Глава 1
Часть моей работы – сообщать людям неприятные вести о близких.
– Мадам Арсент – стараясь говорить ровным тоном, проговаривала я в визор, – ваша Жужу – девочка с очень трепетной нервной системой… И, к сожалению, операция прошла не совсем по плану…
На экране визора полная шатенка в ужасе прикрыла рот пухлой ладонью. Красивая, кстати, женщина. Жаль, такая же невротичка, как эта её чокнутая Жужу.
– В моих планах точно не была эта истеричная болонка! – орала доктор Верн за дверью, пока я сообщала клиентке новости и пыталась быть очень деликатной, – какого дьявола её запихнули в мою смену?!
Я с удовольствием закатила бы глаза и заорала в ответ. Но мадам Арсент была на грани нервного срыва. А меня уже предупредил директор – ещё одна жалоба на некомпетентность, и могу попрощаться с работой. Которая мне была очень нужна!
– Моя девочка, – всхлипывала клиентка по ту сторону экрана, – с ней всё в порядке?
Тут можно было уверенно кивнуть. Пострадала только доктор, которой прокусили ладонь и нагадили в операционной везде, куда могли пристроить пушистый хвост. Просто удивительно, такая маленькая собачка – и столько проблем!
– Так эта сука заберёт свою суку или нет?! – потребовала ответ доктор Верн, вломившись в мой крохотный кабинет, больше похожий на кладовку – такой же душный и без окна.
Ну невозможно работать в таких невыносимых условиях! Еле успела отключить звук на визоре, чтобы клиентка не услышала и не оскорбилась. Хватит и того, что мадам Арсент уже несётся сюда на всех парах за своим пушистым сокровищем.
Тяжело работать в государственной ветлечебнице планеты Кеплер. Доктора трудятся не за зарплату. И не за премию. А по повинности. То есть, пока не отработают долг перед гражданами, оплатившими своими налогами обучение будущих врачевателей.
Собственно, это означало, что врач будет пять лет пахать бесплатно. Зато проживать в государственном жилье, питаться в государственной столовой и ни в чём себе не отказывать в казённой гардеробной. Где найти свой фасон и размер – тот ещё замысловатый квест. И всё это без права заниматься частной практикой.
Из плюсов – уволить специалиста до конца срока, с какой бы неохотой он ни работал, было нельзя. Хотя многие и не считали это таким уж достоинством. В том числе и граждане Кеплера, со временем, мало кто хорошо оценил систему врачебных отработок. Но деваться с крохотной планетки на задворках Млечного пути было некуда. А вредить на рабочем месте – себе дороже. В плане увеличения срока отработки за каждую полученную жалобу от недовольных пациентов.
Система была откровенно не доработанной. Но выгодной. Для государства, естественно. На нашей захудалой планете это было единственным способом хоть как-то прикрыть дыры в здравоохранении, в том числе и для животных. Врачи, после отработки, любыми путями старались добыть себе рабочую лицензию на крупном межгалактическом лайнере и улететь. Те, кому это не удалось, открывали собственную практику и брали немалые деньги за свои услуги. Ну, или оставались работать дальше, уже за зарплату.
Простые граждане Кеплера, чаще всего, обращались в муниципальные поликлиники и государственные ветклиники. К частным врачам была слишком большая очередь.
Глава 2
– Доктор Верн! – прошипела я, убедившись, что выключила визоре и выскочив за дверь, – желаете увеличить срок своей отработки?! Эта мадам сейчас прискачет и с удовольствием вам это обеспечит!
Врач медленно ко мне повернулась, прищурившись.
– Увеличить срок отработки? – медленно протянула она, – да плевать. Мне ещё один месяц роли не играет. Знаешь, сколько я уже здесь торчу?!
Я знала. Десять лет. Но её никто не заставлял хамить опекунам пациентов. Казалось доктор Верн не упускала ни одну возможность получить ещё одну жалобу. Брала бы пример с… да хотя бы доктора Хатиджи! Та как раз ласково сюсюкала с испуганно скалящейся собачонкой, передавая её хозяевам. И ей осталось только месяц носить казённую робу. После чего она останется работать уже за зарплату. Ну, или уйдёт в частную практику. Либо… Тут я завистливо вздохнула. Добудет себе место на межгалактический лайнер. И выберет себе более развитую, чем наша, планету в галактике Гидра, или даже Сигаре!
Отработки существовали уже двадцать лет. И в самом начале, казалось бы, система работала отлично. На врача можно было отучиться бесплатно, и пять лет не думать, на что покупать одежду и где брать еду. Но потом выяснилось, что бюджета планеты полноценно хватит только на поддержание купола-щита от радиации нашего светила – «Красного карлика», который был намного меньше Солнца на исходной планете, Земле. Ну, или отсыпать ресурсов на содержание врачей.
Понятно, за какую статью расходов проголосовали граждане Кеплера. Протесты нескольких сотен врачей, подписавших кабальный, как выяснилось, договор перед обучением, просто не принимались в расчёт. И теперь врача по договору можно было узнать на улице по хмурому виду и одежде, которая не обновлялась в казённой гардеробной лет двадцать. Тест на профориентацию, обязательный для всех, собирал каждый год новую партию будущих докторов.
Абитуриенты, в силу энергичной молодости, верили, что пять лет отработки пролетят быстро. И только ухмылялись в сторону пытающихся их предупредить уже практикующих врачей. К тому же, реклама на городских визорах бодро крутила преуспевающих частных докторов, снимая их в шикарных интерьерах собственных особняков.
Как обошлись с недовольством? Ввели ставку психологов в штат больниц и ветеринарных клиник. В моём случае – зоопсихологов. Не могу сказать, что было легко быть посредником между ветеринарами и владельцами животных. Но психологи хотя бы не были связаны договором об отработках, и были более свободными, чем врачи. Хотя зарплату могли бы платить и побольше, честно говоря.
– Катенька?
Ласковый голос директрисы из вещателя на стене заставил вздрогнуть. Лучше бы она орала. Не так страшно было бы.
– Можно вас на пару слов, дорогая?
Пришлось идти в кабинет напротив, со скромной табличкой «Главный врач Государственной Ветеринарной Клиники планеты Кеплер, кандидат ветеринарных наук, зоолог, Почётный член Ордена Защитников Системы, Звёздная Леди, Потапова Эллина Феликсовна». Директор, которая пять лет носила казённую одежду, отрывалась теперь, наряжаясь в платья, украшенные пайетками и обнажающими внушительную грудь. Никто не осмеливался ей сказать, что от такой красотищи животные начинали заикаться. Не говоря уже о людях. А с меня, кстати, потом почему-то спрашивают, почему в десять утра пациенты начинают нервно лаять и мяукать. Кое-кто просто тихо облезал, в силу природных особенностей. Как будто я была виновата, что директор именно в это время величаво заходит в клинику.
