— Какую причину развода указать, господин Соколов?
Адвокат смотрит на меня поверх стильных очков, на губах играет легкая улыбка. Красивый, импозантный, одетый дорого и со вкусом. Сразу видно, что берет большие деньги за свои услуги. Даже черная табличка над дверью подписана золотом:
«Бессонов Александр Александрович. Адвокат по семейному праву».
«Он сейчас смеется надо мной?» — я пристально разглядываю его, а в груди невольно вспыхивает раздражение.
Я с трудом решился на такой шаг. Поход в адвокатскую контору — результат долгих размышлений и сегодняшней нервной ночи. Вчерашний вечер стал последней каплей моего долготерпения.
Вот теперь сижу и смотрю на адвоката. Еще один хлыщ, который смеет усмехаться мне прямо в лицо.
Я откидываюсь на спинку стула, забрасываю ногу на ногу и придаю себе вид этакого мажора на расслабоне.
— А какую самую частую причину указывают другие? — спрашиваю намеренно холодно и высокомерно, покачивая на пальце ключи от спортивного Бентли.
Адвокат мгновенно сканирует мои действия, и улыбка сползает с его лица.
«Так тебе, приспособленец хренов!» — удовлетворенно думаю я, но в душе все же бушует огонь.
— Обычно пишут, что не сошлись характерами.
— Вот и мне такую же причину укажите.
Бессонов несколько минут стучит по клавиатуре, потом его пальцы замирают. Он опять смотрит на меня, на этот раз совершенно серьезно.
— Игорь Николаевич, может быть, вы еще раз все обдумаете?
— Я жду соглашение.
— Но… вы не требуете раздела имущества.
— Это ее деньги, ее компания, пусть все забирает.
— Часть есть и ваша, все же в браке вы были три года.
— Александр Александрович, — смотрю на циферблат швейцарских часов и хмурюсь. — Я тороплюсь.
— Ваше желание выглядит поспешным и действия похожи…
Бессонов замолкает, подбирая слова.
— На побег? — заканчиваю за него. — Так и есть.
— Но… можно же пожить временно отдельно, прийти в себя, разобраться, поговорить наконец.
— С семьей моей жены так не получится.
***
Я сразу вспоминаю недавнюю беседу с тестем.
***
Мы сидели в его кабинете, Виктор Степанович, генерал в отставке, рассказывал о своем друге, который попытался в молодости соблазнить его жену.
— И где он сейчас? — небрежно спросил я, не слишком вникая в тему беседы.
Мы в очередной раз поссорились с Эвой. Мысленно я был все еще внутри конфликта, подбирал слова, которые сказал бы, если бы жена дала мне такую возможность. Но Эва захлопнула дверь нашей спальни перед моим носом и оставила меня на пороге.
— С предателями у меня разговор короткий: руки за голову и к стенке, — не колеблясь ответил тесть.
Я вздрогнул от неожиданности, пролил на себя виски. Таким холодом повеяло от его слов, что мне стало страшно. Мгновенно вылетели из головы и ссора, и вообще все мысли. Потом я навел справке об этом друге тестя и узнал, что он умер молодым от пулевого ранения. Получается, слова Виктора Викторовича не пустой звук?
Вот тогда впервые и возникла идея побега, и самым лучшим способом был бы развод, подписанный добровольно с обеих сторон.
***
— Странно, у вас такая прекрасная жена! — пожимает плечами адвокат.
Напрягаюсь: какое его дело, какая у меня жена?
Да, Эвелина — известная бизнес-леди. Ее портреты не сходят со страниц лакшери журналов, с экранов телевизоров. Она не только управляет огромным торговым центром, но и сумела организовать целую сеть электронных магазинов с самым выгодным на сегодняшний день процентом продаж.
Кто я против нее? Обычный диктор новостей крохотного кабельного канала.
Мы и познакомились, когда Эва пришла на ток-шоу к известному ведущему. Она ворвалась в офис канала, как вихрь, и свела с ума всех мужчин. Ослепительно красивая блондинка с потрясающими синим взглядом и харизмой, бьющей через край. Разве я знал тогда, что за этой милой внешностью скрывается характер железной леди? Влюбился в улыбку, в обаяние, потерял голову.
А теперь твердой рукой Эва управляет огромным штатом сотрудников и… мной.
Но я больше не хочу такого счастья! Достало все!
— Вас с ней познакомить? — спрашиваю в лоб адвоката.
Смотрю пристально, не отвожу взгляда. И он сдается первым.
— Нет! Вы меня неправильно поняли.
— Отчего же неправильно? Все, кто со мной общается, хотят извлечь из знакомства выгоду и просят представить их моей жене.
Бессонов вздрагивает, выпрямляется и жмет на кнопку печати. Молча мы наблюдаем, как лист соглашения со скрипом выплывает из принтера. Адвокат расписывается, шлепает печать, протягивает документ мне. Я хватаю ручку и не дрогнувшей ни на секунду рукой ставлю размашистую подпись.
— Теперь дело за вашей женой, — говорит Бессонов. — У вас детей нет, достаточно ее согласия, чтобы вы получили развод.
— Спасибо.
Я иду к выходу из кабинета, спиной чувствую сверлящий взгляд. И сомнение закрадывается в голову: а вдруг этот щегол позвонит Эве и испортит тщательно продуманный план?
Я оборачиваюсь.
— Александр Александрович, надеюсь вы помните о тайне клиента?
— Обижаете, Игорь Николаевич! Конечно! Я весь только к вашим услугам.
Слово «только» он намеренно выделяет голосом, но мне все равно неспокойно. Из конторы я почти выбегаю. Колени подгибаются, наступает разрядка. Сам не верю, что решился на такой серьезный шаг, но и отступать уже поздно.
Сейчас еду к Эве в офис, кладу документ ей на стол…
Мотор Бентли успокаивающе урчит.
— Придется с тобой расстаться, дружок, — ласково провожу пальцами по кожаному чехлу руля, — но жизнь, приятель, дороже. Прости!
Я выезжаю на проспект, вливаюсь в поток машин. Руки и ноги работают на автомате, не мешают думать.
«Правильно ли я поступаю? Ну, потерпел бы до того времени, пока Эва сама не захотела бы расстаться», — нашептывает внутренний голос и расшатывает мою решимость.
Включаю смартфон, и его рингтон мгновенно выдергивает из раздумий. Кошусь взглядом на экран: секретарша жены.
Черт возьми! Что ей от меня надо?
Несколько секунд сомневаюсь, ответить или нет. Лениво просматриваю журнал звонков и глаза лезут на лоб: родственники жены будто наперегонки бегали, звонили, чередуясь, с интервалом в минуту.
Телефон замолкает, но начинает верещать вновь.
— Да! — рявкаю в трубку так, чтобы у девицы всякое желание отпало связываться со мной.
— Игорь Николаевич… Игорь Николаевич…
Секретарша всхлипывает в трубку, в груди тут же рождаются колокола тревоги и начинают перезвон от малого к большому.
— Да что случилось, говори!
Сердцебиение учащается, адреналин мощной волной поступает в кровь, разносится по сосудам. Я паркуюсь у обочины.
— Эвелину Викторовну похитили…
Секунду я прихожу в себя. Новость такая, что сбивает на миг с толку. Вытираю о брюки мгновенно вспотевшие ладони, нажимаю на громкую связь.
