Они создали нам проход к высокому Небу.
Они нашли день, солнце, знамя утренней зари.
Они установили вселенский Закон, привели в действие его силу прозрения.
Ригведа
I
Ранним утром, в канун весеннего праздника, священник Порушаспа послал сына к реке набрать воды для праздничного ритуала, издревле совершаемого арийскими племенами. Священнодействие требовало самой чистой воды, поэтому юноша вошел в реку, чтобы зачерпнуть из середины потока. Речка брала начало из горного ледника. От холодной воды перехватило дыхание. И в этот момент юноша пережил необычное состояние. Сознание будто бы выпало из привычной реальности. Он увидел то, что позже описал как… другой мир. Светящееся существо, представившееся именем Boxy Мана («Благой помысел»), велело ему следовать за ним и привело в место, где находилось несколько других излучающих свет персон. Сияние, исходившее от этих существ, было столь ярким, что он не увидел даже собственной тени. Он не только лицезрел этих светящихся существ, и этот мир, лишенный теней, но и получил Знание всего, что есть, что было прежде, и чему еще только надлежит быть.
Вернувшись, он рассказал о случившемся отцу и другим людям. Полученное Знание слишком отличалось от того, во что привыкли верить люди, и противоречило их представлениям. Юноша не нашел понимания среди соплеменников, ни даже в своей семье. Несмотря на это, понимая важность обретенного Знания, молодой человек посчитал себя обязанным донести его до людей и обеспечить передачу этой информации следующим поколениям. Он отправился в путь, ища единомышленников, которые бы его выслушали и ему поверили, и, наконец, нашел поддержку и понимание в чужих краях, в государстве царя Виштаспы1.
Виштаспа и его подданные приняли новое учение и, отказавшись от прежнего культа, сделали его своей религией. А Знание, полученное тем весенним утром в прохладных водах реки, было записано и стало основой «Авесты», священной книги нового вероучения.
Звали этого человека Заратуштра из рода Спитама2, а случилось это, по утверждению Аль-Бируни, за 258 лет до Александра Великого.
II
Парень по прозвищу «Подкидыш» (на местном наречии – «Мошэ») однажды пас овец в пустыне у подножья горы Хорив. Место было глухое, безлюдное. И вдруг впереди, в расщелине между скалами, что-то сверкнуло. Что там? Мошэ подошел ближе. И увидел необычное сияние вокруг проросшего среди камней терновника. Какой-то шутник поджег куст? Но зачем? Да и нет тут никого. На огонь сияние не больно похоже – ни дыма, ни запаха гари вокруг. И тут из столпа невыносимо яркого света раздался голос. Свет говорил с ним, открывая смысл прошлого и настоящего, картины будущего.
Первой реакцией Мошэ на необычное явление был страх. Ему хотелось бежать без оглядки, но он не мог двинуться с места, а его сознание уподобилось сосуду, в который вливалось Знание. Знание чрезвычайной важности. Знание для всех людей на многие поколения вперед.
Сколько это продолжалось? Трудно сказать. Но с этого момента Моше больше не принадлежал себе. Целью жизни для него стало донести полученную информацию до людей. Он не был хорошим рассказчиком. Сам себя считал косноязычным. Но теперь речь сама лилась из его уст, будто это не он говорил, а некто невидимый вкладывал слова в его голову. Откуда мы знаем об этом? Рассказ о случившемся, а самое главное – сведения, полученные Мошэ столь необычным способом, были записаны в книги, получившие название «Торы» или «Пятикнижия», а сам Мошэ, или в греческом произношении Моисей, считается основателем иудейской религии. Позже «Пятикнижие Моисеево» было включено в состав христианской Библии.
III
В полнолуние месяца вайшакха3 588 года до Рождества Христова, медитируя под фикусовым деревом в роще неподалёку от Гайи, Сиддхартха, сын Шуддходаны, из племени шакьев4, испытал состояние дхьяны5. В детстве, во время праздника пахоты, он уже переживал нечто подобное, но теперь это состояние было гораздо ярче и насыщеннее. Сознание Сиддхартхи будто бы переместилось в иной мир, и вернулось, наполненное знанием о смысле бытия, причинах страдания и способе избавления от страданий. Полученное знание было столь велико и столь значительно, что он не мог о нем не рассказать. Всю оставшуюся жизнь Сиддхартха пытался передать это знание людям, которые прозвали его «Буддой», что означает «Просветленный». Ученики и последователи Сиддхартхи «Будды» записали произнесенные им речи и проповеди. Собрание этих записей составило Трипитаку, то есть «Три корзины учений», свод священных писаний буддийской религии.
IV
В один из дней месяца тебеф6 30 года некий галилеянин, сын плотника, в толпе других паломников пришел в пустынные места возле пограничной речки, послушать пламенные речи пустынника Иоанна. Пустынник пророчил о приблизившемся царстве Бога. В это царство достойны войти только чистые, освободившиеся от греха. А потому, говорил он, нужно очиститься внутренне и телесно, и в знак очищения омыться в речной воде.
На утренней заре, вместе с другими собравшимися на берегу, молодой человек входит в реку, погружается в нее с головой, совершая обряд очищения, а когда выныривает, с ним случается нечто необычное. Небо разверзлось над ним, и оттуда послышался голос, сообщивший Истину и призвавший к пророческому служению.
Длилось это всего несколько минут, а может и секунд, но переменило всю его жизнь. Он оставил семью и свои прежние занятия и стал проповедником открывшейся ему Истины. Он проповедовал и учил, переходя из города в город, невзирая на насмешки, угрозы и гонения, вплоть до мученической смерти, которой его подвергли власти. Зато простые люди, изумленные новизной и масштабностью Знания, носителем которого он стал, приняли его за героя-освободителя из народных легенд, а последующие поколения объявили… Богом.
Как вы уже, наверно, догадались, плотникова сына звали Иешуа га-Ноцри, по-гречески Иисус.
О случившемся с ним мы узнали благодаря воспоминаниям, оставленным его учениками и последователями. Эти записи получили название «благих вестей» или, по-гречески, «евангелий». Собранные вместе, их воспоминания, вместе с письмами и другими документами о жизни и учении этого человека, составляют теперь корпус священных книг христианской религии, – «Новый Завет».
