Я не вижу смысла сообщать имя, данное мне от рождения моим отцом, потому что все равно совсем скоро изменится не только мое имя. Я появился на свет в день смерти своей матери, деньги и власть отца не смогли ничего сделать. Меня с самого детства окружает роскошь. Дом, в котором я живу, огромен, есть сад, есть бассейн, есть гараж. Многие мне завидуют, я могу получить почти все, что захочу.
У моей маленькой семьи большие ресурсы и связи. У моего отца много знакомых, все они очень интересные люди: изобретатели, художники, военные. Есть даже мастер спорта по карате. Многих из них я знаю в лицо, они же знают меня как сына их обеспеченного друга. Как ребенка, которому повезло от рождения, и который совсем скоро повзрослеет до неузнаваемости.
Недавно мне исполнилось пятнадцать, и на свой день рождения я получил свой первый автомобиль, который разместился в одном ряду вместе с пятью машинами моего отца. Белый с черным кожаным салоном. Крыша одним нажатием кнопки складывается и убирается в багажный отсек. Я только два раза сел за руль, чтобы прокатиться на большой скорости по лесным дорогам неподалеку от города.
Я встал и пошел завтракать, спустился по светлой широкой лестнице и отправился к холодильнику, забитому под завязку свежими продуктами. Дома я остался совсем один, у повара и прислуги был выходной, а отец должен был вернуться только через пару дней. Он часто по работе уезжал куда-нибудь, иногда меня брал с собой. В таких случаях пока он заключал новые сделки, я знакомился с городскими достопримечательностями и культурой места, в которое попадал.
Но на этот раз я остался дома, я хотел побыть один, разобраться в себе, понять, что мне делать дальше. Я открыл дверцы холодильника, вытащил из него пару яиц и банку оливок. Решил приготовить себе завтрак, достал сковороду, которая висела над плитой, налил в нее немного масла и зажег огонь.
Пока грелось масло, я открыл оливки и съел несколько штук. Странно, но в детстве они мне совсем не нравились, но теперь я мог всю банку за раз отправить в свой желудок.
Сковорода зашипела, я убавил огонь и разбил яйца, которые отправились к горячему маслу. Мои глаза как завороженные смотрели на то, как прозрачная субстанция становится белой. Потом я отправил еще две оливки в свой рот и поставил банку обратно в холодильник.
Решив не пачкать тарелку, я взял вилку из ящика рядом с плитой, выключил огонь и принялся есть прямо из сковороды. Желтки получились жидкими, как мне и нравилось. Посолить забыл, но меня устраивал такой пресный вкус.
Многие подумали бы, что я питался чем-то изысканным каждый день, для меня готовил личный повар. И спал я, конечно, до обеда. Но я часто готовил сам, просто меня это устраивало, и мог встать с утра пораньше, как и в тот день.
Уже был конец июня, было тепло. Утреннее солнце светило прямо в окно кухни, но вдруг стало темно, небо затянули тучи. Я посмотрел сквозь чистое стекло в высоту, которая словно хотела упасть. Внутри меня что-то кольнуло, стало без причины грустно, хотя в последнее время я был реально не весел.
Я доел свою яичницу и помыл за собой сковороду, которая еще не успела остыть. Поэтому я включил холодную воду, которая привела меня в чувства, избавив от сонного состояния. Мои руки стали холодными. Я вытер их полотенцем, висевшим рядом с раковиной, и прижал их к своим щекам. Стало приятно и прохладно, даже глаза закрылись на несколько секунд. Но потом я их открыл и посмотрел на свое отражение, застывшее на гладкой поверхности кофеварки. Почему-то я был собой недоволен, но не мог понять причину этого.
Я повесил сковороду на ее место, выкинул скорлупу и отправился в свою комнату. Она находилась на третьем этаже, там было просторно и светло, а в окно можно было увидеть бассейн, который недавно почистили от листвы. Мои ноги донесли меня до кровати, в которой я проснулся. И я упал в объятия одеяла, не зная, чем заняться. Сначала я лежал на животе, уткнувшись носом в белую подушку. На мне все еще был мой синий халат, который я надевал после душа или ходил в нем по дому, когда не мог уснуть.
Я перевернулся и уставился в потолок, размышляя о последних событиях. В последнее время мы с отцом часто спорили, а перед его отъездом мы даже умудрились поругаться. А причиной послужило то, что я присутствовал на похоронах своего друга, погибшего в аварии.
Отец не знал о нашей дружбе до последних событий. А отец Амина был главой местной наркомафии. Сам Амин был хорошим человеком, мне было плевать, из какой он был семьи. Мы даже ни разу не обсуждали дела наших родителей, говорили в основном о всякой ерунде или о планах на будущее.
Моя же небольшая семья отличалась законопослушностью и желанием избавить мир от всякого зла. Мой покойный дядя, брат-близнец отца, был полковником полиции, погиб при загадочных обстоятельствах. Родитель же мой продолжил дело моего деда и смог построить многомиллионный бизнес. Вкладывая в науку и искусство, он приобрел много влиятельных единомышленников.
Многие из них часто посещали наш дом, некоторые стали достаточно близкими друзьями, с которыми он иногда проводил свободное время. Владелец ресторана, Кайто, каждый раз приглашал нас попробовать новое блюдо, Стефан присылал фотографии из экспедиций, а Рита научила меня обращаться с винтовкой. Некоторых из них я знал с детства, в основном тех, кто знал моего отца еще со школы, когда он еще не был такой всеми известной личностью. А теперь о нем даже в газетах иногда писали и приглашали на выставки.
Я на пару мгновений закрыл глаза и будто увидел перед собой Амина. Его образ висел передо мной. Его черные волосы словно колыхал легкий ветер, он улыбался, будто не знал о своей смерти. Амин закрыл свои зеленые глаза и испарился, растаял прямо передо мной.
И вдруг я почувствовал внутри себя панику. Она как волна накрыла меня с головой и держала внутри себя, не давая всплыть к воздуху. Я по непонятной причине в каком-то смысле морально задыхался. Мои глаза открылись, я увидел снова знакомый потолок. Я встал с кровати, скинул с себя на пол халат и отправился в ванную.
У меня была своя ванная, как и во всех спальнях дома, в моей комнате была дверь, ведущая в мою личную. Я вошел туда в чем мать родила, включил свет и уставился на себя в зеркало. Мои голубые глаза были красными от недосыпа, волосы – растрепаны. Определенно мне надо было посетить парикмахера, просто на этот раз я не хотел составлять кампанию своему отцу, я был не него немного зол.
И злился до сих пор. Мой друг разбился, его машина перевернулась, сломала ограждение и упала в реку. Амин умер почти сразу, а меня собственный отец не отпускал на его похороны. Но я все-таки там побывал, стоял под ближайшим деревом, наблюдая за тем, как белый гроб опускался в яму. Я, конечно, не стал привлекать к себе внимание, натянул капюшон и ни с кем не разговаривал.
