Оуууф… Ну вы знаете… ощущения когда просыпаешься с тяжелым похмельем – во рту гадкое послевкусие, мир кружится даже с закрытыми глазами а по голове стучат молотами парочка безумных кузнецов…
Нехотя приоткрылся один глаз. Первым, что оказалось в поле, зрения был край мохнатого одеяла. Видимо я на нем лежу. Чуть повернув назад голову, различил контуры большой деревянной лавки и беленую каменную стену за ней. В воздухе пахло сеном, пивом и свежевыпеченным хлебом. Постоялый двор? Ага… узнаю место, это хорошо. В компании стона и подступившей тошноты удалось подняться, и ляпнутся на скамью. Кузнецы в голове начали лупить еще сильнее…
Опершись спиной о длинную стойку, заставленную свежевымытой посудой, стоял, сложив большие руки на груди, крупный темноволосый мужчина и улыбался.
– Кто победил? – спросил я хриплым голосом.
– Ну, уж явно не ты, – здоровяк заулыбался еще сильней, почесал кучерявую голову, взял со стойки одну из кружек, налил из стоявшего рядом кувшина пива и поставил на ближайший стол.
– Поправь здоровье, Кенито.
Мне удалось подняться со второй попытки и кое-как проковылять по штормящему, засыпанному сеном залу. Добравшись, наконец, к цели, с трудом опрокинул половину содержимого кружки в рот и привалился к стойке, рядом со здоровяком. Хотелось сесть, а еще лучше лечь.
– Мне не нравится то, что с тобой происходит Кенион, – сказал темноволосый, в этот раз серьезным тоном, – думаю, тебе стоит быть поумеренней со спиртным, предупрежу Хуаниту, чтоб присматривала за тобой.
– Давай Родриго, все равно я варю всю твою выпивку, могу пить прям из котла.
– Для похмельного ты что то слишком сообразителен, – саркастически заметил кучерявый.
– Умные мысли отвлекают от головной боли, – допив пиво, усилием воли протолкнув его и сохранив внутри, продолжил. – Ну так что там с боем?
– Ты заснул под лавкой еще до начала схватки, знаешь, так бывает, если начать пить с полудня. Попросил детей подоткнуть под тебя одеяло.
– Я радовался празднику… так принято радоваться у меня на родине.
– Поэтому у тебя на родине правят люди чужого короля, а вы гелы живете в бедности – так много радуетесь праздникам, что не хватает времени ни на что другое. Ну, так вот, ты спал, значит не учувствовал. Драться вышел молодой мастер, из бродячих, первый раз выступал у нас. Против него стал какой то бард, огромный, говорили, что бывший артиллерист.
– Хммм, хорошая пара, жаль пропустил такое зрелище. Можно было б потягаться с победителем.
– Плохая идея. Оба тяжелее и гораздо моложе тебя. А пьяным – без шансов.
Отворилась маленькая дверка в углу, наполнив воздух аппетитными запахами из кухни, и в зал вошла Хуанита, таща большую корзину с хлебом и пирогами, которая казалось просто огромной в ее миниатюрных руках. Женщина поставила корзину за стойкой, приветливо улыбнулась мне и затараторила быстро-быстро, как и все, кто родом с Длинного полуострова, Родриго пожалуй был единственным человеком оттуда, кто говорил медленно:
– С добрым утром Кенион. Как голова? Расстроен, что пропустил бой? Глупо так пить, ты же знаешь? Маленькая Мария зажимала тебе нос, чтоб не храпел. Есть хочешь? Когда поедите, надо привезти муки с мельницы и купить трав, ты знаешь, что я добавляю к мясу. Шел дождь на рассвете, на улице мокро и грязно…
Когда поток слов немного поутих, Родриго вставил:
– Я съезжу на мельницу, у Кенито слишком болит голова, чтоб трястись в телеге, пусть сходит на рынок. Прогулка ему не помешает.
– Кенито, ты сходишь? Это замечательно. Поешь пироги, они с мясом, Изабелла и Каталина готовили, пока я пекла хлеб, очень вкусно. Мальчики чистят коней, Родриго поможешь им потом. Алехандро уже не боится ездить сам, ты видел, как он скакал вчера? Ты его похвалил? Обязательно похвали, но скажи, чтобы был осторожен. Четыре мешка муки, ты ведь помнишь?
– Да, дорогая, – Родриго был лаконичен.
Они были родом из большого города на побережье Длинного полуострова, и оба были аристократами. Да, знаю, теперь в это сложно поверить, но это так. Когда-то давно их роды чего то не поделили, и с тех пор между семьями тянулась медленно тлеющий конфликт – кого-то пырнут, кого-то изобьют толпой, кого-то сбросят с моста в канаву с помоями- типичная южная история. О примирении ради чувств и счастья молодых людей из двух враждующих семей никому не было дела, а о свадьбе и речи не могло быть, ведь свадьба- это веселье на один день, а возможность подраться с непримиримым врагом, а потом похвастать победой в таверне перед друзьями – потеха растянутая на годы, кто ж от такого откажется. В такой ситуации маленькая Хуанита взяла дело в свои руки – внешне примирившись с реакцией родни, вытерпев потоки насмешек и длинных нравоучений, дождавшись пока страсти вокруг новости о «глупой интрижке с этим тупым кучерявым волом Родриго» улягутся и родительский контроль спадет, однажды ночью собрала все немалые принадлежащие ей ценности, наказав тоже сделать любимому, черкнула эмоциональную записку для папеньки и маменьки, выбралась из особняка и влюбленные, сев на приведенных парнем коней, унеслись в счастливую неизвестность. После их ждало много приключений и столкновение с тяготами обычной, не прикрашенной видом из окон родительского особняка жизни, из которых они вышли с приумноженным капиталом и семью детьми. Наскитавшись, вдоволь узнав мир и став зрелыми, Родриго и Хуанита стали искать место, где можно осесть и растить многочисленных малышей. Волей судьбы они попали в глубь материка, на ярмарок проходящий в одной симпатичной и довольно зажиточной деревне, удобно стоящей на перекрестке нескольких дорог. Там я их и встретил.
Это было четыре года назад, мне было сорок шесть с половиной, а их младшей-маленькой Марии как раз исполнилось два. Тем летом я также устал от странствий и искал место где можно вложить накопленные деньги и пожить спокойно. Имя мое Кенион Каранса и родом я с Изумрудного острова, довольно далеко отсюда. Странная фамилия для гела, но отец мой гелом не был, а происходил из земель лежащих южнее Длинного полуострова, из портового города на берегу теплого моря. Он был из семьи торговцев, и однажды прибыл на огромном, забитом товарами корабле к зеленым холмистым берегам, где и встретил мою маму. Я же в молодости был призовым бойцом, затем нанимался охранником в таверны и к купцам, так что успел изрядно постранствовать, хорошо выучить языки и приобрести пару полезных навыков. Например – варить пиво. И не только пиво. Последний торговец, у которого я прослужил семь лет, торговал выпивкой, а также мастерски ее делал – эль и более крепкие напитки, даже гнал самогон, напоминающий виски – напиток столь любимый у меня на родине. За годы, что охранял его склады и обозы, мы очень сдружились и мастер успел кое-чему меня обучить. После его смерти, около пяти лет назад, я решил, что стал староват для странствий и пора бы обзавестись домом, ну… хотя бы на какое-то время, пока извечная гельская жажда приключений не позовет в новое путешествие.
