Не стой под грузом собственных обид,
Не одевайся в мрачные тона —
Спроси, зачем душа твоя скорбит
И отчего смущается она.
И почему пошло все вкривь и вкось,
И как уменьшить горечь пустоты…
Спроси и слушай тишину: авось
В безмолвии ответ услышишь ты.
Борис Херсонский
Один из самых полезных жизненных навыков – это умение быстро забывать все плохое: не зацикливаться на неприятностях, не жить обидами, не упиваться раздражением, не таить злобу. Не стоит тащить разный хлам в свою душу.
(Приписывается Будде)
Мемуары – это второй раз прожитая жизнь, – я убедился в этом на собственном опыте. Прошлое вспыхивает в памяти, и ты заново переживаешь давно ушедшие события и те чувства, которые ты тогда испытал.
Иногда это радостно, порой – мучительно. Оказывается, они, эти чувства всё время были с тобой, в тебе, только глубоко спрятаны. Вытаскивая их из этой глубины, ты многим рискуешь. Переживания эти весьма сильны.
Надо ли это тебе? Ты ведь ничего изменить в прошлом не можешь?
Правда, ты можешь простить тех, кто причинил тебе боль. Или попросить прощения у тех, кого сам обидел. Но ни тем, ни другим это уже не нужно. Это, возможно, нужно только тебе самому.
Говорят, что мемуары – ущербный жанр?
Я не поленился, и поинтересовался, что люди думают о мемуарах. Понял, что хуже некуда. Вот образчики:
Джордж Бернард Шоу: Читая мемуары, помните, что правда никогда не годится к опубликованию.
Анна Ахматова: Всякая попытка связных мемуаров – это фальшивка. Ни одна человеческая память не устроена так, чтобы помнить все подряд. Письма и дневники часто оказываются плохими помощниками.
Владимир Фромер: …Мемуары вообще ущербный жанр, ибо человеку свойственно преувеличивать свою роль не только в жизни других людей, но и в мироздании.
Торвальд Галин: Если вы думаете, что в прошлом уже ничего нельзя изменить, значит, вы ещё не начали писать свои мемуары.
Лешек Кумор: Мемуары нередко повествуют о жизни, которую мемуарист хотел бы прожить.
Питер Устинов: Раньше зарабатывали на жизнь, публикуя свои мемуары; теперь зарабатывают ещё больше, угрожая публикацией мемуаров.
Донал Хенахан: Из всех видов художественной прозы наименьшее доверие вызывают объявления о продаже недвижимости и мемуары.
Александр Сухомлин: Чем больше ошибок в юности, тем интереснее мемуары.
Виктор Коняхин: Красивые мемуары встречаются чаще, чем красивые жизни.
Энтони Кидис: Всё, что не убивает тебя, делает твои мемуары длиннее.
NN: Мемуары и филантропия прикрывают множество грехов.
NN: Мемуары: публичная исповедь в грехах своих ближних.
Станислав Ежи Лец: Описание жизни человека, выдуманное им самим, является подлинным.
Варлам Шаламов: Секрет истины: просто кто долго живёт, тот и перемемуарит.
Томас Карлейль: Хорошо написанные мемуары так же редки, как и хорошо прожитая жизнь.
И как Вам это? Меня, признаться такое единодушие только подстешгуло!
До семидесяти не писал. Было некогда, – работал. Тем более, в Америке, куда я переселился, когда это стало не только возможным, но и необходимым, надо было выживать, ведь я приехал сюда немолодым. Но воспоминания жгут. Вспоминать, правда, иногда бывает еще тяжелее.
Человека, пишущего мемуары, часто спрашивают:
– Если бы можно было начать жизнь снова, выбрал ли бы он ее?
Я бы выбрал опять эту жизнь, хотя она была полосатая: взлеты и падения. Как в молодости нагадала мне цыганка, так всё и было в жизни.
Я бы выбрал эту жизнь снова, потому что:
– я ее прожил, и она моя;
– я боролся, терпел поражения и побеждал;
– я любил и любим;
– появилась и выросла замечательная дочь, а следом три прекрасные внучки и удивительная правнучка; а затем и долгожданный правнук;
– у меня были друзья; они и сейчас есть;
– я был счастлив в этой жизни и счастлив по сию пору.
А рассказать о ней надо, чтобы осталась в памяти у кого-нибудь частичка того мира, в котором я жил и живу.
По-разному жили люди в этот период времени в разных странах. Я 57 лет жил в стране, которая называлась СССР. Где хотели построить бесклассовое справедливое социалистическое общество, а создали монстра, искалечившего жизнь миллионов людей. Где утверждалось, что всё делается во имя человека и на благо человека, но человека не только не уважали, но даже и в грош не ставили. В стране, которая просуществовала 74 года и сама себя съела.
Так что, государство, именуемое СССР, в которой я прожил от рождения до 57 лет, исчезло, и этого названия нет на карте более 20 лет.
Но это чисто формально. На самом деле, я родился и жил в стране, которая только называлась СССР, а существует она уже 1000 лет, и название ей Россия. Поэтому, несмотря на то, что название СССР исчезло, остались поля и леса, реки и озёра, остались люди, живущие там. Осталась и моя душа, которая живёт в родных мне местах и упорно не желает покидать их. Там моя Россия, как бы и кто бы ее ни переименовывал, как бы к ней ни относились, как бы её ни ругали, что бы ей ни предрекали.
Я родился там, в России. Моё отечество. Сколько пережито вместе с ним! Она моя, Россия. Моя, пока мыслю и дышу.
Я родился в Ленинграде в 1934 г. И до 24 лет жил в этом замечательном городе, кроме 4 лет войны, когда был с мамой и маленькой сестрёнкой в эвакуации сначала в Куйбышевской области (теперь это место – в Ульяновской), а потом в Ростове Великом Ярославской области.
Об этих годах моей жизни я уже написал. Очерки в www.proza.ru на моём сайте о довоенном и военном детстве называются «Украденное детство. Это Первая книга воспоминаний.
После войны мы вернулись в Ленинград, а с фронта возвратился мой отец. Об этих годах я тоже написал в www.proza.ru. Эти очерки (Вторая книга воспоминаний) называются «Школа на Кирочной».
