Пролог
Снова я танцую одна на раскаленных углях, напеваю песню войны, которую проиграла, и таю в воспоминаниях его серых глаз. Да и что это за магия, неспособная даже куколку превратить в бабочку, да и, сделав это, оставляет лишь разбитые крылья на обломках старого мира. Тьма, окутавшая меня после нашей встречи, гудит во мне, отзываясь в моей пустой голове.
Я пытаюсь подняться, но не могу, потому что у меня нет ног. Они прошли много дорог и остановились у стены. Стены, которую мне не пробить. Пробиться можно через что угодно! Но не через себя. Я тщетно буду ударяться об эту стену, слыша за ней свое слабое эхо. Эхо своего смеха и его голоса в раскатах грома.
Ничего не оставив позади себя, я смотрю на белый обломок луны и, затаив дыхание, жду. А ждать мне нечего, потому что моря у погоды не ждут, а я жду именно его. Море чувств, море тепла и безмятежности. А что он? Он всего лишь сон в летнюю ночь, слишком теплый и мягкий, чтобы быть реальностью. Реальность холодна и тверда.
Что за магия заставила нас соединиться, чтобы снова разлететься, как одинаковые полюса магнита? Мне не страшно быть одной. Мне не страшно продолжить искать свой полюс, но именно этим он и остается во мне, потому что он – мой полюс. Мы притягиваемся и отталкиваемся, такова наша жизнь. Жизнь в колебаниях и волнах. Жизнь в поиске. Жизнь в нас.
Когда этот день закончится и настанет завтра, я широко открою глаза и утону в свете, потому что тьма теперь не во мне. Я буду в свете, и пусть он захлебнется в моем сиянии. Таком ярком и бесконечном, чтобы дотянуться до меня.
Глава 1
Рассвет. Начало
Я проснулась в холодном поту, глаза бешено метались по комнате. Я приподнялась, чтобы оглядеться по сторонам, но всё так же, как и было вчера: небольшой деревянный стол, широкое зеркало, висящее на стене над комодом, сервант, забитый разнообразными игрушками из моего детства, большой старый шкаф, ковер советских времен и окно, уходящее в бесконечность, – моя комната в деревне у бабушки. Около стола на стульчике небрежно накиданы вещи. Все как обычно, без изменений.
– Фуф! – с облегчением выдохнула я и плюхнулась на подушку.
Мне снился вроде бы обычный, ничем не приметный сон, но внутри почему-то все съежилось.
Я мчалась по предрассветному лугу. Роса покрыла ноги, горло ужасно болело, а тело казалось вот-вот рухнет. Сдамся – потеряю все. Я не понимала, почему бегу. Я оглядывалась, но кроме дома бабушки, который отдалялся от меня, ничего не видела. Далеко на востоке вставало солнце. Не знаю почему, но я боялась его. Боялась, будто его лучи могли сжечь меня. Я пыталась бежать быстрее, чтобы добежать до темного, все еще окутанного сумраком, леса. Он и есть мое спасение. Но алые полосы света беспощадно вторгались в ночные владения, лишая меня спасения. Несмотря на солнце, ноги все еще несли меня, но в одно мгновенье я начала вязнуть. Все мои попытки заставить свое тело двигаться были бесполезны. В голове что-то твердило, что все потеряно, я потеряла свое спасение, упустила свой шанс. Сил уже не было, я упала на траву и проснулась.
Что это могло значить? Почему все внутри меня буквально дрожало от страха? Не знаю. Моя бабушка, у которой я сейчас провожу летние каникулы, говорит, что каждый сон имеет свой смысл. Какой смысл у этого? Мне грозит урок физкультуры посреди летних каникул? Дистанция километр, а то и больше? Вряд ли.
Кстати, сколько сейчас времени?
Собрав силы, я приподнялась и села на край кровати. В висках гудело. Не стоит так резко вставать. Я хлопнула ладонью по лбу и помассировала его части в надежде унять боль. Надеюсь, от удара мозг хорошенько встряхнётся и начнет по-человечески работать. Собрав силы в кулак и отогнав все ленивые мысли лечь обратно в постель, я подошла к комоду и взяла свой телефон. На ночь я поставила его на зарядку. В последнее время он ведет себя очень странно – быстро разряжается, видимо, бессонные ночи в наушниках сказались и на нем.
"04:05, 22 июня 2014, воскресенье.
Будильник 1 выставлен на 4:10.
Будильник 2 "Рассвет" выставлен на 4:44". Не стану дожидаться будильника, встану сейчас.
Почти каждое летнее утро я и мой троюродный брат Максим встречаемся у моего дома и идем гулять по пробуждающимся ото сна холмам и оврагам. Эту традицию мы придумали несколько лет назад и до сих пор её поддерживаем. Иногда мы просто гуляем, иногда специально берем с собой фотоаппараты, чтобы запечатлеть начало нового дня, а бывали времена, когда увлечённые здоровым образом жизни, мы пускались в бег.
Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить дедушку с бабушкой, я на цыпочках прокралась на кухню. Тихо и без лишнего шума приготовила себе парочку бутербродов с сыром и травяной чай. Моя бабушка была ярым фанатом всего натурального, да и чего ожидать от людей, которые всю свою сознательную жизнь проводят в огороде?! Листья сушеной мяты и мелиссы размякли в горячей воде и неуверенно опустились на дно чашки.
На улице было еще темно, но на востоке уже загорелась новая жизнь. Окна кухни выходили как раз на восток, потому что бабушка очень любит смотреть, как встает солнце. Быть может, это передалось от нее мне? Зимой, когда солнце встает позже, чем летом, и скользит по снежным холмам, заставляя снег искриться, я люблю сидеть в теплом свитере и в шерстяных носках, вдыхая аромат бабушкиной стряпни, которая мало кого оставит равнодушным.
Пришло время выходить, вот-вот должен прийти Макс. Максим частенько опаздывает, но припиши ему хоть одно опоздание, он придумает сто и одно оправдание, а иногда и вовсе вспомнит все мои "промахи".
Мой троюродный брат старше меня на 2 года – ему восемнадцать лет. Макс высокого роста, худощавого телосложения. Сам по себе он был человеком пассивным, но труд любил, и этой его чертой частенько пользуются мои бабушка и дедушка. Макс называет себя "эльфийской породой", шутливо намекая таким образом на своё телосложение и торчащие уши. Но недостаток кубиков пресса и бицепсов окупаются широким видением мира, умом и добрыми карими глазами. Хотя иногда в этих наивно-добрых глазах бегают бесята, готовые вздернуть тебя за что-нибудь или натворить какую-нибудь гадость.
Тихо, стараясь не скрипеть половицами, я вышла в сени и надела старый дедушкин свитер. Я любила этот свитер, любила укутываться в него, когда на улице было холодно, и старалась не упускать момент, чтобы снова его надеть, как, например, сейчас. Этакое маленькое счастье.
Улица встретила меня утренней прохладой и легкой, опускающейся на траву, дымкой. На востоке за высокими иоковскими холмами, за глубокой расщелиной, пролегающей по всей территории иоковской долины, краснело небо. Солнца еще не было, но его тепло чувствовалось повсюду.