От составителя:
Мы все хотим блаженства, потому что мы созданы для блаженства. Это у нас в генах. Наши прародители беседовали с Богом в раю, как мы с вами.
А земная жизнь блаженства не дает… Все, в чем его ищут – и деньги, и вино, и власть, и слава, и наркотики – суррогат.
В этом смысле показательна история жизни Петра Мамонова, знаменитого рок-музыканта и поэта. В 45 лет у него было все: и деньги, и слава, и любимая работа, и семья, и дети, но ему стало незачем жить. Он не знал, для чего ему утром вставать.
Он всю жизнь, по его собственному признанию, искал блаженства, перепробовав все виды земных наслаждений, но ничего его не удовлетворяло.
И вот, в 45 лет, он опять стал искать. И нашел. Нашел в Боге. Потому что путь к блаженству – это путь к Богу…
Это реальный опыт нашего современника, такого же человека, как мы. К сожалению, его уже нет с нами, он умер от коронавируса, но остались многочисленные видеозаписи его бесед со зрителями, где он все о себе рассказывает просто и искренне.
Путь к блаженству нам указал Сам Господь в Евангелии. Он дал 9 заповедей блаженства, первая из которых: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.» (Мф. 5:3 – 12), и т. д.
Но это стратегия. А тактика? Тактике посвящены, по выражению того же Петра Мамонова, «сто томов святых отцов». Слава Богу, сейчас книг предостаточно, проблема скорее состоит в том, как в них найти то, что нужно именно тебе.
Моя жизнь сложилась так, что Господь дал мне все самое необходимое: неизлечимую болезнь, свободное время и книги. Долгое время я читала их, ища путь исцеления, и выписывала ответы на все вопросы, возникающие в моей душе. Накопилось 20 блокнотов записей – цитат из святых отцов и современных подвижников благочестия. Найти нужное стало непросто, захотелось все упорядочить.
Так появилась эта книга. В ней материал для удобства поиска расположен в алфавите предметных рубрик. Повторяю, сделала это в первую очередь для себя, чтобы всегда можно было найти нужную цитату. Потому что, если бы я еще и делала то, что здесь написано – цены бы мне не было. Но увы, пока только могу сказать вместе с Апостолом: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:44). «Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю». (Рим. 7:15). «…не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу». (Рим. 7:18). «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7:19)
Да поможет нам всем Господь!
Эти два делания – молитва Иисусова и памятование смерти – удобно сливаются в одно делание. От молитвы является живое воспоминание о смерти, как бы предощущение ее, а от предощущения смерти сильнее возжигается молитва. Необходимо подвижнику помнить смерть! Это воспоминание необходимо для самого подвига. Оно предохраняет подвиг инока от повреждения и растления самомнением, к которому может привести подвижническая и внимательная жизнь, если она не будет награждена памятованием смерти и суда Божия. Великое душевное бедствие – дать какую-нибудь цену своему подвигу, счесть его заслугою пред Богом. Признавай себя достойным всякого земного наказания, достойным вечных мук. Такая оценка себя будет самою верною, самою душеспасительною, самою богоугодною. Часто исчисляй вечные бедствия, ожидающие грешников. Частым исчислением этих бедствий соделай их как бы предстоящими пред очами твоими. Стяжи предощущение адских мук, чтоб душа твоя при живом воспоминании о них содрогалась, отторгалась от греха, прибегала к Богу со смиренною молитвою о помиловании, в надеже на Его неограниченную благость и в безнадежии на себя.
Вспоминай и представляй себе неизмеримую страшную подземную пропасть и темницу, составляющею собою ад. Пропасть именуется бездною: точно – такова она относительно человеков. Адская обширная темница имеет множество отделов и множество различного рода томлений и мучений, которыми воздается каждому человеку по делам его, совершенным им в течение земной жизни. Во всех отделах заключение – вечно, муки – вечны. Там господствует томительный, непроницаемый мрак, и вместе горит там огнь неугасающий, всегда одинаково сильный. Нет там дня: там вечная ночь. Там смрад нестерпимый, с которым не может сравниться никакое земное зловоние. Лютый адский червь никогда не усыпает и никогда не дремлет: точит он и точит, снедает адских узников, не нарушая их целости, не уничтожая существования, и сам не насыщаясь. Такое свойство имеют все адские муки: они тяжелее всякой смерти и не приносят смерти. Смерть во аде столько вожделенна, сколько вожделенна на земле жизнь. Смерть была бы отрадой для адских узников. Ее нет для них: удел их – бесконечная жизнь для бесконечных страданий. Терзаются во аде от нестерпимых казней, которыми преизобилует вечная темница отверженных Богом; терзаются там невыносимою скорбью; терзаются там лютейшим недугом – отчаянием. Признавай себя приговоренным во ад на вечную муку, и из этого сознания родятся в сердце твоем такие молитвенные неудержимые и могущественные вопли, которые непременно склонят Бога к помилованию тебя, и введет тебя Бог в рай вместо ада.
Признающие себя достойными наград земных и небесных! Для вас опасен ад, более нежели для явных грешников, потому что тягчайший грех между всеми грехами – гордость, самомнение, грех духа, невидимый для чувственных очей, прикрывающийся часто личиною смирения. В воспоминании и размышлении о смерти упражнялись величайшие из преподобных отцов. О Пахомии Великом говорит писатель жития его, что он «содержал себя постоянно в страхе Божием воспоминанием вечных мук и болезней, не имеющих конца, то есть воспоминанием неугасимого огня и того червя, который не умирает. Этим средством Пахомий удерживал себя от зла и возбуждал к лучшему».
Игнатий Брянчанинов. Собр. соч. Т. 5, с.122, 123,124.
Однажды старец Зосима (Верховский), русский схимонах и подвижник молился: «Господи, дай мне познать мучения грешников, чтобы мне от великих Твоих милостей ко мне недостойнейшему никогда не забыться, что я великий грешник».
«Недолго спустя после такой молитвы, – говорит сам о себе старец, – в один день вдруг я почувствовал неизьяснимое страдание во всем существе моем, в душевном, телесном и духовном. Этого ужасного страдания невозможно выразить никакими словами: душа известилась, что это адское мучение грешников.
Я не видел ничего и не слыхал, но только все во мне страдало и томилось непостижимо: душа, сердце, все тело, каждый, кажется, волос на голове страдал. И я в трепете упал на молитву пред Господом, но произнести ничего не мог, как только с крепким воплем воззвал: «Господи, помилуй!» – и Он помиловал, и вдруг все миновалось, и слезы умиления и благодарения сами собой полились обильно».
