Вы держите в руках книгу «Психология инвестирования», посвященную вопросам психологических факторов поведения инвесторов и динамики рынков, а также стратегиям успеха в профессии трейдера.
После моей предыдущей книги «Новая культура инвестирования»[1], написанной в соавторстве с Геннадием Сорокопудом, я столкнулся с резонным вопросом: что еще я могу сказать миру, о чем еще написать? Конечно, у развивающейся компании всегда есть в разработке новые технологии, и вполне можно рассказать о них. Но для объема книги нужно было что-то более фундаментальное, нежели сезонные тенденции на рынке. Поэтому я обратился к неисчерпаемому кладезю информации, которым владеет всякий человек, преуспевший в бизнесе, – к собственному жизненному опыту.
Эта книга в большей степени отражает мои наблюдения за людьми, а не за рынками. Несмотря на кажущуюся объективность, инвестиционный процесс таит в себе массу загадочных явлений, которые лежат не только в плоскости чисел, но и в плоскости человеческого сознания. Подчас, когда инвестор вроде бы действует сообразно с рациональными аргументами, на самом деле оказывается, что им движут глубоко иррациональные мотивы, коренящиеся в бессознательной части психики.
Это явление неосознанной мотивации открыл в свое время Зигмунд Фрейд. Конечно, я не являюсь ортодоксальным фрейдистом и далек от намерения превращать разговор об инвестировании в терапевтический сеанс на кушетке. Скорее я говорю об идее бессознательного в более упрощенной форме. Бессознательное для меня – это то, что уже есть в человеке, но что он еще в себе не познал. Что ж, такой путь сулит больше открытий, чем разочарований, ведь, изучив себя, можно оценить и свои сильные стороны как инвестора.
Сам Фрейд, однако, был весьма пессимистичен, называя человека «всадником без головы». Великий психоаналитик полагал, что никому не дано вырваться из пут комплексов, определяющих наше поведение, которые возникли в результате психотравм, полученных в раннем детстве. Я же придерживаюсь гуманистической точки зрения, которая говорит в пользу «обреченности на развитие» для всякого, кто этого действительно пожелает. Поэтому инвестор, размышляющий о своей истинной мотивации, контролирующий своих демонов, представляется мне не нервнобольным пациентом, а скорее динамично развивающейся личностью, идущей по пути самосознания.
Если Фрейд отнимает у человека голову, то я, хотя бы в рамках инвестиционного процесса, стремлюсь вернуть ее на место. Мне кажется важным заместить ряд эмоциональных поступков инвестора, не всегда совпадающих с реальным поведением рынков и требованиями экономической целесообразности.
Для того чтобы процесс самосознания был более целенаправленным, я разделил инвесторов по психотипам. Думаю, моя классификация не выдержит критики со стороны специалистов по психологии личности. Возможно, они не найдут в ней должной системности, единых критериев классификации и прочной научной основы. Готов заранее посыпать голову пеплом: да, я профессиональный инвестор, а не психолог. Я не намеревался написать академическое пособие, а только систематизировал имеющиеся жизненные впечатления. Мои психотипы инвесторов – это реальная «галерея образов», прошедшая перед моими глазами за годы ведения бизнеса. Уверен, что многие узнают в них себя.
В разговоре о психотипах инвесторов мы будем сознавать условность любой типологии. Чистых типов в жизни не бывает, поэтому вы с легкостью сможете найти в себе черты сразу нескольких персонажей. В любом случае эти типы задают некую систему координат, с которой вы сможете себя соотнести: менее консервативный инвестор – более консервативный; менее склонный к риску – более склонный; стремящийся к высокой степени вовлеченности в инвестиционный процесс или предпочитающий делегирование полномочий и т. д.
Почему самоосознанность инвестора имеет критическое значение и почему в нашей компании мы уделяем этому такое внимание? Дело в том, что все люди так или иначе стремятся к счастью. А состояние это достигается, когда цель правильно задана. Например, если человек консерватор, а ты ему продашь агрессивную (рискованную) стратегию, он даже в случае успеха будет неудовлетворен, потому что ему просто будет некомфортно: «А что же это? Лотерея?..» Если такой клиент потеряет деньги, он просто больше никогда не придет на фондовый рынок. И наоборот. Если человек – агрессивный инвестор, а ты ему предложил консервативную стратегию с результатом в 20 %, то он останется недоволен, потому что хотел достичь 100 %.
Мы так часто проходили подобную ситуацию, что научились «сканировать» клиента и предлагать ему именно ту инвестиционную стратегию, которая соответствует ему личностно. У нас даже разработана небольшая анкета. Менеджер заполняет ее за пять минут в ходе устной беседы с клиентом, и она с самого начала дает нам важную информацию о его ожиданиях.
Итак, разрешите представить вам героев нашей книги. Знакомство с ними будет достаточно подробным, поэтому сейчас охарактеризуем их в самой лаконичной форме.
Предприниматель – инвестор эмоциональный, со средним уровнем консерватизма. Готов к неожиданным решениям, возникающим в результате всякого рода инсайтов. К экстремальному риску все же не склонен, поскольку в конечном счете его главная ценность – не острые ощущения, а получение инвестиционной прибыли.
Олигарх порой является достаточно продвинутым инвестором с глубоким пониманием рынка. Однако работу с ним часто осложняет наличие фэмили-офиса, долгий процесс «доступа к телу» и экстремально большой размер инвестиционного капитала.
Провинциал не слишком искушен в вопросах инвестирования и поэтому готов работать с открытой декларацией, передавая управление активами в руки инвестиционной компании. Имея подчас достаточно длительный и сопряженный с рисками опыт пребывания в бизнесе, Провинциал готов идти на смелые вложения.
Спекулянт предпочитает сам принимать тактические решения, используя инфраструктуру инвестиционной компании. Склонен к высокому риску независимо от текущей экономической ситуации.
