Карл Маркс
Введение к французскому изданию брошюры Ф. Энгельса «Развитие социализма от утопии к науке»
Написано К. Марксом около 4–5 мая 1880 г.
Напечатано в брошюре: F. Engels. Socialisme utopique et socialisme scientifique. Paris, 1880
Страницы, входящие в состав настоящей брошюры, ранее опубликованные в виде трех статей в «Revue socialiste», извлечены и переведены из последней работы Энгельса «Переворот в науке»[1].
Фридрих Энгельс, один из самых выдающихся представителей современного социализма, привлек внимание в 1844 г. своими «Набросками к критике политической экономии», которые появились сначала в «Немецко-французском ежегоднике», издававшемся в Париже Марксом и Руге. В «Набросках» были уже сформулированы некоторые общие принципы научного социализма. В Манчестере, где проживал тогда Энгельс, он написал на немецком языке свою книгу «Положение рабочего класса в Англии» (1845) – важный труд, значение которого в полной мере оценил Маркс в «Капитале». Во время своего первого пребывания в Англии, как и позднее в Брюсселе, он сотрудничал в «Northern Star», официальном органе социалистического движения, и в «New Moral World» Роберта Оуэна.
Во время своего пребывания в Брюсселе Энгельс и Маркс основали коммунистический клуб немецких рабочих, имевший связь с фламандскими и валлонскими рабочими клубами. Оба они вместе с Борнштедтом создали «Deutsche-Brüsseler-Zeitung». По приглашению находившегося в Лондоне немецкого комитета Союза справедливых они вступили в это общество, учрежденное первоначально Карлом Шаппером, который был вынужден бежать из Франции ввиду его участия в заговоре Бланки в 1839 г. С тех пор Союз был превращен в международный Союз коммунистов, который отказался от обычной формы тайных обществ. Тем не менее при тогдашних обстоятельствах Союз должен был существовать втайне от правительств. В 1847 г. на международном конгрессе, созванном Союзом в Лондоне, Марксу и Энгельсу было поручено составить «Манифест Коммунистической партии», опубликованный незадолго до февральской революции и почти тотчас же переведенный на все европейские языки[2].
В 1847 г. Маркс и Энгельс работали над созданием Демократической ассоциации в Брюсселе, открытого и международного общества, где встречались представители буржуазных радикалов и социалистических рабочих.
После февральской революции Энгельс становится одним из редакторов «Neue Rheinische Zeitung», основанной Марксом в Кельне и запрещенной в мае 1849 г. прусским правительством. Приняв участие в восстании в Эльберфельде, Энгельс совершил затем баденский поход против пруссаков (июнь-июль 1849 г.) в качестве адъютанта Виллиха, командовавшего тогда батальоном добровольцев.
В 1850 г. в Лондоне он сотрудничал в «Новой Рейнской газете. Политико-экономическом обозрении», издававшемся Марксом и печатавшемся в Гамбурге. Там Энгельс опубликовал «Крестьянскую войну в Германии», которая 19 лет спустя вышла в Лейпциге отдельной брошюрой и выдержала три издания.
После возрождения социалистического движения в Германии Энгельс сотрудничал в «Volksstaat» и в «Vorwärts»; ему принадлежат там наиболее значительные статьи, большая часть которых была переиздана в виде брошюр: «О социальном вопросе в России», «Прусская водка в германском рейхстаге», «K жилищному вопросу», «Бакунисты за работой» и т. д.
В 1870 г., оставив Манчестер и переехав в Лондон, Энгельс вошел в состав Генерального совета Интернационала; ему была поручена связь с Испанией, Португалией и Италией.
Серия последних статей, которые он посылал в «Vorwärts» под ироническим заглавием «Переворот в науке, произведенный господином Дюрингом», представляет собой ответ на якобы новые теории г-на Дюринга о науках вообще и о социализме в частности. Эти статьи были объединены в книгу и имели большой успех у социалистов Германии. В настоящей брошюре мы даем наиболее существенные извлечения из теоретической части этой книги; эти извлечения образуют, так сказать, введение в научный социализм.
Фридрих Энгельс
Развитие социализма от утопии к науке
Современный социализм по своему содержанию является прежде всего результатом наблюдения, с одной стороны, господствующих в современном обществе классовых противоположностей между имущими и неимущими, наемными рабочими и буржуа, а с другой – царящей в производстве анархии. Но по своей теоретической форме он выступает сначала только как дальнейшее и как бы более последовательное развитие принципов, выдвинутых великими французскими просветителями XVIII века. Как всякая новая теория, социализм должен был исходить прежде всего из накопленного до него идейного материала, хотя его корни лежали глубоко в материальных экономических фактах.
Великие люди, которые во Франции просвещали головы для приближавшейся революции, сами выступали крайне революционно. Никаких внешних авторитетов какого бы то ни было рода они не признавали. Религия, понимание природы, общество, государственный строй – все было подвергнуто самой беспощадной критике; все должно было предстать перед судом разума и либо оправдать свое существование, либо отказаться от него. Мыслящий рассудок стал единственным мерилом всего существующего. Это было время, когда, по выражению Гегеля, мир был поставлен на голову[3], сначала в том смысле, что человеческая голова и те положения, которые она открыла посредством своего мышления, выступили с требованием, чтобы их признали основой всех человеческих действий и общественных отношений, а затем и в том более широком смысле, что действительность, противоречившая этим положениям, была фактически перевернута сверху донизу. Все прежние формы общества и государства, все традиционные представления были признаны неразумными и отброшены как старый хлам; мир до сих пор руководился одними предрассудками, и все прошлое достойно лишь сожаления и презрения. Теперь впервые взошло солнце, наступило царство разума, и отныне суеверие, несправедливость, привилегии и угнетение должны уступить место вечной истине, вечной справедливости, равенству, вытекающему из самой природы, и неотъемлемым правам человека.
Мы знаем теперь, что это царство разума было не чем иным, как идеализированным царством буржуазии, что вечная справедливость нашла свое осуществление в буржуазной юстиции, что равенство свелось к гражданскому равенству перед законом, а одним из самых существенных прав человека провозглашена была… буржуазная собственность. Государство разума – общественный договор Руссо – оказалось и могло оказаться на практике только буржуазной демократической республикой. Великие мыслители XVIII века, так же как и все их предшественники, не могли выйти из рамок, которые им ставила их собственная эпоха.
