За последние годы рост преступности в России стал грозной реальностью. Ее состояние, структура, динамика вызывают обоснованную тревогу и представляют явную опасность для общества и государства в целом. В 1999 г. зарегистрировано более 3 млн преступлений, а в будущем эта цифра может существенно возрасти. Много латентных преступлений. По оценкам криминологов их число в стране в течение года составляет 15–20 млн.[1] Увеличивается число краж, грабежей, разбоев, вымогательств, причинения тяжких телесных повреждений. Появились организованные преступные группировки, банды, получили распространение такие виды преступлений, как терроризм, захват заложников, хищения детей с целью их продажи.
В 70-80-е гг. прошлого столетия такие преступления носили единичный характер или были вообще неизвестны. Сейчас же они приобретают массовый характер. Крайне неблагоприятная ситуация сложилась в стране с убийствами. В свое время криминологи писали, что в структуре преступности они составляют относительно небольшую долю, а их латентность минимальна. Указывалось, что регистрация фиксирует истинное положение и тенденции этого вида преступлений, а также, что 80–90 % убийств носят ситуационный, бытовой характер.[2]
Уголовная статистика советского периода не отражала истинного состояния преступности в стране. Опасные ее тенденции игнорировались, цифры искусственно занижались, многие преступления скрывались, замалчивались, не изучались. В угоду властным структурам статистика показывала неуклонное снижение уровня преступности, что нередко находилось в прямом противоречии с действительностью. Изыскивались надуманные криминогенные факторы, соответствовавшие идеологическим догмам. Утверждалось, что в сельской местности значительное число убийств выпадает на дни религиозных праздников. Впрочем и раньше было ясно, что их причина не в праздниках, а в другом – пьянстве, алкоголизме, низкой культуре, отсутствии нравственных устоев. Именно религия воспитывает в человеке и в народе в целом многие положительные качества, но с ней шла борьба, в том числе с помощью извращенной правовой статистики.
Для объективности отметим, что структура насильственной преступности в 60-90-х гг. прошлого века была иной, чем в настоящее время. Правильно указывалось, что подавляющее количество убийств совершалось на бытовой почве, тогда как в последние годы их мотивом все чаще становятся корысть, устранение финансовых, коммерческих и политических противников. Они нередко сопряжены с похищением людей, автомашин, оружия, с наркобизнесом и другой преступной деятельностью.[3]
Так называемые бытовые убийства по-прежнему существуют и их достаточно много, но их количество в определенной степени стабильно. Ни в коей мере не принижая опасности этого явления, отметим, что новые виды убийств внушают во много раз более обоснованную тревогу. Прежде всего следует отметить рост этого вида преступлений.
В 1956 г. в стране произошло 9649 убийств, в 1966 г. – 14 258, в 1976 г. – 17 842, в 1986 г. – 14 848, в 1996 г. – 29 406. В 1999 г. их зарегистрировано 30 337, и по коэффициенту убийств Россия опережает большинство стран мира.[4] По данным А. И. Александрова в стране каждый час совершается 4 убийства.[5]
Весьма характерна в этом отношении ситуация в Санкт-Петербурге. В 1979 г. здесь было зарегистрировано 197 убийств, в 1980 г. – 205, в 1997 г. – 879, в 1998 г. – 897, в 1999 г. – 935, в 2002 г. – 825.[6]
В целом по стране в 2001 г. по ст. 105 УК РФ осуждено 22,2 тыс. человек.[7] Но и эти угрожающие цифры не окончательны. В. В. Лунеев пишет, что в России нет надежных показателей состояния преступности (в том числе убийств) и борьбы с нею. Причина – низкая регистрационная дисциплина, умышленное сокрытие убийств от учета. Автор считает и, видимо, не без основания, что среди умерших без последующего патологоанатомического исследования много убитых. Тысячи актов судебно-медицинского исследования трупов не истребуются и никого не интересуют диагноз и причина смерти. Из этого можно сделать вывод, что контроль правоохранительных органов в этой сфере существует лишь на бумаге, а федеральная власть, общественность вводятся в заблуждение.[8]
Отмечается устойчивая тенденция роста фактов обнаружения неопознанных трупов. Их количество в 1999 г. в РФ составило 36 тыс. Во многих случаях причина смерти не устанавливается, поэтому можно предположить, что какая-то их часть – жертвы преступлений. Одновременно необходимо учитывать и то, что ежегодно выявляются десятки тысяч без вести пропавших. Цифры называются различные – от 50–60 тыс. и выше, а реальные не знает никто.
20-30 лет назад латентность убийств была минимальной, в настоящее время она возросла, особенно в маргинальной среде, в регионах конфликтов. Д. В. Ривман оценивает ее как высокую, особенно в крупных городах – Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и др.[9] Достоверной картины латентных убийств нет.[10] По мнению некоторых криминологов, примерно 50 % пропавших без вести стали жертвами преступлений. Однако по фактам исчезновения людей уголовные дела возбуждаются редко. Это позволяет опасным преступникам длительное время находиться на свободе, увеличивая число убитых.
Как отмечалось, структура убийств изменилась. Появился и уже вошел в практику термин «заказное убийство». Подобное встречалось и раньше, но это были малочисленные преступления, носившие, как правило, примитивный характер. Совершались они в семейной среде (супругов, родственников, сожителей). Суть их сводилась к тому, что непосредственный исполнитель за весьма умеренную плату, нередко в виде нескольких бутылок водки, а то и вообще из дружеских побуждений, устранял какое-либо лицо – пьющего супруга, агрессивного сожителя или состоятельного родственника. Такие преступления не идут ни в какое сравнение с нынешними заказными убийствами, которые совершаются с применением огнестрельного оружия, взрывных устройств, при высоком техническом оснащении, привлечении интеллектуальных кадров. Их жертвами становятся не только состоятельные наследники, но и государственные деятели, сотрудники правоохранительной системы, журналисты, предприниматели, банкиры, крупные чиновники. Ежегодно в России происходит не менее 600 убийств по найму. Их раскрываемость крайне низка – не более 12 %.[11]
Происходят открытые столкновения вооруженных преступных групп, нередко заканчивающиеся убийствами. Например, в Санкт-Петербурге с 1992 по 1998 г. имело место около 200 подобного рода проявлений, которые, как правило, сопровождались исключительной дерзостью. В том же Санкт-Петербурге в 1999–2000 г. неизвестные преступники совершали убийства из огнестрельного оружия в дневное время в центре города на многолюдных магистралях, а затем, не опасаясь милиции, скрывались на автомашинах. Характер действий показывает, что это были вполне осознанные, продуманные, подготовленные акции, преследующие цель устрашения.
