Первая мировая война.
«Война моторов»
«Война миллионов»
Война «внутреннего сгорания»…
Что нового было в этой войне? В войне миллионов?
Не поход многотысячных колонн одной-двумя дорогами на вражескую столицу, а сотни километров фронтов с миллионами солдат, расставленных по стрелковым ячейкам и траншеям, собранных в блиндажах, дотах и дзотах, – ново.
Война не только и не столько личной доблести солдат и полководческого таланта командиров, сколько промышленное уничтожение людей, вернее – соревнование национальных экономик в способности к промышленному убийству, – ново.
И ново, и даже научно, – политэкономия в действии: война миллионов – марок, франков, фунтов стерлингов и рублей.
Расход артиллерийских снарядов миллионами – это так ново, что в растерянности и Санкт-Петербург, и Париж, и Лондон, и даже Крупп.
Опровержение хрестоматийного «пуля дура – штык молодец!» с первой же пулемётной очередью – ново и даже, грешно сказать, – прогрессивно.
Механика, внезапно сорвавшаяся с заводских фундаментов и с лязгом выползшая на поля сражений, паруя и коптя, – ново до ужаса.
Второй Генеральный штаб войны – конструкторское бюро и химическая лаборатория, – ново до рвоты…
Но самым новым, новым до оторопи, в этой войне был возврат к старому, давно и, казалось бы, навсегда забытому, – древнему, первобытному как грехопадение…
Тотальное человекоубийство.
Террор против мирного населения.
Не притеснения, не реквизиции, не «право победителей» и всякое мародёрство, а террор, категорически не связанный с конкретным сопротивлением.
23 августа 1914 года по приказу генерала фон Хаузена саксонскими гренадёрами был казнён гражданин Бельгии Феликс Фиве, трёх недель от роду. Его, его родителей и их знакомых и соседей арестовали прямо в церкви во время службы и, поставив на колени на городской площади – врозь мужчин и женщин, – расстреляли в упор.
Якобы за то, что те мешали восстановлению мостов через реку. И расстреливали не какие-нибудь специально назначенные палачи из тех, кто покрепче нервами, а самые обыкновенные немецкие солдаты. Только вчера державшие на коленях своих малышей.
Будто и не было Ренессанса и гуманистов, «галантного века», эпохи Просвещения и Гаагских конвенций.
Не было того, что называлось в трудах новых философов (уже не праздных миросозерцателей, а учёных!) – социальным прогрессом, цивилизованностью, которой так кичился всякий британский офицер в колониях, отдавая приказ о расстреле краалей, деревень, племён…
Так что же изумило Европу, исповедующую равенство перед законами людскими и Божьими?
Хроника войны. 1914 год
Крах «блицкрига» фон Шлиффена.
План был не особо хитёр – обход французской армии там, где не ждали: по нейтральным странам, – и разгром Франции за шесть недель, необходимых России для полной мобилизации.
Не окончив мобилизации, но в ответ на панические просьбы союзников, две российские армии предпринимают наступление в Восточной Пруссии.
Политическая хроника
В конце 1914 года, ожидая наступления немцев на Западном фронте, англо-французское командование обратилось к России с просьбой активизировать действия на Восточном фронте, чтобы не дать возможности немцам перебросить войска под Париж.
Из Петрограда в ответ на просьбу союзников было передано согласие, но с одним условием: англичане и французы, в свою очередь, проведут крупную морскую или сухопутную операцию в районе Дарданелл, чтобы отвлечь часть турецких войск с Кавказского фронта.
С политической точки зрения это предложение русских весьма устраивало союзников: англичане таким образом могли первыми войти в Константинополь, что стало бы козырной картой в последующих переговорах о послевоенном устройстве мира, а французы надеялись своими действиями в Средиземноморье ускорить вступление Италии в ряды Антанты.
«Если Франция и не была стёрта с карты Европы, то эти мы обязаны, прежде всего, России», – французский маршал Фош.
…Остановив своё победоносное шествие на Париж, поскольку русские армии решительно продвигались по «исконно» немецким землям, перебросив с Западного фронта значительные силы, германское командование предпринимают контрнаступление, – благо 2-я армия Самсонова бесшабашно наступает без арсенала и вообще без обоза, а 1-я Ранненкампфа осмотрительно простаивает.
Это позволяет Гинденбургу создать превосходство сил и нападать на каждую из них поочередно, и в полной мере использовать преимущества близости своих тылов и хорошую инфраструктуру Восточной Пруссии.
И хоть 2-я армия выходит из окружения, хоть с большими потерями, но по меньшей мере со всеми своими полковыми знамёнами – генерал Самсонов застрелится.
1-я армия Ранненкампфа вскоре будет вытеснена из Прибалтики…
Хроника войны. 1915 год
Западный фронт – «великое отступление» русской армии в Восточной Пруссии, Польше и Прибалтике и, едва ли не соответственно, наступление союзников на Марне, – так что немцы отброшены от Парижа.
Вскоре война на Западе окончательно становится сугубо позиционной.
На юге русская и англо-французская армии методично, хотя и с некоторыми осложнениями, отгрызают куски и клочья от Оттоманской империи.
На востоке и северо-востоке российский фронт стабилизируется только в начале сентября, с принятием Верховного главнокомандования самим императором, а пока…
«Мы предоставили Россию её собственной судьбе…» – английский премьер-министр Ллойд Джордж.
Великая война Ивановых.
Восстановлено по приходским книгам
Иванов Иван Иванович 59 лет, антрополог, экстраординарный профессор Санкт-Петербургского университета. По случаю – этнограф. По учёному званию – надворный советник. Никакого отношения к военному делу не имеющий.
Жена его Елизавета, в девичестве Коваль, 1860–1897 гг., – умерла при родах младшего сына.
Сыновья:
Вадим Иванович 35 лет от роду, лейтенант флота, старший артиллеристский офицер эскадренного миноносца «Лейтенант Пущин», после командир 152 мм палубной батареи броненосца «Евстафий». Был тяжело контужен в бою «Евстафия» с германским крейсером «Гебен», оперирован самим Н. Н. Бурденко, для чего был вывезен на Северо-Западный фронт. Теперь в тыловом госпитале, в Курляндии.
Кирилл Иванович Иванов 30 лет, также лейтенант, но Императорского военно-воздушного флота, служит в Севастополе в авиаотряде. Прославившись едва ли не случайным потоплением германской подводной лодки, был представлен в Петербурге Его Императорскому Величеству и награждён. Несколько зимних месяцев провёл в Царскосельской авиашколе в качестве инструктора. Теперь, после настоятельных прошений, отпущен в Севастополь и возвращается к месту службы.
