– Вам приходилось испытывать тяжелые переживания? – спросил психолог.
– Стрессы? – Каретников забарабанил пальцами по коленям, обтянутым безукоризненно выглаженными брюками. – С некоторых пор моя жизнь превратилась в сплошной стресс.
– С каких именно пор?
– С тех пор, как… меня начал преследовать зверь…
– Вы не могли бы описать его подробнее?
– Я его не вижу! Он… как бы это объяснить… я его чувствую! Он появляется внезапно… и всегда сзади. Словно тень. Крадется… дышит… его глаза светятся в темноте…
– Но все же у него есть какой-то облик, – терпеливо допытывался Лурье. – На кого он похож? На слона? На медведя? На черта?
– Кошку! – вырвалось у Каретникова. – Большую дымчатую кошку!
– Рысь?
– Больше…
– Леопарда?
Лицо пациента покрылось красными пятнами.
– Д-да… пожалуй, – с трудом выдавил он. – Только… вы понимаете… он ходит на задних лапах… вернее… как человек…
Лурье поправил очки и с глубокомысленным видом откинулся на спинку кресла. Перед ним сидел вполне благопристойный мужчина, видимо, преуспевающий, который производит хорошее впечатление. Но то, что он несет, выходит за рамки здравого смысла.
Психолог прокашлялся.
– Простите? Вы хотите сказать…
– Я не сумасшедший! – взвился пациент. – Я так и знал!.. За кого вы меня принимаете?..
– Тихо, тихо. Никто не сомневается в вашей нормальности. Однако… откуда вам известно, как ходит зверь, э-э… которого вы не видели?
– Я его чувствую! – горячо повторил Каретников. – Мне кажется… что его тело покрыто шерстью… а морда кошачья. У него клыки!.. Огромные острые клыки!.. И когти!..
– Клыки. Когти. Вы принимаете какие-нибудь лекарства? – невозмутимо осведомился он. – Снотворное или транквилизаторы?
– До этого пока не дошло. Держусь. Я вообще-то крепкий. Но раз уж пришел к вам, значит, допекло.
– А как у вас с наркотиками?
– Послушайте, к чему вы клоните?
И вдруг Каретникова осенило. Он вспомнил, что произошло в его жизни прежде, чем появился зверь…
***
Глория прикрыла глаза и «увидела» Лаврова. Он лежал на диване, рядом работал телевизор. Сыщик казался усталым и недовольным собой. На журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка водки.
– Бедный! – прошептала она. – Бедный! Тебе нужно на что-то решиться, Рома…
То, что открылось ее внутреннему взору, привело Глорию в ужас.
«Нам надо встретиться, – мысленно взывала Глория к дремлющему на диване мужчине. – И поговорить. Я буду ждать тебя!»
Он не реагировал на ее призывы. Над ним витала черная тень, похожая на зверя.
Поленья в камине мирно потрескивали, но от спокойствия и уюта, которыми наслаждалась Глория, ничего не осталось. Теперь языки пламени жадно лизали дерево, пожирая его и превращая в раскаленные угли. Огонь не только греет, но и сжигает. Огонь любви, растраченный понапрасну, может обернуться бедой.
Глория пыталась предостеречь мужчину, который ее не слышал, выбилась из сил и уснула…
В бескрайнем саду стоял запах лимона, вербены и тубероз. В окнах дворца пылали свечи, оттуда доносилась музыка. Глории хотелось танцевать, но она свернула в одну из темных аллей и торопливо зашагала вперед. Она как будто знала, что ищет. Тропинки и аллеи этого сада – блуждания ее души, ее путь, на который она вступила неосознанно. Но теперь Глория все больше становилась тут хозяйкой, а не гостьей.
Она пришла туда, куда намеревалась, – к павильону Солнца. Ночь расступилась и пропустила ее к круглому строению с колоннадой и купольной крышей. Солнце находилось внутри, на полу павильона, выложенное в виде мозаики из бесчисленных золотых пластинок. Его лучи расходились в стороны, а сверху шел золотой дождь.
Глория застыла на пороге, не решаясь сделать ни шагу. Сияние ослепило ее. По круглому золотому лику текли реки крови…
Странные картины сменяли одна другую. Сверкали в воздухе обсидиановые ножи, вскрывая грудные клетки… чьи-то руки вынимали еще трепещущие человеческие сердца и бросали в золотую чашу. Это был ненасытный разверстый рот Солнца, его губы, обагренные кровью.
– Прими наши подношения, о, Владыка!
Глория в ужасе попятилась, но кто-то толкнул ее в спину, не позволяя уйти. Она хотела отвернуться, но шея окаменела, и чей-то голос приказал ей:
– Смотри, коль пришла!
«Города Солнца, – догадалась Глория. – Все, что от них осталось. Они так и не сумели напоить досыта своего кумира, и тот отдал их на милость завоевателей. Они погибли! Так же бессмысленно, как и их жертвы».
– Они ушли, – возразил ей кто-то невидимый. – Они исчезли, но это не значит, что они никогда не вернутся. Они служили Солнцу, которое может сменить гнев на милость.
По золотым желобам струилась, булькала еще теплая человеческая кровь…
Глорию затошнило. Она схватилась за горло и бросилась прочь. Колонны преграждали ей дорогу, а вслед раздавались пронзительные крики тропических птиц. Она бежала, пока хватало дыхания. Перелезла через невысокий каменный забор и оказалась… среди открытых могил. Мертвецы вылезли из своих трухлявых гробов и с восторженными воплями тянули к ней руки. Их груди были черны и пусты, ведь кто-то вырвал оттуда еще живые сердца…
– А-а-аааа!.. А-а-ааа!..
От собственного крика Глория очнулась, и кошмар сразу же прекратился. Она сидела в кресле у потухшего камина. В окна лилась розовая заря.
– Солнце!.. – простонала она. – Кровь...
