Любовь есть истинное, высшее благо, которое разрешает все противоречия жизни и не только уничтожает страх смерти, но и влечет человека к жертве своего существования для других.
©Л. Н. Толстой
Звук будильника. Въедливый, раздражительный писк, от которого мозг просто разрывает на части, хочется взять и разнести все к чертям. Хавьер, закрыв голову подушкой, хотел напрочь уйти в мир грез, снова погрузится в эти сладкие мечты, не удалось. Обидно.
Через пару минут будильник сам выключился и переключился на радио:
«Здравствуйте дорогие друзья! С Вами как обычно я ведущий радио Элементаль, Руперт Чак! Сейчас в городе только, только светает, горожане, как маленькие муравьи толпами скапливаются возле остановок и выходят из своих домиков собираясь, погрузится с головой в работу! Грустные работяги, скучаете по пятнице? У меня для вас хорошие новости! Сегодня день города, а, следовательно, сегодня вы вернетесь домой намного раньше, в преддверии праздника, в городе пройдут парады и вечеринки, будем смотреть на прекрасные морские переливы, потому что именно в этот день раз в год, по ночам, над куполом всего Кэролл-Риф, дно океана разливается красивыми и прекрасными волнами, с чем связанно подобное явление неизвестно, но оно безумно красивое и будет сегодня в 21:00!»
День города? – подумал Он. – Вау, с подготовкой защиты диплома, я совсем об этом забыл, после сдачи, обязательно пойду посмотрю.
Встав с кровати, он развалочным шагом направился в ванную, и облокотив руки на раковину, уставился на себя в зеркале.
– У меня же не было этого прыща? Вот досада… – Он стал осматривать себя всего в зеркале, посмотрел на нос, на впалые от недосыпа глаза, на квадратный подбородок. Повезло, прыщик был только на лбу, да и маленький, но все равно вызывал раздражение, когда взгляд касался его в зеркале. Вода была холодная, да и пахла солью, наверное, снова отключили горячую воду, вследствие протекания баков под домом, а что бы жители не устроили утренний бунт, пустили фильтрованную морскую.
Спустившись со второго этажа, и почуяв запах жареных тостов и колбасы с плавленым сыром, Хавьер словно порхая как бабочка полетел сразу же на кухню. Дома никого не было и на столе возле тарелки с едой лежала записка: «Удачной защиты, милаш, я люблю тебя;)».
– Аннета, – мечтал Хавьер. – мой самый дорогой человек, моя малышка ради которой я готов на многое, лишь бы увидеть её улыбку. Должно быть у нее сегодня проверка, раз она встала раньше меня.
Доев тосты, и посмотрев на часы, он удивился. «так, что-то я сегодня расслабился, уже время поджимает, надо собираться.»
Квартира была пуста несмотря на то, что он с Аннетой проживал в богатом районе, просторный, но полу пустой зал первого этажа, один диван, кресла по бокам, да телевизор, а также красивое эркерное окно, ведущее прямо на центральную улицу. Второй этаж так же не блистал красотой.
Одев свой любимый черный смокинг, и закурив сигарету Хавьер смотрел в окно одного из эркера, и опустив взгляд вниз, увидел неприятную картину. Толпы людей собрались возле его и других домов, все были в лохмотьях, в каком-то тряпье, грязные, противные, и кричавшие в сторону какой-то администрации. Боже мой… – Думал он. – Снова бедняки собрались тут, сколько можно то уже, все никак не поймут, что не получат они здесь жилье, на что они вообще рассчитывают? Трижды их гнали с этого района гидра-шлангами, и в четвертый раз так же прогонят… как родители вообще здесь жили? Такой шум и гам. Лучше бы оставались в Паласе, хоть и бедноватый район, но очень уютный.
Снова посмотрев на часы и ужаснувшись, Хавьер помчался к выходу, и прихватив сумку со своими документами для защиты, быстренько оделся, накинул свою любимую шляпу и выбежал в холл. Подбежав к лифту, он увидел картину: Две девушки в норковых шубках и с собачками в руках, которые бились в неестественных дли них конвульсиях, спорили о стиле, который ныне в моде в Атласе.
– Дура тупая, я тебе говорю, что твоя шуба просто не идет ни в какое сравнение с моей, моя сделана из морской норки, прямо из океана! Твоя из пустынного биома! И ты еще смеешь говорить мне что-то о моде! – Хавьер встал рядом с ними, нажал кнопку лифта, и с лицом отчаяния принялся слушать и терпеть все это.
– Сама дура! Норки из пустынного биома входят в моду, и к концу года уже будут среди всех жительниц Атласа! А ты так и останешься сохнуть в этой морской шубёнке!
– Что б ты сдохла тварь!
– Шлюха! – Они отвернулись друг от друга и стояли так на протяжении всего времени пока лифт не приехал. Быстренько вбежав и нажав на первый этаж, Хавьер принялся смотреть в пол, чесать лоб, и мечтать о том, как же все-таки хорошо было в Паласе.
Спустившись и пройдя через коридор, он вышел на улицу, и чуть столкнулся с одним из бедняков.
