I
Как же быстро летит время, и как медленно уходит тоска… Жизнь становится ужасной, когда душевная боль разрывает человека…
– Невыносимо жарко! Маменька, откройте форточку.
– Будь любезнее, Джейн…– Миссис Католин приучала дочь к самым лучшим манерам: учила ее держать ровный тон голоса, не горбатить спину, подбородок не опускать, но и не задирать слишком высоко, не ходить чрезмерно быстро, но и не медленно, сохраняя воздушность и блаженство, положенную будущим дамам. Джейн была не из самых простых детей. В свои ещё юные годы она уже мыслила так, будто ее год шёл за все три. Ее не интересовало вышивание, чтение или игра на рояле. Нельзя было сказать, что она непоседа, но и примерным ребёнком назвать ее трудно было. Гордый стан и твёрдый характер Джейн делали ее необыкновенной девочкой для своих лет.
– Я не люблю холод. – Без колебаний и, будто не замечая слов матери, отвечала Джейн.
– Джейн, милая, Мистер Грейфид прибудет через четверть часа. Убери у себя.
– Не уверена, что хочу заниматься сегодня грамматикой. – Девочка не отвлекалась от своего любимого занятия и продолжала хаотично водить грифельным карандашом по затертому, немного потрёпанному временем, листу бумаги.
– Подготовь все. – Миссис Католин покинула комнатку Джейн и закрыла дверь.
На столе, за которым сидела Джейн, расстилались лучи солнечного дневного света.
«Как же эти лучики выбирают окно, в которое хотят попасть?» – Думала про себя девочка, наблюдая за собачонкой, игриво бегающей по зелёной лужайке.
Вокруг Джейн было мало всего в действительности: небольшой домик на старой улице, окружённый с одной стороны полем, с другой грунтовой дорогой, и с еще одной – небольшим соседским садиком, из которого доносился аромат роз, а как темнело- на смену ему приходил запах ночных лилий. В комнате располагалась старая кровать, угловой деревянный стол, на котором стояло множество коробок с карандашами, акварельными красками, кучки листов бумаги, выдранных из старых альбомов и тетрадок, и книжная полка над ним. Игрушек у Джейн почти не было, разве что подаренная фарфоровая кукла папой перед его смертью.
«Наверное, они не сами выбирают окошко- их направляет туда солнце, указывая при этом им путь. Как красиво они переливаются! Хм, с утра они заходят в гости к Марте, ближе к обеду ко мне, а к вечеру к mama. И так каждый день…»
Мистер Грейфид провёл с Джейн занятие по грамматике. Девочка полагала занятие скучным и неинтересным.
После него Джейн убежала гулять. Ее влекли поля своей масштабностью и величием. Макушки высоких деревьев леса виднелись вдалеке от полей. Там же располагалась какая-то ферма. Туда Джейн никогда не ходила. Она слишком далеко находилась от дома. Всё-таки храбростью девочка не отличилась.
Босыми ногами Джейн бежала по уже знакомой ей тропинке. Ветер разгонял с ее лица рыже-золотистые пряди волос. Легкий ситцевый сарафан прижимался к телу Джейн, будто обнимал ее. Свет солнце отражался в ее янтарных глазах.
– Здравствуйте, мистер Смит! – запыхавшись, прокричала Джейн и помахала рукой мужчине, шедшему навстречу ей.
– Оу, Джейн, здравствуй! Ты очаровательная! – Мистер Смит был соседом Католинов, довольно милым мужчиной и другом отца Джейн.
Раскинувшись на зелёной полянке, девочка наблюдала за парящими, такими легкими и непринужденными, свободными облаками. Повернув голову, заметила прыгающего по травинкам кузнечика рядом с ее лицом. Джейн немного вздрогнула. Тогда она заметила какого-то жучка на левой ноге. Джейн не боялась, как все дети, насекомых. Наоборот, она словно жила в гармонии с ними.
