1. Пролог
Маша
*****
− Машуня, ты где? – Ласковый вопрос свекрови прорывается сквозь гул толпы.
Выхожу из троллейбуса. Прижимаю торт из розово-голубой мастики ближе.
И сердце замирает от предвкушения.
Ведь именно сегодня врач подтвердил все мои догадки. Надежды последних трёх лет.
То, что я с такой любовью лелеяла в сердце. Хранила за семью печатями.
− Я… иду домой. – Озираюсь по сторонам.
Дожидаюсь, пока автомобиль остановится. Пропустит меня, чтобы перейти дорогу по пешеходному переходу.
Я ведь теперь должна быть в два раза осторожнее. Аккуратнее.
Чтобы, не дай Бог, ничем не навредить тому крошечному созданию, что зародился во мне.
− Чудесно! – Свекровь кажется весёлой. – Иди, я жду тебя на вашей кухне. Нужно поговорить.
− Угу. – Откликаюсь.
Настроение чуть ухудшается.
То, что мать мужа находится сейчас в наше отсутствие у нас дома, кажется странным. Ранее она никогда не позволяла себе подобного.
И в нашу жизнь с Артёмом не лезла.
Относилась ко мне с прохладой. И, как мне кажется, всегда думала, что её сын мог бы найти девушку и поинтереснее.
Покрасивее. Из хорошей семьи.
Я, по её меркам, всегда была недостаточно хороша для Артёма.
Но вот так врываться… Это – нонсенс.
Щёлкаю замком, попадая в прихожую.
На коврике у двери – две пары обуви. Более практичные полусапожки на удобном каблуке принадлежат свекрови. Рядом – высокие сапожки на тонкой шпильке.
Явно для молодой девушки.
Хм… Кто бы это мог быть?
И в душу закрадывается нехорошее предчувствие. Чёрное.
Опутывает своими липкими ростками.
Но я поспешно сбрасываю наваждение.
Освобождаюсь от верхней одежды, хватая торт.
И на кухню прохожу.
Останавливаюсь в дверях как вкопанная.
Перевожу взгляд с Дарьи Константиновны на незнакомую блондинку. Очень красивую, с шикарной копной вьющихся волос. И распахнутым взглядом в обрамлении пышных ресниц.
Я не знаю её. Что она делает на моей кухне в компании свекрови – не понятно…
И в ушах шумит.
− А мы уж заждались тебя. – Женщина разливает кипяток по трём чашкам.
Не спешит представлять мне свою знакомую. Улыбается ядовитой улыбкой.
Хозяйничает на моей кухне так, будто она, а не я здесь главная.
− И тортик купила? Как раз кстати.
− Это – торт для нас с Артёмом. – Выдыхаю.
Отставляю десерт на столешницу. Не хочу, чтобы хоть кто-то раньше мужа понял, что это – тортик со смыслом.
Тёма должен узнать обо всём первым. Это же для нас так важно…
Сцепливаю руки на груди, стараясь казаться невозмутимой.
А внутри всё срывается. Дрожит.
И я отчего-то уверена, что эта встреча закончится ужасно.
− Знакомься, - свекровь кладёт ладонь на плечо блондинке. Улыбается сладко. – Это – Тая, моя будущая невестка.
− Невестка? – Хрипло отзываюсь.
В мозгу щёлкают механизмы. Паззл не складывается.
А ещё дышать тяжело.
− Да, - в голосе свекрови неприкрытая радость, - будущая жена Артёма. Ведь Таечка беременна. И моему внуку необходимо родится в браке, ты же понимаешь, Маша?
− Беременна… - Блекло шепчу. Не моргаю.
Как в замедленной съёмке наблюдаю за соперницей. Как она встаёт из-за стола, поддерживая руками огромный живот.
Месяцев шесть, не меньше.
Подходит к моей свекрови, опуская тонкие пальцы ей на плечи. И улыбается так мерзко.
− Ах, я бы и сама хотела, чтобы Артём, наконец-то, сделал мне предложение, мамуля. – Воркует, откидывая с плеча завитой локон.
Смотрит на меня с вызовом. Как будто прогнуть взглядом хочет.
− Но он так боится сделать Маше больно. Она ведь не может иметь детей. Ущербная. Ему жаль её…
Меня слепит болью. На разрыв.
Кажется, я умерла сейчас.
А ещё эти ужасные слова Таисии звучат в голове набатом. Разрывают сознание в клочья.
И сердце умирает.
− Ну, вот поэтому я вас всех и собрала. – Дарья Константиновна подбоченивается.
Смотрит на меня с улыбкой победителя.
− Сейчас приедет Артём, и поговорим все вместе. Как семья.
Я же ничего не слышу. Мозг, кажется, охраняет моё сознание от стресса.
Ставит глухую защиту.
И в ушах – белый шум.
− Мама? Ты у нас дома? – Голос мужа раздаётся из прихожей.
Грудь сдавливают железные тиски. Дышать невозможно.
Внутри – адская боль.
Но я всё же нахожу в себе силы обернуться. Вижу, как супруг входит на кухню.
Окидывает нашу компанию взглядом. Останавливается на мне.
В нём – сожаление, грусть, жалость. Он не пытается возмущаться. Протестовать.
Ущербная…
Значит, это всё – правда…
− Мама? Что это значит? – Артём моментально переходит в наступление.
Всматривается в моё бледное лицо. Делает шаг ближе. Хочет перехватить.
− Мышонок, послушай…
Отшатываюсь в сторону. Колени – словно ватные. Руки дрожат.
Но я лучше упаду, чем приму его помощь.
Предатель.
− Не подходи, Артём. Не трогай. – Предупреждающе выбрасываю руку.
Слёзы так и рвутся наружу, закипая в глазах. Разочарование накрывает с головой. Топит.
Не даёт даже сделать вздох.
Муж замирает в шаге от меня. Сжимает губы.
И желваки на его лице начинают ходить ходуном.
Он зол. Очень.
Но я просто хочу, чтобы эта некрасивая сцена, наконец, закончилась. Я не позволю так говорить о себе.
И унижаться перед ним не собираюсь.
Нужно решить всё здесь и сейчас. А потом я просто соберу вещи. Уеду, дав возможность им всем жить так, как они хотели.
И уже тогда смогу начать себя жалеть.
− Сынок, я просто сделала то, что ты должен был сделать ещё полгода назад. – В голосе свекрови ни тени раскаяния.
А ещё она откидывается на спинку стула. Смотрит на своего сына с вызовом.
А на губах – довольная улыбка.
− Я должен был сам решить этот вопрос! – Артём взрывается.
Меня же словно током прошивает. Полгода. Шесть долгих месяцев он обманывал меня. Был с другой.
А я не замечала.
Или не хотела замечать?
Как больно…
− Слишком затянул! – Дарья Константиновна каркает.
Оборачивается к Таисии, которая стоит подле неё. Молчаливо. Спокойно.
Скользит пальцами по огромному животу.
Кажется отстранённой. Ни при делах.
Но мне от этого ничуть не легче.
Она ведь легла в постель к моему мужу осознанно. Наверняка зная, что он женат…
− Хотел дождаться, пока ребёнок родится? Это некрасиво, Артём!
− Мама, не лезь! – Муж отбивает атаку.
Оборачивается ко мне. Цепляет за запястье. Тянет на себя, но я не иду.
Просто вцепляюсь рукой в столешницу, мотая головой.
− Нет, оставь меня, Артём. – Слова вырываются из горла с бульканьем.
Глаза – на мокром месте. И тёмные мушки перед лицом летают.
− Иди к своей беременной любовнице! – Зло выпаливаю. Выдёргиваю руку и кожу начинает саднить. – Зачем тебе ущербная жена? Та, которая и ребёнка тебе родить не может!
− Мышонок, перестань, ну что ты… - В тёмно-зелёных глазах мужа раскаяние. – Мы решим это. Что-нибудь придумаем…
Запрокидывает голову. Взъерошивает пятернёй тёмные волосы.
Выдыхает сквозь стиснутые зубы.
Хорошо, что я так и не рассказала Артёму о беременности. Пусть думает, что оставляет меня пустой.