Предисловие
Кристина Гросс-Ло
Одним свежим и солнечным осенним утром 2013 года я слушала в Гарварде лекцию по китайской философии. Моей задачей было написать для журнала Atlantic статью о том, почему бакалаврский курс, посвященный столь эзотерическому предмету, стал в университете третьим по популярности после предсказуемых лидеров – «Введения в экономическую теорию» и «Информатики».
Со сцены театра Сандерс к аудитории, насчитывавшей более семисот слушателей, вдохновенно обращался профессор Майкл Пьюэтт, высокий энергичный мужчина чуть моложе пятидесяти. На лекциях, об увлекательности которых ходят легенды, он не пользуется ни записями, ни слайдами – все пятьдесят минут просто говорит. Студентам задают лишь читать переведенные труды самих мыслителей – «Лунь юй» Конфуция, «Дао дэ цзин», сочинения Мэн-цзы. Им вовсе не обязательно обладать солидным багажом знаний по китайской истории и философии или питать к этой теме давний интерес; все, что от них требуется, – это открытость и желание познакомиться с древними текстами. Визитная карточка курса – смелое обещание, которое профессор дает на первом занятии: «Если вы серьезно отнесетесь к идеям этих текстов, они изменят вашу жизнь».
Поскольку в Гарварде я защищалась по истории Восточной Азии и, будучи аспиранткой, преподавала китайскую философию, материал был для меня не нов. Однако, слушая Майкла в тот день и в течение последующих недель, я поражалась тому, как он вдыхает в знакомые идеи новую жизнь. Он просит не только вдумываться в слова философов, но и не спешить отмахиваться от них, даже если они противоречат вашим базовым представлениям о себе и мире.
О китайской философии Майкл рассказывает по всему миру. После выступления к нему неизменно подходят слушатели, которым интересно, как идеи, о которых они узнали, можно приложить к взаимоотношениям, карьере, семье. В концепциях древних мыслителей люди улавливают свежий взгляд на то, что такое правильная, содержательная жизнь, – взгляд, ставящий под сомнение немало истин, казавшихся непреложными.
Многим это помогает сделать шаг вперед. Слушатели Майкла обсуждали со мной перемены, которые произошли в их жизни после лекций. Некоторые признавались, что увидели отношения между людьми в новом свете, осознав, как незначительные, казалось бы, поступки человека сказываются на нем и на тех, кто с ним рядом. Как объяснил один студент: «Профессор Пьюэтт научил меня по-новому взаимодействовать с окружающим миром, управлять эмоциями и относиться к себе и другим с таким спокойствием, какого я никогда раньше не испытывал».
Эти успешные молодые люди, имеющие все шансы стать лидерами вне зависимости от дела, которому решат себя посвятить, рассказывали, как идеи китайской философии изменили их подход к жизни и дали им новые ориентиры. Будущие экономисты или антропологи, юристы или врачи, они обрели особый инструментарий и иное мировоззрение, чем то, в котором были воспитаны, и теперь по-другому видят смысл жизни и ее бесконечные возможности. Как сказал один из студентов: «Самое простое – следовать современной установке, что надо добиваться определенной цели и ступенька за ступенькой подниматься к некой конечной мечте – будь то должность или место в жизни. И вдруг оказывается, что достаточно попробовать жить иначе, и перед тобой откроются возможности, о которых ты даже не подозревал».
Слушателей вдохновляют не только древние тексты, но и сам Майкл. Его знают как доброго и скромного человека, неустанно помогающего ученикам раскрывать свой потенциал, и эти качества – прямое следствие его многолетнего погружения в мир китайской мысли. «Он олицетворяет эту философию», – подытожила одна студентка.
Но в чем же секрет столь мощного воздействия этих философских систем? Ни одна из них не призывает «принять» или «обрести» себя и не дает пошаговых инструкций для достижения конкретной цели. По сути, они прямая противоположность такому мышлению. В них нет ни четких рамок, ни директив, ни особых претензий. Взамен вам предлагают всего лишь сделать первый маленький шаг навстречу удивительным и непредсказуемым изменениям. Один из слушателей Майкла признался, насколько свободнее почувствовал себя, когда понял, что наши якобы врожденные, неотторжимые свойства вовсе таковыми не являются: «Мы можем приобретать новые навыки и менять свое мировосприятие, иначе реагировать на мир и окружающих. Я понял, что силу привычки, или «ритуала», можно направить на достижение того, что в свете прежних представлений о себе казалось невозможным».
Долгое время мы смотрели на китайскую философию свысока, считая ее частью «традиционного» мира и, следовательно, не имеющей никакого отношения к нашей современной жизни. Но студенты Майкла подтвердят: учения древних мыслителей заставляют усомниться во многом из того, что мы считали само собой разумеющимся. Их идеи об отношении человека к миру – о том, как он уживается с другими людьми, принимает решения, справляется с успехами и неудачами, пытается влиять на окружающих, выбирает образ жизни, – за две тысячи лет ничуть не устарели. Более того, сейчас они актуальны как никогда.
Осознав, что мысли китайских философов могут найти отклик в каждом из нас, мы с Майклом решили написать эту книгу. На ее страницах мы покажем, как, опираясь на древнюю мудрость, можно научиться думать непредвзято и по-новому посмотреть на себя и свое будущее.
Конфуций. Мэн-цзы. Лао-цзы. Чжуан-цзы. Сюнь-цзы. О каких-то из этих мыслителей вы, возможно, знаете; о других, вероятно, никогда не слышали. Один был учителем иерархического склада, посвятившим жизнь воспитанию небольшой когорты последователей. Другой скитался по царствам, наставляя местных правителей. О третьем говорили, что он был богом. Их судьбы и сочинения кажутся нам загадочными и бесконечно далекими от современной жизни.
В самом деле, разве могут китайские философы, жившие более двух тысяч лет назад, научить нас, сегодняшних, искусству жизни? Даже если вы иногда задумываетесь о них, они наверняка представляются вам безмятежными мудрецами, изрекающими благодушные банальности о гармонии и природе. Мы же ведем динамичный, свободный, современный образ жизни. Наши ценности, нравы, технологии и культура совершенно не такие, как у них.
