«Ты что делаешь, идиот? Ты Достоевского читал? Видно-видно, что не открывал даже! Знаешь, что мы с такими, как ты, в свое время делали?», – слышится дряхлый неприятный голос, похожий на скрип сучьев трухлявого дерева.
«Опять баба Зоя орет на кого-то», – спокойно объясняла мать своему 5-летнему сыну, пока они поднимались по лестнице второго подъезда 54 дома Красноармейской улицы.
«Я те сколько раз говОрила, придурок недоделанный? Не трошь мой цветок! Я его не для того ставила на площадке, шо б ты, Ирод проклятый, в горшок мусор свой складывал!», – вновь проносится эхом по лестничной площадке (все еще боевой) голосок старухи.
Сосед Павел, на которого так безжалостно напала Зоя Васильевна, спокойно прошел в свою квартиру на 3-м этаже хрущевки-кукурузки (как называли ее сами жильцы). Этот молодой человек удостоился столь большого внимания живого свидетеля сталинского строя не без причины. Павел – холостяк, еженедельно устраивающий в своем доме вечеринки, традиционно заканчивающиеся приездом местного участкового, вызываемого, естественно, бабой Зоей. Только эта женщина бдит и стережет покой родного гнездышка. Она как цербер охраняет свои владения, конечно же, не без строгости и гнева, ему присущих. Павел был «любимчиком» бабули, но это не означает, что других она обделяла ругательствами. Каждый день кто-нибудь да нарушал порядок, установленный самой Зоей Васильевной. Может у нее был свой личный кодекс советского жильца, который, к сожалению, не читали и даже не видели ее соседи, живущие в Российской Федерации? А может список правил существовал лишь в ее голове?
Ругалась баба Зоя смачно. Искусно жонглируя просторечными и книжными словечками, она составляла все более новые и новые комбинации, словно каждый день она сама с собой проводила игру в бисер1. Ненавидели Зою Васильевну все, начиная от соседа из квартиры напротив и заканчивая местным участковым. Ее не любили даже дети, которые обзывали ее «Дарт Вейдером», потому что та частенько надевала свою черную панамку, напоминающую шлем данного героя, когда выходила пропалывать грядку под своим балконом. А еще она умело владела своим орудием. Это были старые грабли на длинной, уже прогнившей, деревянной ручке. Женщина так задорно махала этой штукой, иногда отгоняя ею местных голубей, что сомнений у детей не возникало. Это – не баба Зоя, это – Дарт Вейдер!
