…Кто управляет прошлым, – гласит партийный лозунг, – тот управляет будущим; кто управляет настоящим, тот управляет прошлым…
Джордж Оруэлл «1984»
– Работник номер 1029, прошу, пройдите в комнату к начальнику отдела, для регистрации как частично дееспособной единицы. – сказал металлический голос машины.
Я только что пришла на свою первую рабочую смену после длительной реабилитации. За пару месяцев до этого мой коллега 781 случайно прорезал мою правую щеку острым осколком трубы и повредил мне челюсть. Обычно люди восстанавливаются около нескольких лет, но мне повезло, и моя реабилитация заняла всего два месяца. Еще год я должна ходить с огромным швом на щеке, но это меньшая из трудностей, с которыми я могла столкнуться. Перед тем, как пройти в комнату регистрации персонала, я заметила, что 781 на рабочем месте уже нет. Я не предала этому никакого значения – он никогда не занимает вовремя свое рабочее место. Я совершенно не понимаю, почему его до сих пор не отправили в «Перевоспитательную», но подозреваю, что некогда он был хорошим работником. Я поднималась в комнату начальника отдела с безжизненным лицом и осматривала все помещение с высока. Комната моего руководителя находилась достаточно высоко, и лестница тут была такая, что если ее расшатать, то можно разбиться и лишить жизни часть рабочих, что уж говорить о стенах. Звуки работ наполняли это место смыслом, а меня – радостью. Мне было трудно улыбаться из-за шва, но я ощущала спокойствие за наш город, ведь этот огромный завод мог произвести, пожалуй, все, что только захочется. Вон там станок, на котором производится обувь, согласно стандарту номер четыре. Чуть выше – отдел окон, работающий по стандарту номер пятнадцать, а вон там и мой – отдел сантехники. Здесь производятся трубы по единому стандарту номер 10. Его придумали еще до времен нашего великого Часового. Хотя о таких вещах говорить не принято, я это помню. Я тоже своего рода лицо революции. Меня изобразили на одном из плакатов. Если бы я могла его сейчас показать, я бы сказала: «Вон, смотрите, я та девушка справа снизу». Я была тогда еще так молода. Я не люблю вспоминать свою юность, хотя, наверное, 25 лет – это все еще небольшой возраст, но по сравнению с 16 годами… Я не заметила, что поднялась к кабинету, моя рука произвольно скользнула по ручке и легко открыла дверь.
Мой начальник отдела имеет кодовый номер 111, однако мне приказано называть его Товарищ начальник.
– 1029, рад вас видеть.
Я сразу распознала в 111 что-то не ладное. – он очень редко называет меня на «вы».
– Здравствуйте, Товарищ начальник.
– Прошу, присаживайтесь. – он указал на стул прямо перед его рабочим столом.
Я села. Внезапно я почувствовала запах сигарет «Люмия» в комнате, обнаружила, что рыжая прическа 111 более не растрепана, а вместо рубашки на нем теперь скучный черный комбинезон. Улыбку на его лице сменила холодная мина, которую я бы никогда не заметила, если бы не пропавшие веснушки. Я ничего не понимала, но догадывалась, что 111, так же как и 781 отправили в Перевоспитательную. Видимо, он уже окончил свой курс. А 111? Есть вопросы, на которые не следует получать ответы.
– Итак, вы знаете, зачем вы тут?
– Да, мне необходимо подписать бумаги о частичной дееспособности. – мне было немного больно говорить, но я старалась этого не показывать.
– Правильно. Но, к сожалению, руководство обнаружило, что у нас нет для вас работы, поэтому мы приняли решение отправить вас во временный отпуск. Подпишите пару бумаг – и вы свободны до полного выздоровления.
Я не могла представить свою жизнь без работы, но тем не менее я подписала все согласия, ибо в ином случае я рисковала тоже отправиться в Перевоспитательную.
Я вышла из своего отдела и ощущала на себе миллионы взглядов моих товарищей по цех. Они все смотрели на мою щеку, на мой мерзкий шов, это все из-за него.
Я ушла с фабрики. Я никогда не была так свободна в выборе своего досуга – я ведь всегда работала на нашего Часового по 14 часов в день, а оставшееся время тратила на еду и сон. А теперь что? Куда я должна идти? Мне нужно пробудить собственное восприятие, дабы не сойти с ума. Фабрика, фабрика, фабрика…. В голове одна чертова фабрика! Точно! Паб «Вне времени» – туда уходит большинство тружеников, но сама я там никогда не была. Я не могла увидеть что-то еще в этом городе, физически. Как только я начинаю развеивать свое туннельное зрение – мне сразу становится плохо, меня сильно тошнит, а после мною овладевает паника, словно я вот-вот переживу сердечный приступ. Я прошла сквозь черные подворотни и с помощью чувственной памяти смогла выйти на нужное место. Перед входом в паб стояло еще не так много пьянчуг. Все они, вероятно, относились к неисправимым, но это не помешало мне прийти сюда. Я не должна была заходить дальше – я ощущала, что за этой дверью меня охватит тьма, – но я пересилила себя. Мое сердце хотело разорваться на маленькие кусочки и выстрелить шрапнелью во всех, кто здесь был, но тело пересилило мозг. К счастью, это была не душная от таких же, как и я, улица, это было просто небольшое помещение. Я взяла над собой контроль, но споткнулась и упала на бок. Голова моя тряслась словно при эпилептическом припадке, а глаза практически лопались как резиновые шарики. Ко мне приблизился темный силуэт, от него пахло спиртом и мочой, этот резкий запах сделал только хуже, но я не ожидала услышать еще и голос.
– С вами все в порядке? – спросил он.
Я хотела схватиться за уши, но знала, что, если сделаю так, меня отправят куда-то очень далеко – дальше, чем в Перевоспитательную. Мой мозг смог проанализировать этот силуэт и увидеть в нем человека. Это был мужчина. Он был одет в легкий синий комбинезон и поношенные рабочие ботинки. Сам он был полностью лысым.
