Чужбина – слово то какое,
Она была мне не знакома.
Теперь его произношу,
Встает оно мне в горле комом.
Прощения у Родины прошу.
До боли слово мне вонзилось,
Стальными лапами сжимает
Тело, душу, сердце,
Ах, как же я поторопилась,
Открыла я ему все дверцы.
Смертельный саван надевает,
Шипит и шепчет – ты моя.
Чужбина та еще, все знает,
И продолжает, – не трудись,
Не отпущу тебя.
Собрав в комок остатки сил,
Пытаюсь вырваться из лап.
Она уж тут, ее я раб или раба,
Чужбина – женская судьба!
Уже, лаская, шепчет мне, —
Зачем бежишь ты от себя?
Ты покорись своей судьбе,
Но вижу, она как змея.
Расслабься и уймись, пойми.
Рабой не так уж плохо быть.
Сильнее я твоей любви,
Хочу понять ее, но больше победить.
Водоворот судьбы, как странный омут,
Все больше тянет вниз, кричу навзрыд.
Услышу я ее гремящий рокот,
И ощущаю лишь внутри надрыв.
За что? – кричу я – И зачем,
И почему я здесь?
Слова пронзают голову как стрелы,
В душе моей созрела месть.
Она пробьет расставленные стены.
Боюсь кого? Саму себя?
И от кого, в какие руки?
Не проживу я даже дня,
Мне не перебороть разлуки.
Я рвусь наверх,
Где тускло брезжит свет.
Но темнота не отпускает,
Она кричит мне, – Нет!
Я говорю – мне света не хватает.
Хочу домой,
Хочу упасть в объятья,
Где детство было,
Запах маминых волос.
Преследовать меня не прекращает,
Но почему? – я задаю вопрос.
Я разгадала, поняла тебя чужбина —
Судьба всех женщин на Земле.
Я поняла, ты не преодолима,
И вот склоняю голову тебе.
Весенней ласточкой я вылетала из гнезда,
Была ослеплена всем блеском, красотой.
Любви и счастья от тебя ждала,
Но обрывается твое крыло,
Жестокой подлостью людской.
Я ранена в полете замирала,
И падала, кричала в бездну лжи,
И лестью ты меня своею подкупала,
Но все обещанное – миражи.
И только одиночество теперь
Со мною мои дети,
Нельзя пройти по жизни без потерь.
Чужбина – ты расставила мне сети.
Навеки поселив в душе метель.
