ГЛАВА 1
Воздух пах раскалённым металлом и старой одеждой. Привычный набор для ремонтной мастерской на самом нижнем уровне.
Новой одежде взяться было попросту неоткуда, учитывая уровень заработка обитателей станции. То, что доставалось от перекупщиков, береглось и передавалось из поколения в поколение, пока не приходило в окончательную негодность. Штаны с многочисленными карманами, надетые сейчас на Камерон, принадлежали раньше её отцу, как и майка, вытертая по горловине до состояния бахромы. Вещи были девушке чуть великоваты, но пояс из синтетической кожи, продетый в петли, решал проблему. А мешковатость одежды играла ей только на руку — не приходилось утягивать грудь.
Особой проблемы это обычно и без того не представляло. Камми выросла стройной, даже немного слишком худой, и верхние выпуклости остальным невзрачным параметрам соответствовали.
Выключив вентиляцию в комнате, девушка натянула видавшую виды толстовку и плотнее надвинула капюшон.
В рабочее время лучше не проветривать жилые помещения — станет только хуже. Шахта поддува общая на весь район, и скапливающиеся там днём ароматы, мягко говоря, на любителя.
Вот на ночь можно будет и включить.
На первом этаже, поднявшись ещё до рассвета, чтобы успеть сдать заказ вовремя, работал со сваркой Стефан Стил.
— Я за хлебом, скоро вернусь, дед! — крикнула Камми в полуоткрытую дверь мастерской.
Гудение сварочного аппарата на мгновение затихло.
— Булок возьми! Я тебе кредитки перечислил, — голос Стефана звучал невнятно под защитным щитком, но девушка и так поняла.
Сварка выдала новую пронзительную трель, Камми хлопнула входной дверью и заспешила по пустынным в столь ранний час переулкам двадцать четвёртого сектора. Следовало поторопиться. Свежий хлеб делали очень рано, ограниченным количеством, в одной-единственной пекарне на весь уровень, и разбирали его моментально.
Выпечкой то, что выдавали на руки рабочим, можно было назвать весьма условно. Муки там обычно клали по минимуму, о свежих яйцах или молоке оставалось только мечтать, глядя на картинки в сети и сглатывая тягучую слюну. Порошок яичный, сухие «сливки», переработанная в пыль соевая труха и другие отходы производства смешивались, разбавлялись водой и выпекались.
Есть булочки нужно было горячими и свежими, иначе они за несколько часов превращались в каменные коржики. Их, конечно, можно было вымочить в синтетическом молоке — тоже своего рода десерт и деликатес в одном — но ощущения уже не те.
Продукты в рабочих секторах не выбрасывали. Редко кто мог позволить себе купить пищу с запасом, и в любом случае химически модифицированная еда хранилась настолько долго, что съедалась намного раньше, чем заканчивался срок годности.
Несмотря на ранний час, узкие улочки были полны народу. В основном спешили на работу. Начиная с двадцать первого уровня и вниз на станции обитал обслуживающий планктон, без которого, впрочем, вся система перестала бы существовать. Как мелкие винтики: вытащи их — и машина развалится на составляющие.
Мало кто мог себе позволить собственное дело.
Мастерская Стил появилась едва ли не раньше самой станции, и то последние несколько лет дед едва справлялся с оплатой всё увеличивающихся налогов. Отдельную квартиру продали давно, ещё до рождения Камми, чтобы оплатить лицензию на ребёнка для её родителей.
Двухкомнатная квартирка над мастерской стала прибежищем для молодой семьи и счастливого деда.
Она появилась на свет под песню резака и сверла. Рожала её мать дома, как и большинство женщин рабочих секторов. Приём в госпитале стоил слишком дорого, а уж роды точно вылились бы в стоимость всей мастерской.
Больниц было всего три. На все уровни. И даже в самой дешёвой обитатели нижних секторов старались не появляться. В том числе, когда речь шла о жизни и смерти.
Саймон и Гвендолин Стил заранее извинились перед соседями, раздав каждому по пачке дефицитного печенья. Подобные подготовки к родам никого не удивляли: семьдесят процентов детей на станции рождалось дома. Ежемесячные страховки, включающие в себя роды и уход за детьми, стоили запредельно, если сравнивать с зарплатой среднего рабочего, а оплачивать единоразово из собственного кармана визит в больницу — и того хуже.
Им повезло. Дочь появилась на свет довольно быстро, оказалась крепенькой и здоровенькой.
Но Стилы всё равно расстроились.
Не потому что не хотели девочку — они были бы рады любому ребёнку. Счастье уже, что обошлось без патологий, которые не редкость в многократно отфильтрованном воздухе, полном тяжёлых металлов и испарений.
Проблема была в том, что девочек на станции ждала незавидная доля. Любого возраста девочек. Поэтому на семейном совете, экстренно созванном сразу после родов, единогласно решили записать новорожденную Камерон Стил мальчиком.
Программу, сканировавшую ребёнка сразу после рождения на предмет отклонений, Саймон взломал за три секунды. Робот-врач даже не понял, что в нём успели покопаться, и безропотно выдал справку о появлении на свет Камерона Стила, мальчика весом три кило с половиной, без врождённых патологий.
В отделении регистрации граждан всё свершилось ещё быстрее и проще.
Усатой пожилой даме, бдившей за стеклянным окошком и переносившей данные в общую систему, предъявили пищащий свёрток, обёрнутый тёмно-синим одеяльцем. На вопрос об имени младенец открыл рот и заорал настолько могучим басом, что галочку напротив «мальчик» чиновница поставила без дальнейших уточнений. Гвен перехватила дочь поудобнее и, приговаривая невнятно-ласковые эпитеты, вышла на улицу. Показать нового гражданина показали, дальше шло простое заполнение документации. С этим и мужчины справятся.
Камерон росла серьёзным и ответственным ребёнком. Людей она сторонилась, чему немало способствовали родители и дед, всячески ограничивавшие её общение со сверстниками. В ясли, сад и школу она не ходила, получая заочное образование в сети и периодически являясь на промежуточные экзамены. Подобному затворничеству особо не удивлялись. Дошкольные и общеобразовательные заведения существовали для того, чтобы занимать детей, пока их родители на работе. В случае если мать или отец сидели дома, дистанционное обучение не просто дозволялось — оно поощрялось послаблением в налогах. Меньше расходов для сада на еду и содержание детей. Всем выгодно.
Неожиданная смерть Саймона оборвала сравнительно безоблачное существование семьи. Налог на бесхозную женщину Стилы бы уплатить не смогли, даже если бы продали всё здание мастерской, поэтому Гвен пришлось снова регистрироваться на рынке невест.
И желающий нашёлся быстро.
Новый муж позволил ей работать, но дорогу к «сыну» приказал забыть. Новая семья — новая жизнь. И Гвен пришлось покориться: муж для жены на станции царь и бог.
