10 сентября 2013 года
За последний час Оля пыталась дозвониться дочери три раза. Металлический голос в трубке безжалостно скрипел :
– Абонент не доступен-
Оля не находила себе места. Что могло случиться? Маринка давно уже должна была придти. От колледжа до дома ходьбы – то всего минут десять. Обычно дочь не задерживалась, либо звонила, чтобы предупредить, чтобы Оля не волновалась. Тревога нарастала. Чтобы развеять свои страхи, она набросила кофточку и выскочила из дома. Вот и колледж. На вахте Оля спросила про Маринкину группу. Вахтерша, тщедушная старушка, огорошила ее своим ответом :
– Все уже ушли. Занятия закончились полтора часа назад.-
Выйдя на крыльцо, Оля достала телефон и начала обзванивать одногруппников дочери, потом ее подружек. Никто не знал, где Марина. После занятий она направилась домой. Никуда не собиралась. Это единственное, что Оля смогла выяснить.
Прибежав домой, Ольга начала обзванивать больницы и морги. Благо, что в их маленьком городишке больниц было всего две, как и моргов. Путая от волнения буквы, Оля описывала свою дочь :
– 19 лет. Невысокая, темные, длинные волосы, карие глаза, родинка над губой. —
Голос предательски дрожал и срывался. Страх накрыл Олю с головой, захлестнул ледяной волной, не давая вздохнуть. Когда – то давно она уже испытывала что – то подобное. Она помнила этот страх, хотя и лет прошло много. Ни в больницах, ни в моргах Маринки не было.
В семь часов вечера Ольга прибежала в милицию.
– Когда пропала? Три часа назад? Успокойтесь, мамаша! Может загуляла с парнем или с подружками? – равнодушный дежурный, еле сдерживая зевок, пытался успокоить встревоженную женщину.
– Заявление примем через три дня. Она же у Вас совершеннолетняя. —
Оля разрыдалась в голос. Дежурный сжалился и заявление все – таки принял. Буквы расплывались перед глазами, ручка выпадала из дрожащих рук, пока она писала. Ей накапали валерьянки и отправили домой. Ждать новостей и не волноваться.
– Как – будто в такой ситуации можно не волноваться, – подумалось как – то вдруг. – Они что, правда не понимают, что я места себе не нахожу? —
– Господи, сделай, пожалуйста так, чтобы дочь к моему приходу вернулась!!! – плача, шептала Оля по дороге домой.
Дома Маринки не было. Прометавшись всю ночь по квартире, наплакавшись и выпив пузырек валерьянки, Оля под утро забылась тяжелым, тревожным сном. Ранним утром, 11 сентября, вздрагивая во сне, она еще не знала, что свою дочь увидит очень нескоро…
Март 1994 года
Оля шла по улице и светилась от счастья! Ей 18. Она влюблена по уши в своего Андрея. Как же ей повезло, что она его встретила! Он с нее пылинки сдувает, угадывает все ее желания. Все подружки обзавидовались.
– И что он в тебе нашел? – спрашивали они с нескрываемой завистью. – Ни кожи, ни рожи. Счастливая ты, Олька! —
Оля и правда не была красавицей. Белокожая, голубоглазая, бледная. Вздернутый носик и маленький рост очков не добавляли. В школе ее прозвали Моль. Была она какая – то бесцветная. Глазу зацепиться не за что. А Андрей влюбился в нее с первого взгляда. Он нежно называл ее Ляля. А Оля таяла, как мороженое в жаркий летний день от этого имени! Она даже внешне изменилась, стала какой – то яркой. Глаза голубее, кожа белее, и даже выше стала. Хотя, наверное, тут каблуки сыграли свою роль. Вот вам и моль бледная!
Андрюша был писаным красавцем! Высокий, широкоплечий брюнет с карими глазами, бровями вразлет и родинкой над верхней губой. Лет ему было 27. Мужчина! У него какой – то бизнес и ездит он на подержанной иномарке. Все девчонки по нему вздыхали. А он выбрал Олю!
Оля шла домой из женской консультации. Она беременна! И за что ей столько счастья сразу? Сегодня вечером она сообщит Андрею эту радостную новость. Они непременно поженятся! Зря мама волнуется.
– И почему маме так не нравится Андрюша?, – думала Оля.
Может потому, что он старше? Так это положительный момент. В таком возрасте мужчина уже задумывается о семейном гнездышке. А уж уют Оля создавать умеет!
Погруженная в свои счастливые мысли, Оля почти подошла к дому. Недалеко от их двора стоял соседский Жигуленок.
– Дядь Валера собрался куда – то, – подумала она. В следующую секунду чьи – то руки дернули ее в машину. Оля даже испугаться не успела, машина рванула с места. За рулем сидел сосед, а на заднем сиденье, куда ее и затащили, сидела Олина мама.
– Мам, что происходит? Что случилось? – Оля разволновалась.
– Мы уезжаем, – это Надежда Павловна, мама, отвечает.
– Что значит уезжаем? Куда? Зачем? – Оля пыталась понять, что случилось.
– Все расскажу. Только сначала нам нужно уехать как можно дальше. Гони, Валерочка! Пожалуйста, гони! —
Они ехали весь день. Потом дядя Валера съехал с трассы, покемарили пару часов и поехали дальше. Оле было очень страшно, но она больше не задавала вопросов. Ясно было только одно. Случилось что – то ужасное! Потому что в маминых глазах плескался страх! Он накрывал собою и Олю, захлестывал волной, скручивался тугой пружиной в животе. Они ехали больше суток с короткими перерывами на отдых. И остановились в городишке Н.
На местном рыночке Надежда Павловна поспрашивала, не сдает ли кто жилье? Через пару часов они уже пили чай в своей съемной однушке. А потом повалились спать. Оля заснула с мыслью, что это надолго. Но она и представить не могла, на сколько это надолго растянется…
Утром они проводили дядю Валеру.
– Валерочка, спасибо за помощь! Век не забуду! – благодарила его мама.
– Ты все запомнил? Пиши до востребования, Завьяловой. Что скажешь, если вдруг кто спросит? – с тревогой в голосе спрашивала Надежда Павловна.
– Не спросит. А спросит, так и скажу – на рыбалку ездил на несколько дней. Не волнуйся, Надюша! Никто не догадается. Я ж на рыбалку частенько отлучаюсь. Подозрений это не вызовет. Да и не свяжут меня с вами. Мы ж почти не общались раньше. Так. Здрасти, да до свиданья. Вот и вся недолга. Поеду я. Оставайтесь с Богом! – дядя Валера обнял маму, погладил по голове Олю :
– Крепись, девочка! – хлопнул дверью машины и дал по газам.
Наконец – то они остались вдвоем с матерью. Надежда Павловна налила чаю и начала разговор.
– Олюшка, – мама посмотрела на дочь и тихо вздохнула.
Оля напряглась и вся превратилась в слух.
– Послушай меня, родная, и не перебивай. Мы никогда не вернемся домой. Теперь мы будем жить здесь. Завтра начнем подыскивать себе жилье. Думаю, что здесь квартиры не очень дорогие. Моих сбережений должно хватить, – мама подняла руку, останавливая Олю, увидев, что дочь хочет что – то сказать.
