Людмила Шаменкова - Прощёное воскресенье. Избранное

Прощёное воскресенье. Избранное
Название: Прощёное воскресенье. Избранное
Автор:
Жанры: Стихи и поэзия | Русская поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2024
О чем книга "Прощёное воскресенье. Избранное"

Грозовые события новейшей истории, тайна творчества, душеные переживания, жестокость любви – обо всём этом Людмила Шаменкова говорит с удивительной образностью и эмоциональной силой.

Бесплатно читать онлайн Прощёное воскресенье. Избранное


© Шаменкова Л.С., 2024

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2024

Гроза

Лето катилось яблоком…
Небо хмурилось пеплом.
Жара раскалённым паяльником
Лудила вспотевшее тело.
Жара, по преданью, к грозе.
Вот вдалеке заморгало,
С шумом открылась дверь,
И небо нутром заурчало,
Будто огромный зверь.
И гром покатился подводой
Сквозь сечу хлеставших лучей,
И возчик в оранжевой тоге
Хлыстом подгонял лошадей.
И сделалось всё зелёным,
И дождь повалил стеной,
И с яростью незнакомой
Трещало над головой.
Казалось, что ярость стихии
Не просто природы разгул,
А чьи-то расчёты сухие
И раскалённость дул.
И вся она – грудь под тельняшкой,
Не знавшая страха в волнах,
Играла сверкающей шашкой
И свет выключала в домах.
Гроза – оголённый провод –
Не тронь, а не то убьёт!
Всегда к размышлениям повод
О том, что Отчизну ждёт.

2023

Обноски

Обноски прежних сочинений
Охотно поглотил чердак.
На фоне новых потрясений
Они – ничтожнейший пустяк.
Все эти зорьки, ночи томные
И даже соловьиный свист
Теперь глядятся как картонные
Детали оперных кулис.
А жизнь ввела на авансцену
Тяжеловесную броню,
Определив другую цену
Пегасу, доброму коню.
А он, дряхлеющее племя,
Всё тот же жмых привык жевать,
Забыв, что наступило время
«Су-2» и дроны рифмовать.
И я, поддавшись искушенью,
Готова в строчки танк всадить.
Но сотни тонн вооруженья
Их могут просто раздавить.
Скажи, добрейший мой Пегас,
Как увязать броню и чувства,
Оставшись в тяжкий этот час
Поэтом, преданным искусству?
Как поэтичным языком
Соединить огонь и звёзды,
Живых и мёртвых, перелом
Нормального жизнеустройства?

Дровосек

Я дровосек
С дубовой кожей рук.
Мои ладони в ссадинах облезлых
Одно занятье знают:
Стук да стук,
Ещё один сучок ударом срезан.
И падает полено вниз лицом,
Солдатиком с игрушечным свинцом.
Груба моя работа. Но полезна.
И мне она, скажу вам, интересна.
Трапецию печалей наколов
Без этих самых романтичных слов,
Что засоряют дебри сантиментов,
Я отстранюсь от пошлой мишуры.
На коже вновь распухнут волдыри
Под птичьих крылышек аплодисменты.

Сброшен занавес

Свет погас. И занавес опущен.
Зрители покинуть зал спешат.
Отголоски обсуждений скучных
Как горох о зеркала стучат.
Мир фанерный молотками свален.
Жар дискуссий, отгорев, угас.
Горький дым отыгранных развалин
Оседает на печали глаз.
Нынче темы ищут в марафоне
Битвы за скандал – любой ценой.
Если платят, то без антимоний
Балерина снимется нагой.
В ход идут хвастливые ужимки,
Чернота нарощенных бровей
Иль под кожей хитрые пластинки,
Чтоб пленить тусовочных друзей.
Вот и сцена подчинилась тоже
Состязанью за большой фурор.
Слов уже не слышно, но в прихожей
Без штанов встречает вас актёр.
Мелюзга, и та стремится к славе.
Дай картину из музея утащу
Или школьной докажу ораве,
Что безвестным быть я не хочу.
Я с карниза прыгну, чтоб засняли,
Как лежу в крови на мостовой,
Чтобы после в новостях сказали:
«Очень жаль, такой был молодой».
Все с ума рехнулись, очевидно.
Эти «подвиги» не стоят свеч.
Поступайте, люди, благородно.
Берегите правильную речь.

Полёт

В чужую страну,
Необузданной дрожью
Охвачена, с чувством вины
Лечу в самолёте с сумкой дорожной
Навстречу дождям неизвестной длины.
Там ждёт меня сын. Он волнуется тоже.
И кажется мне, что со мною летят
Все беды и скорби Отчизны встревоженной
И машут, прощаясь,
И в спину свистят.
И слышу я голос, измученный болью:
«Вы все разбрелись по чужим сторонам,
Надеясь, что там, за границей привольной,
Вам выдадут чек, как почётным гостям».
И я ощущаю в груди беспокойство,
Держу наготове таблеток комплект.
Два внука в Австралии – не из проворства,
А просто чтоб выжил и спас интернет.
И сын далеко. Я оставлена всеми
В пустыне квартиры свой век доживать,
А слева плывут белокрылою тенью
Бесплотные ангелы, чтоб утешать.
Им грустно, наверно, глядеть сквозь стекло
На головы молча сидящих людей.
«Куда вы летите, поднявши крыло?
Совсем не похожи вы на лебедей».
Но их не заметит ночной пассажир.
Несёмся, летим сквозь бездушный эфир.

Пастернак

Только молча, беззвучно читать эти строки,
Этот бронзовый почерк застывших чернил.
Чтоб увидеть – душою, – как почвенно прочен
Воздушный корабль без гвоздей и белил.
Только молча. Без пламенного бормотанья
Войти в этот звуков журчащий поток,
Внимая волшебному их сочетанью,
И знать, что твои ни к чему и не впрок.
Угаснут другие – чуть громче, левее.
Забудутся знанья и опыты лет.
А эти – бессмертные, будут сильнее
Гореть, излучая космический свет.

Апрель

Апрель. Аполлинер. Пленэр.
На землю льётся из невидимых цистерн
Прохлада с привкусом играющего пунша.
А на пруду разгуливает утка,
Разбрызгивая мокрых крыльев пух.
Сверкает синью неба глубь,
Потрескивает лужи хрупь,
И лёд, слегка подтаяв, крыши рушит.
И на душе восторг: задушен смог,
И сырость черногрязная побита,
И в небе распушилось солнце-стог.
Сгребай лучи и складывай в корыто.
Иди! А коль не хочешь – высунь взгляд
Из своего окна, игравшего кремнисто,
Дыши! Ведь ты и в помещенье рад
Апрелю сногсшибательно лучистому –
Как золото отличий и наград
Военных, бросивших ученья и парад
И строем возвращавшихся домой,
Распространяя бережный покой.

6 апреля 2021

Про нас

Кичиться грех, но правда в том,
Что в нас не увядает свежесть.
Пока мы пишем третий том,
Другие обрастают плешью.
Мы не боимся одряхлеть
На воздухе бескрайней шири.
И рёбра не теснит нам клеть
Размером эконом-квартиры.
И нам смешна чужая спесь
С надменным задираньем носа.
У нас всегда в запасе есть
То, что не ведает износа.
Пусть морщатся иные лбы
В попытке разгадать шараду:
Так кто они – князья, рабы
Иль предки умерших варягов?
Да, в наших жилах мчится кровь,
Смешавшая восток и запад.
Нам по колено топкий ров,
Сооружённый по заказу.
Мы держим курс на правоту,
С душою, знавшей цену страсти.
И нашу – с виду – простоту
Вам не постичь, как ни старайтесь.

2020

Родные

Аннушка тащит с плиты чугунок.
Рядом – мужчина, хозяин исправный,
Хлеб достаёт, отрезает кусок.
Это мой дед, наречённый Иваном.
Дети садятся за стол. Приглушённо
Голос отца раздаётся: «Таскать!»
Трое мальчишек и девочка Соня
Тянутся к миске картошку поймать.
Бабушка – прачка в семье совладельца
Волжских больших пароходов и барж.
Дед – безлошадный крестьянин, умелец,
Выгнанный с поля на фабрику – прясть.
Вот мои корни, вобравшие вехи
Горьких лишений и зол.
Славные предки мои человеки!
Низкий им, милым, поклон.

Явление снега

Для чего над землёй
Белый-белый
Неприкаянный кружится снег,
Прикасаясь губами несмело
К вихрю быстро несущихся лет.
Для чего белизной санитарной
Он бинтует ухабы дорог,
Припадая к ним неоднократно,
Будто штопает рваный чулок.
Этот снег так наивен, что страшно
Наблюдать, как он гибнет в грязи
Под резиной авто кровожадных
И пронырливо-юрких такси.
Избегая расправы дорожной,
Облетает он целый район
И садится, вздохнув осторожно,
На пушистый на детский помпон.
Может быть, он пришёл как посыльный

С этой книгой читают
В этой книге два цикла стихов. В первом представлен образ женщины во всех её воплощениях ярко-выпукло или расплывчато-отдалённо. Это женщина-цветок, женщина-русалка, гетера, вдова, восточная красавица и прост любимая женщина.Второй цикл «Ты в сердце моём, Мама!» посвящен моей маме.
Эта книга, как и предыдущая, способна заинтересовать только тех, для кого поэзия является любимой и востребованной. Не считая себя профессионалом, автор врачует стихами. И если после их прочтения вы станете хоть немного добрее, светлее и чище душой, если сможете посмотреть на жизнь свежим взглядом, значит, он достиг своей цели.
Всё, что творилось в моей душе, то, что я пожелала доверить словам, облачая в рифмы. Любовь, боль потерь, посвящения, переживания. Волны откровений и парус фантазий – куда они меня занесли? И где моя бухта? Может Вы, читатель, найдёте ответ в моих стихах? Разберёте катакомбы событий и лабиринты троп? Этот сложный и в то же время простой кроссворд моей изломанной судьбы. Дерзайте! А вдруг да получите удовольствие? Надеюсь. Или хотя бы Вас посетят
Эти глубокие, противоречивые чувства, эмоции, наполненные контрастом, изложены в этой маленькой, крохотной книге.Произведения очень яркие, ведущие к осознанию, к пониманию, к состраданию героя. Четырнадцать из которых посвящены прекрасной даме Анили. Культ «Прекрасной дамы». Эти стихи заставят вас плакать, любить и радоваться жизни.
Когда твоя планета погибла, когда нет того места, где ты можешь обитать, все, что тебе остается – это космос… В нем есть множество миров, и все об этом догадываются, но где хотя бы одна планета, на которой человек может существовать? Все люди на планете Гумайнра всегда считали: если что случится, то они легко найдут себе новый дом… Человеки, почему же вы неизменно такие наивные? Берегите, что у вас есть сейчас.
Рассказ основан на реальных событиях, случившихся накануне развала СССР. Главный герой, занимающийся конверсией ВПК, сталкивается с парадоксальной ситуацией, когда руководство города направляет его в командировку с человеком, утверждающим, что он представляет группу ученых, разработавших НЛО в контакте с инопланетным разумом. Понимая всю нелепость происходящего, герой рассказа всё же пытается разобраться в порученном ему деле, не теряя чувства юм
Юмористические рассказы о молодых людях советской эпохи, где порой присутствуют мистика, любовь и другие забавные истории. Все они связаны между собой не прямым сюжетом, в котором стараются утвердиться в этом мире. Веселые случаи и ироничные советы автор собрал с персонажей своих друзей и знакомых.
Что делать, если в экспедиции по странам Африки нагрубила местному колдуну, и он отправил тебя на несколько миллионов лет назад? Да ещё и в альтернативную реальность.Кругом бродят динозавры, в засаде поджидают саблезубые тигры, не дремлют и воины-людоеды.И как теперь быть, чтобы выжить?Мне повезло и я попала в добрые руки, вот только… Эти женщины отверженные. Те, кто не нужен даже собственной семье, обречённые влачить убогое и одинокое существова