Ткаченко Анне
Береги талисман!
История про Деда Мороза и Снеговика. Подлинная или нет, никто не знает. А если и подлинная, то где и в каком году состоялся их разговор – тоже неизвестно. Возможно, на Северном полюсе или в Великом Устюге? Возможно… Но, как показывает практика, самое удивительное и волшебное всегда происходит рядом, практически за углом…
Здравствуй, дорогой Дедушка Мороз!
Пишут тебе Гусев Витя, Иванов Коля, Матвеев Саша и Курочкин Петя. Мы очень долго ждали, когда же наступят холода, когда же посыплется с неба пушистый снег, а магазины украсят мишурой и разноцветными лампочками. Зима – самое красивое время года. Впрочем, Дедушка, ты и сам об этом знаешь. И мы очень любим Новый год и всегда с нетерпением ждем того момента, когда можно будет помечтать о подарках, а лучше, конечно, подержать их в руках.
Нам почему-то все твердят, что Деда Мороза не существует, но мы не верими беспощадно боремся с теми, кто так говорит. Мы помним те сказочные моменты, когда ты клал нам под елочку книжки,вместо больших и блестящих машинок, конфеты, увы, шоколадных было мало,рубашки и шерстяные носкижаль, не хоккейную клюшку или боксерские перчатки. И мы очень надеемся, что и в этом году ты не забудешь о нас.
Мы долго думали: чего же нам хочется? И пришли к выводу, что очень бы ты нас порадовал финансовым благополучием.Это мы о банальных деньгах, дорогой Дед Мороз.Не завалялась ли в твоем мешке хорошая пухленькая премия, которая сделает нас абсолютно счастливыми и докажет злым и нехорошим людям, что на свете всегда есть место сказке…
Спасибо, Дедушка, за то, что ты у нас есть. Передавай привет Снегурочке.
Твои повзрослевшие Витя, Коля, Саша и Петя.
– Н-да-а-а, – многозначительно протянул Дед Мороз, тяжело вздохнул, пригладил белую бороду и положил лист бумаги на стол. – Совсем народ одичал. И ведь каждый второй денег требует… Что мал, что велик… Н-да-а-а… А помнишь, какие письма раньше приходили?
– Помню, – буркнул в ответ Снеговик, по опыту зная, к чему приведет этот задушевный разговор: расстроится старик, хорошенько ударит стужей по полям и лесам, нагонит снежных облаков на города, заморозит пару рек и ляжет спать на трое суток. А ты тут крутись-вертись юлой! Зайцы за морковью, между прочим, каждый день приходят, волки, как им и положено, подарки воруют, лисы переворот замышляют. Завтра еще Снегурочка вернется, а это дополнительные хлопоты. Тройку лошадей кормить надо? Надо! Да и новые мешки с письмами тоже сами до избы не дойдут. Какие тут могут быть депрессии? Не время.
– Здоровья для своих близких просили, мечтали освоить иные земли, в космос вот слетать тоже хотели…
– Так слетали уже, – усмехнулся Снеговик, надеясь сменить тему. – И не один раз. Давайте еще что-нибудь почитаем, а? – Он ткнул варежкой в небольшую стопку конвертов, занявшую место около коробки с елочными игрушками. – Обратите внимание на конверт со снегирем. Сверху лежит. Без сомнения, он от хорошего мальчика или девочки.
– Это с чего ты взял?
– А нам со снегирями всегда везло – примета у меня такая. Или краски ребенку нужны, или книга. Проверено!
Дед Мороз оставил предложение без внимания, подошел к окну, тяжело сел в потертое кресло и нахмурился, отчего на лбу образовались морщины.
– А еще любви просили… помнишь?
– Да будет вам, – фыркнул Снеговик, прощаясь с надеждами. Не-а, не угомонится старик, пока слезу из каждой березы не выжмет! Прошлый приступ ностальгии чем закончился? Весь лес рыдал, даже волки. Прав он, конечно, прав, но и людей понять можно… Жизнь-то другая пошла…
– Никакая не другая, – грозно произнес Дед Мороз, привычно угадав мысли своего помощника, и ворчливо добавил: – Ведро-то на голове поправь, умник. Съехало!
– Нам бы самим упряжь сменить, и сани уже вид потеряли… Двадцать третью заплатку вчера поставил, краска отваливается и полозья ржавые, – ничуть не обидевшись, пользуясь случаем, поклянчил Снеговик. – Неприлично же.
– Нормальные сани.
– Неприличные.
– Нормальные.
– Неприличные.
Дед Мороз махнул рукой, мол, спорить с тобой бесполезно, и затих. Кустистые брови, усы, борода скрывали его мысли и чувства, но узорчатый иней, мало-помалу проступающий на окнах, выдавал настроение.
«Мудрует чего-то… – опасливо подумал Снеговик и убрал мешок с оставшимися письмами под стол. Работа на сегодня, похоже, закончилась, – мудрует…» Если бы в избу снега намело сантиметров на десять в высоту или, например, покосилось крыльцо от резкого порыва ветра с кусочками льдинок (по полкилограмма каждая), то тогда сценарий дальнейших событий был бы известен: лютая стужа, тяжелые облака, колючая метель, неподвижные реки и обида на три дня; но если узоры на стекле… Хм.
– Чудес раньше просили, волшебства… А сейчас ничего не ценят, не удивляются… А сказку-то никто не отменял… – тихо, с блеском в глазах произнес Дед Мороз и добавил уже громко и требовательно: – Давай-ка сюда два елочных шара!
– Каких?
– Любых!
Снеговик заглянул в коробку и взял два простеньких шара: один красный, другой зеленый. На каждом была нарисована самая обыкновенная белая снежинка.
– Подойдут?
– Вполне. Садись и пиши. – Дед Мороз мгновенно подобрел, вытянул ноги в валенках и сцепил руки на животе. – Инструкция.
– Так и писать «инструкция»? – переспросил Снеговик без тени изумления. За годы службы он еще и не то повидал, а уж какие поручения выполнять приходилось… Первые месяцы было тяжко, очень растаять боялся (то от умиления, то от радости, то от шока), а потом ничего, привык, закалился.
– Да. Значит, инструкция! Где мой посох? Не видел? А то поколдовать же потом нужно.
– Около двери.
Дед Мороз поерзал немного в кресле, затем устремил мечтательный взгляд к потолку и принялся диктовать:
– С шарами обращаться бережно, ибо ценности они немалой. Под Новый год при желании можно украшать ими елку… м-м… или еще что-нибудь. Каждый шар наделен особой силой и владельцу рано или поздно принесет либо счастье, либо несчастье…
– Больно мрачно получается, какое еще несчастье? Это не наш профиль.
– Много ты понимаешь! Критик выискался! Чудеса – они всегда неспроста появляются, не на пустом месте произрастают, а через преграды, трудности, каверзы к солнцу тянутся… Не сбивай!
– Да мне-то что, – вновь взялся за шариковую ручку Снеговик.
– Далее… Несчастным станет тот, кто разобьет свой шар в гневе или по другой подобной причине. Специально то есть. – Дед Мороз поднял указательный палец вверх, подчеркивая важность момента. – А счастливым станет тот, у кого шар разобьется случайно… Разницу чувствуешь? – поинтересовался он на всякий случай.
– Чувствую, – подтвердил Снеговик. – И согласен: нечего наше добро зазря портить. Таскаешь на спине, таскаешь, а они поиграли и на следующий день забыли, или не понравилось и поломали…
