­во­ги по­се­тил моё серд­це, раз­вер­нул­ся и не­ожи­дан­но уви­дел пе­ред со­бой мать.

– Ма­ма. Ты как здесь ока­за­лась?

Да­же не сра­зу при­знал мать…

Дей­ст­ви­тель­но не­го­до­вал, все­го па­ру се­кунд на­зад в ка­би­не­те ни­ко­го не бы­ло…Чер­тов­щи­на ка­кая-то! Всё, на­до дать се­бе вре­мя для от­ды­ха. Окон­ча­тель­но схо­жу с ума. Да ещё эта пре­крас­ная не­зна­ком­ка по име­ни «Али­на» не вы­хо­дит из го­ло­вы. Му­ча­ет. Тер­за­ет…

– Alina est sicut aquila et statum desuper videre potest. Non est alia femina pulchrior,quae in Suo genere est. Sicut Radius Solis. Nobile propositum est familiam suam coniungere, et fortasse homines, cum communi meta (Али­на по­доб­на ор­ли­це и спо­соб­на ви­деть си­туа­цию свер­ху. Она не то, что­бы чу­жая, она иная в своём Ро­ду. По­доб­на Лу­чу Солн­ца. Её бла­го­род­ное пред­на­зна­че­ние - объ­е­ди­нить свою се­мью, а мо­жет и свой на­род об­щей це­лью., – хри­п­ло­ва­тым го­ло­сом про­из­нес­ла ма­ма, буд­то бы про­чи­тав мои мыс­ли. – Et ad eas, quae sapientes sunt, mittite, et properent!". Et est compositum ex syllabis et Et Et Et. De terra, Et Non deficient. Alina Est Qui terrenum genus suum colligit, homines eius sanguinis cum familiaribus ligat. Dat genus structurae adamantis. (Ал - как ал­маз сре­ди кам­ней, так Али­на - сре­ди лю­дей. И - со­еди­не­ние сло­гов Ал и На. На - зем­ной Род, не со­б­ран­ный во­еди­но. Али­на - та, кто со­би­ра­ет свой зем­ной Род во­еди­но, скре­п­ля­ет лю­дей сво­ей кро­ви се­мей­ны­ми уза­ми. При­даёт Ро­ду струк­ту­ру ал­ма­за).

Всмат­ри­вал­ся в та­кое зна­ко­мое и од­но­вре­мен­но чу­жое жен­ское ли­цо…Ма­ши­наль­но сде­лал шаг вперёд. Будь я про­клят, но го­тов по­ста­вить жизнь на кон, что ви­жу вме­сто чис­тых, го­лу­бых ма­те­рин­ских глаз, чёрную, за­тя­ги­ваю­щую безд­ну…

– Что про­ис­хо­дит? Ма­ма! На ка­ком язы­ке ты го­во­ришь? – Ин­стинк­тив­но дёрнулся на­зад, пре­кра­щая по­ни­мать, что про­ис­хо­дит.

– На древ­нем. Очень древ­нем язы­ке. Не­ко­то­рые счи­та­ют его мёрт­вым.

На древ­нем язы­ке?! По­нят­но. На ла­ты­ни, но от­ку­да она зна­ет ла­тынь, а глав­ное, от­ку­да его знаю я.

По­ра к пси­хи­ат­ру. По все ви­ди­мо­сти от нерв­но­го на­пря­же­ния у ме­ня дей­ст­ви­тель­но кры­ша по­еха­ла в далёкое при­клю­че­ние.

– Ес­ли ты в мень­шин­ст­ве – и да­же в един­ст­вен­ном чис­ле, – это не зна­чит, что ты бе­зу­мен. Есть правда и есть не­прав­да, и, ес­ли ты дер­жишь­ся прав­ды, пусть на­пе­ре­кор все­му све­ту, ты не бе­зу­мен, – в мо­ей раз­ры­ваю­щей­ся от бо­ли го­ло­ве за­зву­чал го­лос ма­те­ри.

Под­нял гла­за и лиш­ний раз убе­дил­ся, что на­хо­жусь в ка­ком-то вы­мыш­лен­ном ми­ре. Всё ил­лю­зия. Про­сто сон.

– Это не сон, – вновь про­чи­тав мои мыс­ли, про­из­нес­ла ма­ма. – Яро­слав, к со­жа­ле­нию, при­шло вре­мя столк­нуть­ся те­бе с жес­то­кой ре­аль­но­стью жиз­ни, – она мрач­но улыб­ну­лась и с гру­стью по­смот­ре­ла на ме­ня. – Ты не та­кой, как все. Яр, ты из­бран­ный. Но бла­го­да­ря сво­ей же­не, за­был о своём ис­тин­ном пред­на­зна­че­нии.

А мо­жет это не у ме­ня с го­ло­вой про­бле­мы, а у мо­ей род­ной ма­те­ри оп­ре­делённые раз­но­гла­сия со здра­вым смыс­лом. О ка­ком пред­на­зна­че­нии, чёрт по­бе­ри, она го­во­рит?

– Ма­ма, по­жа­луй­ста, Вик­то­рию толь­ко не при­пле­тай. Она-то пе­ред то­бой, в чём про­ви­ни­лась?

Про­ник­но­вен­но и очень гром­ко за ок­ном раз­дал­ся рас­ка­ти­стый гром, ин­туи­тив­но по­вер­нул­ся в сто­ро­ну ок­на и уви­дел клу­бы гро­зо­вых туч, пронзённое ба­шен­ным шпилем небо из­ви­ва­лось над зам­ком ог­ром­ной чёрной тва­рью, раз­бра­сы­вая щу­паль­ца бе­лых мол­ний и гул­ко пе­ре­ка­ты­вая во чре­ве ва­лу­ны гро­ма.

Вот уж точ­но све­то­пре­став­ле­ние.

По­вер­нул го­ло­ву и мо­мен­таль­но столк­нул­ся с по­лы­хаю­щим взо­ром ма­те­ри, ко­то­рая по ка­ким-то не­объ­яс­ни­мым при­чи­нам, в счи­та­ные се­кун­ды, ока­за­лась ря­дом со мной.

– Али­на.

– Что, Али­на? – Ни­как не мог ото­рвать от не­ё глаз, она как буд­то бы гип­но­ти­зи­ро­ва­ла ме­ня, вы­ну­ж­дая всё силь­нее и силь­нее по­гру­жать­ся в чёрный мрак её без­дон­ных очей. Я не рас­ска­зы­вал ма­те­ри про Али­ну. Как она уз­на­ла?

– Яро­слав, те­бя об­ма­ну­ли. Пре­да­ли. Та де­вуш­ка, ко­то­рая так за­па­ла в твоё серд­це, – она при­жа­ла ру­ку к мо­ей гру­ди и, яро­ст­но сжав ру­баш­ку, сви­ре­по сверк­ну­ла гла­за­ми, – твоя же­на. Она ук­ра­ла у те­бя часть жиз­ни. Скры­ла дочь.

За­мер. Серд­це с су­ма­сшед­шей ско­ро­стью за­ко­ло­ти­лось в гру­ди. От­ка­зы­вал­ся ве­рить сло­вам ма­те­ри…Да и как че­ло­век в здра­вом уме мо­жет по­ве­рить про­ис­хо­дя­щей вак­ха­на­лии, но где-то в глу­би­не ду­ше, что-то ёкну­ло, ма­ма мне как буд­то бы пе­ре­ска­зы­ва­ла страш­ную сказ­ку.

– Смот­ри мне в гла­за, – про­ши­пе­ла мать, ско­вы­вая мои дви­же­ния. – "Spiritus temporis, audite vocationem meam. Libero tempore a gravibus vinculis. Horae et minutae, accelerato cursu tuo, Praesentium tempore maiores vel. Et [ad matutinum] rp iste homo cum reliquis., Haec amoenitas ad pulverem convertet. Esto igitur!». («Ду­хи вре­ме­ни, ус­лышь­те мой зов. Ос­во­бо­ди­те вре­мя от тяж­ких оков. Ча­сы и ми­ну­ты, свой бег ус­ко­ряя, миг за­вет­ный пус­кай при­бли­жа­ют. Как бу­дет (нуж­ное вре­мя) на ча­сах, ча­ры эти пре­вра­тят­ся в прах. Да бу­дет так!»

Стрел­ки ча­сов са­мо­стоя­тель­но и стре­ми­тель­но на­ча­ли ход на­зад…, мол­ние­нос­но ус­ко­ряя темп с ка­ж­дым сло­вом ма­те­ри.

– Le temps qui reste, Quia voluptates voluptas. Desidero passeggiare con voi, Entro stasera o anche con domani? con calma (Вет­ры вре­ме­ни ле­ти­те ко мне, дай­те мне кры­лья для по­лёта. Я хо­чу прой­ти сквозь вре­мя, что­бы зав­тра на­сту­пи­ло се­го­дня.)

Мать взмах­ну­ла ру­ка­ми и бу­к­валь­но вы­рос­ла на гла­зах, за её спи­ной рас­пла­ста­лись ог­ром­ные, чёрные кры­лья, гла­за пол­но­стью по­гру­зи­лись в тёмную, бес­про­свет­ную безд­ну, чув­ст­во­вал, как те­ряю на­де­ж­ду и ве­ру…Серд­це на­пол­ня­лось зло­стью, не­на­висть про­ни­ка­ла в ка­ж­дую кле­точ­ку.

– Spiritui aeterni, servans tempus, Et tolle onus grave eius a me. Ad pritnum, quando -, Transibunt, quasi unum minutum est! Manus horologii accelerant cursum suum, Appropinquavit usque ad me tempus desideravit. Et (ad matutinum). rp iste homo cum reliquis., Haec amoenitas ad pulverem putrefaciet! Esto igitur! (Веч­но­сти ду­хи, хра­ня­щие вре­мя, сни­ми­те с ме­ня его тяж­кое бре­мя. Ча­сы ожи­да­ния пус­кай для ме­ня, прой­дут, буд­то – это ми­ну­та од­на! Стрел­ки ча­сов пусть свой бег ус­ко­ря­ют, же­лан­ную по­ру ко мне при­бли­жа­ют. Как бу­дет (нуж­ное вре­мя) на ча­сах, ча­ры эти рас­сы­п­лют­ся в прах! Да бу­дет так!)